Страница 77 из 107
Но в следующее мгновение боль утихла, так стекает вода по крышам домов; мальчик заморгал, огляделся по сторонам. На портрете темные глаза гордеца Сарио смотрели на мир как сквозь белый туман; его молодые, сильные пальцы скрючились, будто он испытывал невыносимые страдания.
Однако.., что-то было не так. Агустин ничего не чувствовал, хотя точно знал, что должен.
- Не получилось, - вырвалось у него. - Вы изменили картину, и все. И все!
Вьехос Фратос попытались наказать своего собрата - и у них ничего не получилось.
- В чем дело? - просипел Тосио.
Гиаберто сжал кулаки, словно от невыносимой боли.
- Причина не в моем искусстве и не в нашей крови, - хрипло промолвил он. С Чиевой до'Сангва все в порядке. Видимо, в этом портрете нет крови. Но я следил за ним, когда он его писал! И ты тоже, Тосио. Матра эй Фильхо, все иллюстраторы наблюдали, как он работал, все, кроме Агустина и Дамиано. Он использовал кровь. Мы же проверили. Здесь. - Гиаберто прикоснулся кистью к крошечной ранке на внешней стороне левой ладони Сарио. - Вот тут он сделал надрез. Это та же самая картина.
- А мог он написать другой портрет? - спросил Агустин. - Чтобы он защитил его от этого? - Он много думал о Даре, которым был наделен.
Тосио хотел было что-то сказать, но не произнес ни слова. Нетерпеливым, сердитым жестом Гиаберто набросил на полотно покрывало, прилипшее в тех местах, где краска еще не высохла.
- Я никогда не слышал и не читал ни о чем подобном, - резко ответил он Агустину. - Как он мог научиться? И если Сарио написал второй портрет, где он его хранит?
- Но ведь это можно сделать, можно? - настаивал на своем Агустин. И почему они никогда не отвечают на его вопросы прямо?
- Нет, - заявил Тосио. - Нельзя, иначе мы бы знали, как защититься от подобного трюка.
- Но что еще могло произойти? - Отсутствие у них воображения приводило Агустина в ярость. - Почему бы ему не создать обычный портрет и не оставить его здесь, а настоящий не спрятать где-нибудь в надежном месте?
Гиаберто энергично покачал головой.
- Мой племянник прав. Перед нами, по всей вероятности, копия. Другого объяснения я не вижу. - Он помолчал, теперь он был главным среди Вьехос Фратос. - Сарио Грихальва стал преступником. Ему больше нельзя доверять. И мы должны уничтожить его при первой возможности, иначе он покончит с нами. Если он убил Андрее, то, значит, нет такого из ряда вон выходящего поступка, на который он не был бы способен. Мы не можем чувствовать себя в безопасности.
- Но разве мы в состоянии ему помешать? - спросил Агустин, в то время как остальные лишь тоскливо молчали.
Гиаберто отпер дверь кречетты, распахнул ее. В комнату тут же ворвался поток света.
- Я не знаю, - признался Гиаберто.
***
- Как ты думаешь, грандтио? - чуть позже в тот же день спросил Агустин, когда они с Кабралом сидели у фонтана, выложенного желтыми плитками, на заднем дворике и грелись на солнышке. Кабрал все больше и больше времени проводил на этой скамейке, слушая и наблюдая за искрящимися в лучах потоками воды, словно рассказывающей ему диковинные сказки и рисующей причудливые лица на полотне из разноцветного тумана.
- Северин однажды поведал мне забавную историю. - Кабрал привычным жестом поправил кружевные манжеты. - Когда они с Лейлой решили пожениться, она в шутку предложила ему написать портрет мужчины, который вышел бы из картины, сделал ей ребенка, а потом снова вернулся на полотно.
- А какое это имеет отношение к Пейнтраддо Сарио?
- Терпение, - улыбнулся Кабрал. - Я думаю о Сааведре Грихальва. Она ведь и в самом деле переместилась на картине. Это мы установили совершенно точно. Может быть, она действительно живая - и оказалась в плену?
- А разве такое возможно?
- Давным-давно, во времена герцога Алсхандро, армия Тза'аба собиралась захватить Хоарру. Так вот, Сарио Грихальва нарисовал другую армию.
Агустин хмыкнул. Даже он не настолько наивен, чтобы поверить в подобные небылицы.
- И оживил их?
Кабрал лишь рассмеялся в ответ.
- У него получилось? - Агустин от нетерпения подпрыгивал на месте.
- Тебе ужасно хочется узнать, нинио. - Взгляд Кабрала остановился на струящейся воде фонтана, точно он увидел там сцену из прошлого. - Как не похоже на драгоценную Челлу... - Он умолк и покачал головой. - Это было очень давно. Сарио Грихальва нарисовал армию. На восходе солнца на дальних дюнах, словно по мановению волшебной палочки, вдруг возникли тысячи солдат. Армия Тза'аба в ужасе бежала. А это были вовсе не настоящие воины. Пустые оболочки, руки и лица, и больше ничего.
- Что произошло потом?
- Нинио мейа, ты поражен. Надеюсь, моя история не привела тебя в восторг! - Кабрал улыбнулся, но голос его звучал мрачно. - Сарио написал пустые дюны, и армия исчезла, никто больше никогда ее не видел.
Агустин удовлетворенно вздохнул; очень интересно. Но потом, хорошенько подумав, стал серьезнее.
- Какое это имеет отношение к Пейнтраддо Сарио? Или к портрету Сааведры?
Кабрал аккуратно сложил руки на коленях, так женщины старательно укладывают цветы. Морщины, старые шрамы и мозоли, казалось, готовы были поведать свою собственную историю, раскрыть множество секретов, только вот Агустин не понимал их языка.
- Кто-нибудь из вас знает, на что в действительности способен Одаренный иллюстратор? А что, если Сааведра Грихальва вовсе не исчезла, а заключена в плен внутри картины?
- Это невозможно. Но... - сказал Агустин задумчиво, - .а если все-таки возможно?
- Как Сарио удалось избежать наказания, наложенного на него Вьехос Фратос, ведь портрет написан красками, в которые была подмешана его кровь? Тоже невозможно. Но тем не менее это случилось. Мне кажется, Вьехос Фратос следовало бы выяснить, как Сарио использует свой Дар, - теперь, когда они знают, на что он способен. И еще им необходимо подумать почему.
- Почему?
- Почему именно Сарио? В детстве у него не было особо выдающегося таланта или каких-нибудь особенных амбиций. Неужели все эти годы он от нас скрывал свои устремления? Если это так, значит, он гораздо опаснее, чем они думают. Если он в состоянии избежать наказания Чиевой до'Сангва, надеюсь, Гиаберто и остальные сделают все, что в их силах, чтобы выяснить, где он этому научился.