Время синих

– Простите, обознался, – преодолевая подступившую к горлу тошноту от тяжелого запаха гаишника, натянуто улыбнулся Сидор. – Вы просто очень похожи на одного моего знакомого. Прямо один к одному.

– Не пили? – и гаишник глубоко втянул воздух своим курносым, синим носом.

– Нет, что вы. Я из сервиса еду, – ответил Сидор, искренне смотря на инспектора.

– А запах какой-то странный, – продолжал прокачивать гаишник.

– Вот, счет, там время указано. – Сидор протянул бумагу, выданную в сервисе.

– Ладно, езжайте, – с неохотой махнул рукой гаишник, и Сидор включив указатель поворота проехав немного, свернул к своему дому.

«Это уже третий, – перебрал Сидор в памяти встреченных за сегодня синих. – Сколько еще ждет впереди? – с иронией, и страхом подумал он, выходя из припаркованной машины.

Время было послеобеденное. Солнце уже начало клонится к закату и на белом снегу лежали синие тени от деревьев, лавок и дорожного ограждения. «Красиво, – подумал Сидор и остановился, залюбовавшись яркими зимними красками.

– Чего, стоишь? Уснул что ли? – раздался сзади хриплый голос. Сидор оглянулся. Это был Петрович, сосед Сидора по лестничной площадке. Он стоял, прищурившись на солнце, жуя во рту потухшую сигаретку. В руке он держал затертую тряпичную сумку, в которой позвякивала что-то стеклянное. Лицо Петровича, как всегда, было двухцветным, лоб обычный желтоватый, а все что ниже глаз каким-то красновато-розоватым. Сколько помнил Сидор, лицо Петровича всегда и зимой, и летом не менялось, и было всегда таким.

–Чего уставился? Не узнал, что ли? – и Петрович хлопнул Сидора по руке.

– Извини Петрович. Задумался?

– Думать вредно по выходным. Для этого людям выделяются рабочие дни, – выплюнув окурок, улыбнулся Петрович, и сумка его призывно зазвенела вновь.

– Послушай, Петрович, все время спросить у тебя хотел. А почему у тебя такой цвет лица желто-красный?

– Нормальный цвет. Я же на стройке работаю всю жизнь. На свежем воздухе и в соответствующем коллективе. Условия труда и отдыха специфические. У нас там у всех такие лица. Понял?

– А-а-а. Ну, да. Послушай, а синих у вас там, нет?

– Что значит синих? Голубых что ли? – лицо Петровича вмиг нахмурилось.

–Нет, я про цвет кожи. Не про ориентацию. Откуда на стройке голубые, – извиняющее уточнил вопрос Сидор.

– Нет, таких нет. Это же не здоровый цвет лица. У нас с плохим здоровьем долго не выдерживают. У нас все красно-рыжие. Кроме узбеков, конечно. Да и те со временем линять начинают, – вновь подобревшим голосом ответил Петрович.

В это время дверь подъезда распахнулась, и на улицу вслед за маленьким песиком на поводке, выкатилось круглое, одетое в пуховик тело Виктора Ивановича, живущего над Сидором.

– Привет, Соседи, – выпуская морозный пар изо рта, выдохнул Виктор Иванович. И Сидор, замер с открытым для ответного приветствия ртом. Голова Виктора Ивановича, кроме каракулевой шапки, была ярко синего цвета. И даже пар, выходивший из него, имел какой-то синеватый оттенок. Собачонка Виктора Ивановича задергалась на поводке и, не давая ему, остановится, потащила в сторону по своим делам.

– Ты, чего застопорился? – подергал Петрович Сидора за рукав.

– Послушай Петрович. А какого цвета лицо было сейчас у Виктора Ивановича? – приходя в себя, и растирая лоб рукой, спросил Сидор.

– Какое? Нормально лицо. Может я чего-то не заметил?

– Оно не синего цвета, было? – переспросил Сидор.

– Нет. Обычного кожаного. Чего ты к нашим рожам сегодня цепляешься? – обиженно закончил Петрович.

– Извини, Петрович. Понимаешь, мне сегодня весь день люди с синими лицами попадаются. Не все конечно. Но Виктор Иванович, уже четвертый. Не могу понять, что со мной, – расстроено, произнес Сидор и тяжело вздохнул.

– Ты, вчера не пил. В смысле лишнего не перебрал? – внимательно посмотрел на него Петрович.

– Нет, нет. Давно уже не пил, – махнул рукой Сидор.

– Вот! Значит, тебе надо обязательно выпить. Прямо сейчас. Пойдем ко мне, я как раз из магазина иду, – и он слегка потряс сумкой, вызывая стеклянный перезвон. – Пойдем, пойдем. У меня грибочки там соленые и сало свежее из деревни привезли. Вылечим тебя вмиг, – открывая подъездную дверь, с настроением засуетился Петрович. Настроение Петровича как-то передалось Сидору, и он с легким чувством зашел следом в сырую темноту подъезда.

***

Петрович, быстро приготовил закуску, обещанные грибочки и сало. Разложил все по тарелкам красиво, и они сели за стол, занимавший половину его маленькой кухни. Разлили по первой, чокнулись, выпили. Петрович открыл форточку и закурил. Свежий морозный воздух закружил над столом сигаретный дым. В окно светило солнце, искрясь на граненых стаканчиках и полированных грибочках на тарелке.

– Хорошо, – сказал Петрович. – Повторим, – и он налил по второй. Выпили, – Ты, закусывай, закусывай, – тыкая вилкой в гриб, подбадривал Петрович. – Что там у тебя со зрением, расскажи, – Петрович наполнил стаканчики. – Будь здоров, – чокнулись, выпили. Сидор почувствовал, что напряжение стало проходить, и он уже с юмором рассказал Петровичу про синие видения сегодняшнего дня.

– Странно? Если бы ты пил запойно, тогда понятно. А так, я затрудняюсь, – наливая следующую, недоуменно произнес Петрович. Они выпили еще, и Петрович потянулся приоткрыть шире форточку.

– Смотри Сидор, вон внизу кто-то идет. Какого он цвета? – тыча пальцем за окно, Петрович прильнул к стеклу. Сидор вытянулся, чтобы разглядеть человека внизу, но из-за солнца, светящего прямо в лицо, не смог разглядеть лицо прохожего.

– Пошли, тогда на балкон, – забирая бутылку и рюмки, Петрович поднялся из-за стола. Они вышли на крохотный балкон, заваленный всяким хламом, и допили там остатки водки, уже не закусывая, вглядываясь сверху в лица редких прохожих. Но видно уже немного опьянев или с высоты восьмого этажа, Сидор так и не смог точно разглядел ни одного лица.

– Понятно, – возвращаясь в комнату и закрывая балконную дверь, задумчиво произнес Петрович.

– Что тебе понятно? – усмехнулся Сидор.

– Водка, на пользу пошла. Чего тут непонятного. Пойдем, у меня еще одна бутылка есть.

– Не, не, не – мне уже нормально, замахал руками Сидор.

– Так, парень. «Эксперимент надо довести до конца», —строго сказал Петрович, поднимая над головой указательный палец.

– Какой еще эксперимент? – скривился Сидор.

– Сейчас выпьем еще по одной и пойдем к Виктору Ивановичу, – прищурился Петрович.

– Зачем?

– Посмотрим ему в лицо и убедимся окончательно.

Это был аргумент, и они, вернувшись на кухню, открыли вторую бутылку.

– Ну, что готов, – поставив рюмку, спросил Петрович, глядя на Сидора. – Если сомневаешься, то лучше повторить.

– Повторить, – утвердительно махнул головой Сидор. Надо сказать, что предстоящая встреча с Виктором Ивановичем каким-то холодком отдалась в груди и немного отрезвила Сидора.

– Все. Пока хватит, – закрывая бутылку и убирая ее под стол, сказал Петрович.

Они, не одеваясь, вышли на площадку, поднялись двумя этажами выше, где жил Виктор Иванович и остановились напротив его двери.

– Отойди немного в сторону, – Петрович отодвинул Сидора за дверной проем и нажал кнопку звонка. За дверью послышались чьи-то шаркающие шаги, и раздался недовольный женский голос, – «Кто там еще»

– Зоя, это я Петрович. Позови Виктор Ивановича.

– Нет его. И не пьет он больше. Я же тебе сказала, не приходи сюда, – не открывая дверь, зло ответила Зоя.

– Да, я по другому поводу, – замялся Петрович, – Чего делать то будем? – повернувшись к Сидору, спросил Петрович.

– С кем это ты там разговариваешь? – послышался из-за двери злой Зоин голос.

– Не с кем. Я может быть долг хотел вернуть, – ответил Петрович и показал язык дверному глазку. – Пошли Сидор. Не откроет. Я ее знаю, – и он начал спускаться вниз. В это время дверь распахнулась и на лестнице показалась бесформенная тетя в цветастом, ситцевом халатике.