Страница 55 из 99
- Я начинаю понимать, - сказал он однажды ночью Тасии, - почему женщины недовольны, когда их считают всего лишь племенными кобылами. Меня никогда так не любили за мои собственные дела, как любят за то, что я оказался хорошим жеребцом и сделал принцессе ребенка.
То, что он сумел пошутить на эту тему, было для Тасии большим облегчением и лишним признаком того, что она уже почти приручила его. Арриго готов бью вернуться к ней. Он в ней нуждался. В течение зимы и весны они постепенно возобновили отношения, и настроение Арриго так же постепенно стало улучшаться. Он расслаблялся, и Тасия с удовлетворением наблюдала, как разглаживаются морщины на его лице.
Тасия и Арриго встречались не каждую ночь, как раньше, во время их двенадцатилетней связи. Но каждый день надежные слуги передавали в обе стороны записки, содержащие все, - от событий дня и последних сплетен до слов любви и желания. Иногда они встречались в ее городском доме, иногда она проскальзывала в Палассо по черной лестнице. Дважды за это лето им удавалось улизнуть в Чассериайо и с десяток раз - в Каса-Рекколто. Почти все придворные покинули столицу, так что немногие могли увидеть их и распускать сплетни, но они все равно соблюдали осторожность.
Друзья Арриго присылали ему письма из Корассона. От постоянного ремонта в доме не продохнуть от пыли. Комнаты расчищают и обставляют заново. Коссимио и Гизелла до безумия любят своих пятерых внуков. Тересса с каждым днем все хорошеет. Алессио быстро растет. Малдонно теперь прекрасный наездник. Гризеллу застали, когда она целовалась с поваренком, Лиссия хохотала как безумная. Маленькая Риобира под руководством Лиссины вышивает подушки для гостиной. И дальше о Мечелле. Какая она любезная хозяйка, какая любящая мать, как она сияет от счастья в своем новом чудесном доме.
Такие же тошнотворные письма получала и Тасия. Однажды ночью, лежа рядом с Арриго в его постели, она собралась с духом и сказала:
- Знаешь, тебе надо поехать нанести им визит.
- Хм-м? И куда же поехать?
- В Корассон.
Он заворчал и потянулся за стаканом вина, стоявшим на столике рядом с кроватью.
- Всего на несколько дней. Привези ей картину или гобелен из Палассо, будь любящим мужем и отцом. А потом возвращайся ко мне.
- Зачем мне так далеко тащиться по пыльной дороге, когда лето уже кончается? И это было прекрасное лето, Тасия. Я не хочу терять несколько летних дней в Корассоне.
- Но ты должен поехать, иначе пойдут сплетни.
- Пусть себе болтают. Мне теперь все равно.
- Тебе пока не должно быть все равно. Послушай меня, карридо мейо.
Она встала и зажгла свечу, чтобы видеть его лицо.
- Своей работой после землетрясения ты доказал отцу, что можешь выполнять его обязанности. Теперь, когда он так носится с Алессио, он будет только рад отдать тебе власть, особенно после того, как ты все лето так замечательно трудился. Ему в этом году будет шестьдесят восемь, в таком возрасте человек уже готов уступить часть своей ноши и наслаждаться жизнью оставшиеся годы. А ты, Арриго, предоставил ему возможность провести лето с внуками.
- Если бы только и он так думал! Она осторожно вздохнула.
- Хочешь, я расскажу тебе, как он думает? Коссимио обожает свою жену, для него это признак истинной зрелости. Он искренне любил Лиссину, но перед твоей матерью преклоняется. Поэтому, пока власть еще не у тебя в руках...
- ..я должен хранить нашу тайну и изображать влюбленного мужа.
Он скорчил гримасу и откинулся на груду подушек.
- А это значит, что я должен поехать в Корассон с визитом. А после того как я получу власть? Что будет тогда, Тасия?
- В будущем году Рафейо исполнится семнадцать. Он опередил всех своих сверстников, и Премио фрато Дионисо учит его сам, а это большая честь. Меквель долго не протянет, но нам нужно только, чтобы он дожил до того момента, как Рафейо закончит учебу. То есть не более двух лет. А потом...
- Дионисо, - пробормотал Арриго. - Он мне нравится. Но ему уже больше сорока, слишком стар, чтобы стать Верховным иллюстратором, когда Меквель...
Он отхлебнул вина.
- Но как глава Фратос Дионисо имеет большой вес и может повлиять на выбор следующего Верховного иллюстратора. А Рафейо его любимый ученик. Очень умно, Тасия.
Она скромно улыбнулась.
- Я тоже так думала, Арриго, и я рада, что ты согласен со мной. Когда у тебя будут официальные полномочия да еще дружба с Дионисо и Рафейо - Премио Фрато и Верховным иллюстратором, - ты сможешь творить чудеса!
- Но только через два года, - напомнил он ей. - А как к этому отнесется Мечелла?
- По-моему, она ясно показала своей покупкой Корассона, что не хочет приспосабливаться.
- Люди боготворят ее. Они не одобрят, если я открыто восстановлю тебя в должности. Эйха, да и она тоже!
- А ты думаешь, мне нравится, когда ты с ней? Но ты должен сделать ей еще одного ребенка, Арриго. Дети отвлекут ее.
- Я бы предпочел сделать ребенка тебе.
Он на ощупь попытался поставить стакан где-то у себя за спиной, но промахнулся. Не обратив внимания на звон разбитого стекла, он продолжал:
- Сделаем его сегодня, а, Тасия? Давай заведем ребенка!
- О Арриго, если бы только!
- Сегодня мы сможем, каррида, - пробормотал он, сжимая ее в объятиях. - Мы с тобой женаты, мы ведь давно могли бы пожениться. Мы молоды, любим друг друга, готовы сделать дюжину детей, и первого из них - сегодня!
- О Арриго...
***
Дионисо оглядел свой маленький класс, радуясь, что юноши внимательно слушают его даже в такую жару. Они знали, это великая честь - учиться у него. Какой же благоговейный страх они испытали бы, если б узнали, кто их учитель на самом деле! Он спрятал улыбку.
Рафейо оправдывал все ожидания. Арриано, менее талантливый мальчик, на два года моложе Рафейо, демонстрировал возросшую уверенность и соответствующий уровень понимания. Гутьеррин и Теодор тоже были неглупыми ребятами, но польза от них состояла скорее в семейных связях с высокопоставленными Вьехос Фратос, чем в их собственных художественных способностях.
Дионисо хотелось, конечно, иметь такого эстудо, который мог бы сравниться талантом с Рафейо, но приходилось работать с тем, что есть.