Страница 18 из 46
По возвращении, слегка оправившись от счастливого столбняка, он обнаружил послание. Его ждала леди Андраде. Она яростно напустилась на Мааркена за поругание традиций Крепости Богини, но юноша не обратил на это ни малейшего внимания. Когда в конце концов Андраде гневно спросила, раскаивается ли он, Мааркен безмятежно улыбнулся ей.
- Я видел в Огне и Воде лицо Холлис...
Андраде со свистом втянула в себя воздух и грозно нахмурилась. Однако больше об этом не было сказано ни слова и Мааркен с Холлис не понесли никакого наказания. Как-никак, он был наследником важнейшего лордства, внуком Зехавы и кузеном будущего верховного принца. Он не мог ни жениться, ни даже выбрать себе невесту без согласия своих родителей и своего принца. Но ему было только девятнадцать, Холлис на два года больше, и времени им хватало.
На следующее лето Холлис получила свое пятое кольцо и была направлена в Оссетию; к лорду Реки Кадар. Его владения были расположены достаточно близко, чтобы можно было время от времени встречаться; связываться с помощью солнечного луча обученным фарадимам и ученикам не представляло труда, а у Мааркена появлялся дополнительный стимул к занятиям. Дни, позволявшие ему прикасаться к ее цветам, были длинными, но ночи казались еще длиннее.
Холлис сама умоляла его потерпеть. Девушка была непреклонна: он не должен и близко подходить к родителям и верховному принцу, пока и она, и Мааркен не получат шестое кольцо, указывающее на то, что они умеют пользоваться лунным светом не хуже, чем солнечным.
- Они должны знать, что я могу быть полезна тебе,- искренне убеждала Холлис.- А ты должен доказать, что в полной мере овладел искусством пользоваться своим даром. Тем временем я обучусь придворным манерам и тому, как управлять лордством, иначе зачем мне нужен этот Кадар? Мне придется быть и твоей леди, и "Гонцом Солнца". Кроме того, если в один прекрасный день я окажусь в Радзи-не, мне надо будет разбираться в лошадях, а где я этому обучусь лучше, чем в Кадаре, у главного соперника лорда Чей-наля? - Оба прыснули, но девушка тут же стала серьезной.-Это для меня очень важно, Мааркен. Не менее важно, чем для тебя твое рыцарство.
Он был вынужден согласиться. Но сейчас, глядя на сверкающие шесть колец, украшавшие руку, которая держала поводья Исулькима, Мааркен спросил себя, почему он до сих пор медлит. Он мог все рассказать родителям либо сейчас, либо подождать до Риаллы, где они увидят девушку и поймут, что она достойна их. Андраде вызвала Холлис в Крепость Богини: само собой разумелось, что девушка в составе свиты будет сопровождать ее в Виз. Мааркен был благодарен своей двоюродной бабушке, но полон подозрений: он прекрасно знал, что Андраде ничего не делает без умысла. Если она хотела женить его на Холлис; то причиной , здесь была вовсе не их обоюдная любовь, хотя она и не стала бы возражать, если бы они при этом были счастливы. Нет, на уме у Андраде было что-то другое, и это "что-то" трево-.. жило Мааркена.
Он все еще не мог рассчитывать на поддержку родителей, хотя те часто говорили, что его счастье для них превыше всего. Как-никак, он был их старшим сыном, наследником и занимал высокое положение, даже не беря в расчет его кровное родство с Полем. Ему предстояло править единственным на всем побережье Пустыни безопасным портом, через который шла торговля самыми важными товарами: отсюда вывозились лошади, золото, соль и стекло, а ввозились продовольствие, мануфактура и особенно драгоценный шелк. В Радзине разводили чистопородных лошадей, бравших призы на каждой Риалле, но подлинным источником его богатства была торговля. Дед Мааркена был богат, отец еще богаче, и юному лорду было трудно представить, насколько богат будет он сам. По всем правилам он должен был жениться на женщине, благородство происхождения которой не уступало его собственному.
Конечно, Холлис была необыкновенной девушкой, но родителями ее были два простых фарадима Крепости Богини, состоявшие в гражданском браке. Дети Холлис и Мааркена должны были унаследовать дар и от отца, и от матери. Мааркен уже сталкивался с подозрительностью и завистью, которые вызывало в других то, что талант "Гонца Солнца" достался сыну могущественного лорда.
Молодой человек остановился в роще, которую по приказу матери насадили еще до его рождения. Он был рад прохладной тени и не обращал внимания на нетерпеливо гарцевавшего Исулькима. Сквозь деревья виднелись каменные стены поместья, суровость которых смягчалась цветущими виноградными лозами. Конюшни, пастбище, сады, песчаный пляж у подножия скал, удобный и уютный дом - все это еще до наступления сезона бурь будет принадлежать ему, если он приведет сюда Холлис. Они проведут зиму, слушая шум дождя и ветра и греясь у камина. Мааркен мечтал . об этом с самого детства, когда они с братом-близнецом Яни прятались здесь, играя в юных владельцев собственного поместья. Тогда они были еще слишком малы, чтобы думать о таких чуждых и смешных вещах, как жены, но как-то вскоре после смерти брата Мааркену пришло в голову, что в этом красивом старом доме могли бы жить две супружеских пары, дети которых заполнили бы все пустующие комнаты и играли бы во дворе в драконов... Грустная улыбка появилась на лице молодого лорда; он тронул поводья и шагом поехал вперед.
Если Андраде чего-то хотела, то непременно добивалась своего. Так было всегда. Она выдала свою сестру-близнеца замуж за принца Зехаву в надежде, что у них родится наследник с даром фарадима. Однако этот талант частично передался лишь матери Мааркена. Тогда Андраде приложила все силы, чтобы женить Рохана на Сьонед, и этот союз дал свои плоды: их сын стал и фарадимом, и верховным принцем одновременно. Она скрещивала их друг с другом, как призовых жеребцов и кобыл. Вполне возможно, что двоюродная бабка уже присмотрела невесту и для Поля, несмотря на его нежный возраст. Она не стала препятствовать связи Мааркена с девушкой-"Гонцом Солнца", поскольку это служило гарантией передачи дара следующему поколению. Но юноша слишком хорошо знал Андраде и понимал, что если он не остережется, бабка живо приберет его к рукам. К своим прекрасным, изящным рукам... Ему намекали, что именно это послужило причиной охлаждения между Андраде и Сьонед. Леди Крепости Богини беззастенчиво использовала ее и Рохана, чтобы получить от них долгожданного принца-фарадима, и в конце концов они взбунтовались. Более того, после рождения Поля Сьонед носила на руке только подаренное мужем кольцо с изумрудом, но никогда не надевала заслуженные ею семь колец-фарадима. Это служило постоянным напоминанием о том, что она больше не подчинялась леди Андраде и Крепости Богини. Вот потому-то и тревожились другие принцы.