Страница 27 из 258
После этого Александр обратился к эллинским делам, поскольку они требовали неотложного решения. Афиняне, которых восстанавливал против македонцев Демосфен, обрадовались смерти Филиппа и побудили многие города выступить за свою свободу. Это-лийцы постановили вернуть из Акарнании изгнанников, отправленных туда по предложению Филиппа. Амбракиоты изгнали македонский гарнизон и установили демократическое правление. Точно так же фиванцы постановили выгнать гарнизон, стоявший в Кадмее, и не предоставлять Александру гегемонии над эллинами. Что касается пелопоннесцев, то тут дела были еще хуже. Аркадяне и лакедемоняне вообще не признавали гегемонии Македонии, а аргосцы и элейцы готовы были восстать в любой момент. Едва ли можно было надеяться и на окружавшие Македонию варварские племена.
Действуя в этих трудных обстоятельствах, угрожавших его власти, Александр, вопреки ожиданиям, быстро усмирил все враждебные ему силы. Одних он привлек на свою сторону, действуя словом и убеждением; других смирил страхом; некоторых покорил и подчинил себе силой.
Фессалийцев первых убедил он вручить ему по всенародному постановлению гегемонию над Элладой, переходившую к нему от отца. Добился этого он исключительно лестью и лаской, повсюду произнося дружественные речи и вскружив им голову широкими обещаниями. После фессалийцев он отправился на совет амфиктионов в Фокиду и также убедил их с общего постановления вручить ему гегемонию над Элладой. К амбраки-отам он отправил дружественное послание и убедил их, что еще немного - и они получат автономию, которую он сам с охотой собирается им дать.
Против непокорных он двинул македонское войско во всем его грозном снаряжении. После трудного перехода Александр явился в Беотию, разбил лагерь неподалеку от Кадмеи и внушил ужас жителям Фив. Афиняне, узнав о появлении царя в Беотии, перестали относиться к нему пренебрежительно. Стремительность юноши и его энергичная деятельность сильно напугала людей, враждебно к нему настроенных. Афиняне отправили к Александру послов с просьбой простить их, если они замедлили с предоставлением ему гегемонии. Александр дал ласковый ответ послам. Избавив афинский народ от великого страха, он отправил в Коринф приказ послам и членам совета встретить его; когда совет собрался, Александр произнес речь и своими разумными и кроткими словами убедил эллинов назначить его полномочным военачальником Эллады и идти с ним на персов, наказать их за вину перед греками. Получив этот почетный титул, царь с войском вернулся в Македонию и стал готовиться к походу в Азию (Диодор: 17; 3-5).
С наступлением весны 335 г. до Р X. Александр отправился во Фракию против трибалов и иллирийцев, так как узнал, что те восстали; кроме того, он считал, что, отправляясь в такой дальний путь от дома, не следует оставлять у себя за спиной соседей, которые до конца не усмирены. Александр собирался из Амфиполя вторгнуться в землю так называемых "независимых" фракийцев. Говорят, что, перейдя реку Несс, он на десятый день подошел к Балканам. Там, в ущелье, через которое шла дорога на гору, его встретила толпа вооруженных горцев и "независимые" фракийцы. Они захватили вершину Гема и приготовились преградить войску дальнейший путь. Сюда же они затащили множество телег, которые собирались сбросить на македонскую фалангу. Александр, узнав об этом, велел воинам падать на землю при виде телег и, закрывшись щитами, лежать, тесно прижавшись друг к другу. Он был уверен, что телеги перескочут через них, не причинив вреда. Так и случилось. Македонцы приободрились, видя, что телеги, которых они больше всего боялись, не нанесли им вреда, и с криком кинулись на фракийцев. Фаланга без труда отбросила плохо вооруженных варваров, так что они, побросав оружие, кинулись с горы кто куда.
Александр, перевалив Балканы, пошел вперед на трибалов и прибыл к реке Лигину. Сирм, царь трибалов, укрылся на одном из дунайских островов. Большая же часть трибалов сосредоточилась в тылу у македонцев. Когда Александр узнал, куда ушли трибалы, он повернул обратно и застиг их врасплох. Трибалы построились в лесу, росшем у реки. Александр, выставив вперед лучников и пращников, приказал им осыпать варваров стрелами и камнями. Как он и ожидал, оказавшись под дождем стрел, трибалы сделали вылазку. Выманив противника из леса, Александр атаковал его с фланга конницей, а с фронта ударила фаланга. Не выдержав удара, трибалы обратились в бегство.
На третий день после этой битвы Александр подошел к Дунаю и решил переправиться через него, чтобы напасть на гетов. Судов было мало. Поэтому полторы тысячи всадников и около 4000 пехотинцев переправились через реку на набитых сеном мешках. Геты, пораженные стремительностью, с которой совершилась переправа через великую реку, бежали, не дав решительного сражения. Македонцы овладели их городом. Сюда прибыли послы от фракийских и кельтских племен с заверениями дружбы. Пришли послы и от Сирама, царя трибалов. Заключив мир, Александр вернулся за Дунай и тут узнал, что иллирийское племя тавлантиев отпало от него, а во главе восстания стоят царь Главкия и изменивший ему Клит, сын Бардилея. Александр отправился в Македонию к городу Пелий, где находилось войско Клита. Но едва македонцы приступили к осаде, как появились иллирийцы с Главкией во главе. Сражаться на два фронта не было никакой возможности, и Александр начал отступление, которое проходило через теснины, занятые врагом, и было очень трудным. Тем не менее благодаря искусным маневрам македонцам без больших потерь удалось отступить за реку Эригон. Спустя три дня Александр узнал, что войско Клита и Главкия находится в полной беспечности: караулы для охраны не расставлены, перед лагерем нет ни палисада, ни рва, словно все думают, что Александр в страхе бежал. Ночью Александр незаметно переправился через реку и ударил на неприятеля, когда тот меньше всего этого ожидал. Многие были убиты в постели, а другие погибли при беспорядочном и паническом отступлении.
В это время некоторые из фи-ванских изгнанников вернулись в Фивы: кое-кто в городе подстрекал их к восстанию. Из кадмейского гарнизона они вызвали Аминту и Ти-молая и убили их за стенами Кад-меи, когда те не подозревали ничего худого. Явившись в народное собрание, изгнанники убеждали фиванцев отпасть от Александра, прельщая их свободой и избавлением от македонского ига. Так как они утверждали, что Александр умер в Иллирии, то речи их показались толпе особенно убедительными. Молва о смерти Александра разрасталась и шла с разных сторон; прошло действительно немало времени, как от него не приходило никаких известий. И как это обычно бывает в таких случаях, люди, не разузнав, как обстоит все на самом деле, выдавали желаемое за действительное.