Страница 16 из 16
Деревянные лестницы, несколько вагонеток, разбитая порода и посреди хребта незримого моста витражное окно, которое вскоре скрылось в былой тьме, потому что россыпь странно замерцавших слез уже иссохла.
Внезапно яркое сияние заиграло короной над верхней точкой рудника, что превратился в личный кошмар, вечный тупик. Что-то менялось. Что сулили эти перемены? Новые муки? Новые страхи? Или возможность спастись?
Софья интуитивно поспешила на свет, обнаружив дверь на самом верху пещеры. Раньше ее не было, уж в этом она не сомневалась, успев выучить наизусть каждый метр ловушки.
Покрасневшие глаза обожгло ярким светом парадной залы. Все вокруг играло оттенками оранжевого и золотистого, каждый сантиметр отливал переливами драгоценной мозаики.
«Что же он опять замышляет?» – обреченно подумала Соня, озираясь по сторонам, но непроизвольно отметила величие убранства. Все стены составляли картины, набранные из кусочков янтаря разных размеров. Мозаика поражала своей тонкостью и масштабами, зал оказался огромным. «Янтарь… Словно в музее…» – подумала Софья, невольно сравнивая увиденное с красотами своего мира. Даже самые богатые дворцы не могли похвастаться гигантскими залами из янтаря, да еще и настоящими картинами с изображением то ли чудесных танцев, то ли ритуальной охоты неизвестных богов.
И все же содержалось во всей роскоши льора что-то неестественное, поддельное. Не чувствовалось во всем великолепии тяжелой работы мастеров, духа жизни. Вероятно, все создала праздная игра, забава великой магии. Бездушная, без искры вдохновения и тяжелого труда мастера…
Посреди обширного помещения вновь маячил накрытый стол, тоже изукрашенный янтарем. Но Софья расценивала его только как новую опасность. Вообще она отметила, как странно изменилось восприятие вещей: теперь каждое новое помещение виделось ей сначала как источник опасности, очередной иллюзией, обманом. Она входила в зал с опаской, как солдат, который идет на штурм здания. Но из оружия у нее находилась только слабая вера в то, что дух ее достаточно крепок, а ангел-хранитель не оставит и в чужом мире.
Софья старалась не смотреть на еду, а вид запеченных лебедей, застывших на золотых блюдах, и вовсе нагонял тягучую тоску. Хотелось верить, что они – только порождение очередной ловкой магии. Представлять, как белых горделивых птиц поймали и ощипали, показалось слишком печальным. Восприятие истончилось, и ныне любая мелочь доводила до дрожи. Софья нервно вздохнула, но выпрямилась и сжала кулаки: во главе стола вновь восседал сам янтарный льор.
Он появился внезапно. Раджед хитро улыбался, положив острый подбородок на тыльные стороны сложенных ладоней, локтями он опирался на драгоценную столешницу. Он буквально сливался с залом, превращаясь в часть панно.
Охотник и лань. Король и его игрушка. Да только последняя все никак не признавала за собой эту противную роль. Стояла уставшей тенью рудника в покрывшейся угольной сажей одежде. Наверное, под глазами у нее залегли тени, и слезы оставили свои следы. Соня не желала выглядеть жалкой, потому выпрямила спину, даже в таком виде сохраняя природное благородство. Эта новая встреча означала лишь одно: ее не оставили на руднике, с ней продолжали издевательски забавляться.
«Софья, ничего не бойся. Выход там, где кроется твой страх», – вдруг прозвучал знакомый голос. Показалось, что она увидела в сознании прозрачные печальные глаза Сумеречного Эльфа. Кем же являлось это существо? Довериться ему не удавалось, однако слова придали уверенности, хоть и вызвали новое беспокойство. Но все-таки голос звучал отчетливо, как по телефонной связи, не перепутать с галлюцинациями и воспоминаниями.
– Лиитэ, полагаю, вы замерзли, – развел руками льор, откидываясь в высоком кресле с красной обивкой и янтарными набалдашниками на подлокотниках. Обилие камня уже начинало раздражать. Наверное, это было любимое обиталище хозяина замка. И он решил показать его только теперь, обойдя в прошлый раз. Наверное, ныне специально играл на резком контрасте. Не действовало, не восхищало.
– Спасибо, нет, – холодно ответила Софья, пытаясь прочесть на лице чародея хоть что-то, но на нем лишь застыла маска лукавства. Она придавала льору сходство с лисом в сочетании с оранжевыми глазами и рыжевато-пшеничными волосами. Наглый хитрый лис-оборотень, принявший облик человека.
– Мне лучше знать, моя ведь башня. На руднике очень холодно, – ответил льор. – Примерьте хотя бы это скромное подношение. Раз уж мы дали друг другу время на раздумья, не хотелось бы, чтобы вы превратились в ледяную статую.
С этими словами к ногам Сони упала длинная шуба из лисьего меха. Почему-то показалось, стоит только надеть ее – и сама превратишься в обманщицу-кицунэ.
Софья отступила на шаг, хотя еда и тепло манили, подтачивали стойкость. Но хотелось зарыться лицом в теплые мамины руки, попробовать ее обыкновенные блюда. И ни о чем не думать. Та жизнь осталась как будто в далеком сне, Эйлис забрал всецело, заставляя думать о том, что окружало. Рядом оказался только льор. И от врагов подарки не принимают.
«Какие раздумья? О чем здесь думать? На что он надеется? Что кнутом и пряником заставит полюбить себя? Что я останусь с ним? Глупец, безумец. Палач», – отрывисто думала Софья. Мысли отзывались гулко в смерзшемся комке сознания, нестройные и короткие, почти без оценки. Они служили теперь как констатация фактов, не более того. А из чувств остались только боль и накатывающий страх пополам с гневом.
Она вспомнила запрет Эльфа, касавшийся еды. Ослепительная шуба из пушистого плотного меха внушала не восхищение, а те же опасения, что и заколдованные яства. Софья вспомнила все сказки, которые когда-то рассказывала ей бабушка. Колдуны нередко похищали кого-то, держали в заточении и искушали подарками, да только истинным лицом подношений оказывался то пепел, то уродливые обноски. Она боялась прикасаться к мягкому покрову, хотя зубы стучали от холода. В зале вроде бы царило тепло, но ее все еще обволакивал хлад рудника. Недобрые чары мерещились ей повсюду, точно клейкие щупальца спрута, оплетавшие все вокруг.
Льор не желал ее смерти, но всеми силами стремился сломить ее, подчинить. Софья цепенела от ужаса, понимая, с какой неравной силой столкнулась. Но на хитрости и кокетливые женские увертки ей не хватало лицемерия. Она привыкла с детства говорить правду, потому что ложь отягощала сердце, как будто откалывая от него крошечные частицы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.