Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 10 из 14

Потому я и стихи предпочёл прозе: хочется всего и сразу.

Не оглядывайся, всё прошлое в желудке.

У юмора, не говоря уже о сатире, гнилые зубы,

они не кусают больно, но неприятно заражают кровь.

Красота же заражает сердце.

Я только сравниваю варианты, отбрасывая неточное,

как скульптор лишнее.

У художника свет,

у скульптора форма,

у поэта пространство, заглатывающее и то, и другое,

называя всё, и музыку в том числе, новыми именами.

Человек всего лишь инструмент, для произношения слова,

о чём он давно забыл или никогда не помнил.

Земная жизнь – попытка одухотворения праха.

Отдай всего себя Богу, искусству, дьяволу.

Юмор – аппендикс в литературе, если не болит,

его лучше не трогать, чтобы не болело всё тело.

Начнёшь от себя и вернёшься к себе.

Графоман и гений нехотя признают не своё, как великое (значимое).

Улыбка – сестра гения.

Истинная поэзия – когда уже невольно интересуешься автором,

а не собственно стихами.

Поэзия – это когда не ты со словами, а слова играют с тобой.

Нет искусства выше искусства.

В игре, однако, должна быть точность: неточности, вероятности,

случайности, удачи, везения и т.п.

Не других, самих себя судят люди, потом же самих себя оправдывают.

Говорить о знакомом по-новому – искусство.

Акцентировать внимание на одном, отодвигая остальное в сторону,

не замечая его, т.е. выделять что-то одно,

как в настоящий момент единственное, заслоняющее всё

и в то же время говорящее обо всём.

Когда слово называет предмет, явление, те оживают;

слабое собирается в целое, бесконечное делается конкретным,

вечное – разбитым на отрезки.

Всё становится названным, искусственным, искусством.

Каждая новая эпоха отвечает на те же старые вопросы,только говорит

об этом каждая по-своему.

Когда человек творит, он знает, кто он и зачем это делает,

но решительно всё забывает по окончании процесса творчества

и никак уже не может ничего вспомнить.

Все строчки должны быть как будто последними, ударными.

Он был так открыт, что брошенные в него камни не вредили плоти его,

грязные слова не находили сопротивления, но такие же открытые души

находили с ним взаимное узнавание.

Надо знать, что ищешь, чтобы находить это в любом месте.

Вторым номером в поэзии не играют.

После короткой вспышки в сознании мы возвращаемся в своё

постоянное реальное незнание.

Ни разум, ни вера не должны определять сущность человека

и его познавательную деятельность.

Нельзя путать способы познания с самим процессом (сущностью) его.

Разум ограничен, вера убога.

При слове глубина слово красота уже неуместно,

уже подразумевается, поглощено первым.

Что глубоко, уже захватывает дух.

Победы не будет, потому что всякая борьба – это борьба с самим собой.

Общество, отказавшееся от духовного творчества,

задыхается в испарениях своих естественных отходов.

Мужчина продолжает род, женщина – человека.

Время устаёт время от времени.

Человек мстит обществу за его стадность и подталкивает,

когда оно катится в пропасть, и смеётся над ним,

когда оно засыпает на месте.

И собирает его по частям, когда оно разваливается.

Когда человек идёт с обществом в ногу, он деформируется.

Гомер, Данте, Шекспир, Гёте, Пушкин и пр. – наша золотая латынь,

но мы разговариваем на живом языке.

Наблюдающий чужую жизнь не видит свою.

Ценящему чужую жизнь безразлична своя.

Не понимающий жизнь презирает её.

Это художник.

Человек, пусть даже одухотворённый, вещь, т.е. ограничен (греховен).

Не забывать прощать это друг другу.

Краткость не обязательно талант, иногда это талантливая усталость.

Поэзия не ставит вопросы, она их приумножает.

Объединения, союзы, партии нужны единицам,

которые хотят подняться на пошлости единодушия.

Интуитивисты живут взрывами идей, прочие их либо понимают,

либо комментируют.

Платон пытался отказать человеку в главном человеческом: в частной собственности и семье, т.е. в его эгоизме.

Вечное не имеет ни начала, ни конца, но они предполагаются.

Рампа ли разделяет актёра и зрителя?

Звучит красиво, и всё же внутренняя черта глубже разделяет два мира:

условный и реальный.

Мы можем, в конце концов, подойти и прикоснуться к актёру,

поднести ему цветы (какая милость!).

У ребёнка нет этого разделения, он, играя, не играет.

Установка на условность происходящего на сцене

даёт нам возможность оценивать.

Глупее мужчины только женщины, подчинившиеся разуму.

Женщина никогда бы не подчинилась мужчине,

если бы не природный долг продолжения рода.

Бабочка красива потому, чтоб не пугались цветы,

женщина – чтоб нравиться,

поэты напрягаются, чтобы подмазаться к Музе.

Пиши, выбросить всегда успеешь.

Опасно предсказывать.

Анализируя события, ты оказываешься на шаг позади их.

Старость ближе к будущему, потому и спокойней молодости.

В счастливые моменты человек не думает, потому что глубоко чувствует.

Чистого разума, без чувств, нет, зачем отсекать у руки пальцы?

Жене:

Ты самая вредная часть моего ego.

Даже для всех окончательных истин

у нас всегда имеется в запасе вопрос.

Только поэтому не может быть абсолютной веры.

Женщина святая, даже если она святая для всех.

Думай о хорошем адвокате уже после первой плохой мысли.

В спорте мы переживаем, в искусстве живём и умираем.