Страница 28 из 35
- Вот поэтому, мальчики, - прокричал мистер Уэсли, стараясь перекричать гвалт, - никогда нельзя обращать внимание на одну только внешность!
Поле наводнили представители министерства. Они пытались разнять вейл и непречёмов, но без особого успеха; а тем временем, в воздухе разыгрывалась не менее напряжённая драма. Гарри вертел омниокуляр туда-сюда, не успевая следить за Кваффлом, со скоростью пули переходившим из одних рук в другие...
- Левски - Димитров - Моран - Трой - Муллет - Иванова - снова Моран МОРАН ЗАБИВАЕТ ГОЛ!!!
Но радостные крики болельщиков были едва различимы из-за воплей вейл, залпов из волшебных палочек представителей министерства и гневного рёва болгар. Игра немедленно возобновилась; Кваффл был у Левски, перешёл к Димитрову...
Отбивала ирландцев, Квигли, широко размахнулся, изо всех сил ударил по пролетающему Нападале и послал его в Крума. Тот увернулся, но слишком поздно, мяч попал ему в лицо.
Стадион оглушительно застонал; Круму явно сломали нос, он был весь в крови, но свисток не прозвучал. Хассан Мустафа отвлёкся, и Гарри не мог его за это винить: одна из вейл швырнула в него горсть огня и подожгла метлу судьи.
Гарри волновался, почему никто не обращает внимания на то, что Крум ранен; пусть он болеет за Ирландию, но из всех игроков на этом поле Крум всё-таки самый потрясающий. Рон явно чувствовал то же самое.
- Тайм-аут! Ах, да посмотрите, не может же он так играть....
- Смотри! Линч! - заорал Гарри.
Ищейка ирландцев внезапно ушёл в крутое пике, и Гарри был уверен, что это не Обманка Вральского; это было настоящее...
- Он заметил Проныру! - крикнул Гарри. - Он его заметил! Смотри, как он летит!...
Половина зрителей тоже, видимо, догадалась, что происходит, ирландские болельщики поднялись дружной зелёной волной, подбадривая Ищейку своей команды... но у него на хвосте уже сидел Крум. Каким образом он умудряется видеть, куда летит, недоумевал Гарри, от Крума во все стороны разлетались капельки крови, но он уже поравнялся с Линчем, и они вместе летели к земле...
- Они разобьются! - визжала Гермиона.
- Ничего подобного! - ревел Рон.
- Линч разобьётся! - вопил Гарри.
И он оказался прав - второй раз за этот день, Линч с разрушительной силой ударился о землю и немедленно подвергся нападению разъярённых вейл.
- А где, где Проныра? - вместе с другими закричал Чарли.
- У него - у Крума - игра окончена! - верещал Гарри.
Красная роба Крума сверкала капельками крови из его носа, но он тем не менее легко поднимался в воздух, вздымая над головой победоносный кулак, откуда посверкивал золотой лучик.
Над ничего не понимающими трибунами на грифельной доске зажглась надпись: "БОЛГАРИЯ: 160, ИРЛАНДИЯ: 170". Затем, медленно, словно над стадионом взлетал огромный реактивный самолёт, радостный гул среди болельщиков Ирландии стал расти, расти, и в конце концов превратился в восторженный рёв.
- ИРЛАНДЦЫ ПОБЕДИЛИ! - закричал Шульман, как и все остальные, ошарашенный столь внезапным окончанием матча. - КРУМ ПОЙМАЛ ПРОНЫРУ - НО ПОБЕДИЛИ ИРЛАНДЦЫ - святое небо, кто мог такого ожидать!...
- Зачем он поймал Проныру? - со стоном вопрошал Рон, хотя и прыгал вверх-вниз, хлопая в ладоши над головой. - Зачем-то закончил матч, когда у ирландцев было на сто шестьдесят очков больше, вот идиот!
- Он знал, что им никогда не догнать, - прокричал Гарри, перекрывая грохот. Он тоже громко аплодировал, - у ирландцев слишком сильные Охотники... он хотел закончить матч на своих условиях, вот и всё...
- Он очень смелый, правда? - Гермиона наклонилась к перилам и смотрела, как приземляется Крум, и как бригада колдомедиков расчищает себе дорогу к нему сквозь скопище дерущихся непречёмов и вейл. - На что же он похож...
Гарри снова приложил омниокуляр к глазам. Из-за носившихся над полем непречёмов трудно было рассмотреть, что творится внизу, но ему удалось навести объектив на Крума, окружённого колдомедиками. Крум выглядел мрачнее обычного и не позволял вытереть себе лицо. Вокруг него стояли члены его команды, они с удручённым видом качали головами. Неподалёку, под золотым дождём, рассыпаемым непречёмами, танцевали счастливые ирландцы. С трибун махали флагами, отовсюду звучал ирландский гимн; вейлы снова стали красавицами, хотя и очень недовольными.
- Што ше, мы срашалишь храбро, - произнёс мрачный голос за спиной у Гарри. Он оглянулся; это был болгарский министр магии.
- Так вы говорите по-английски! - возмутился Фудж. - Зачем же вы весь день заставляли меня кривляться?!
- Што ше, это было ошень забавно, - пожал плечами болгарский министр.
- И сейчас, когда ирландская команда облетает круг почёта в окружении группы поддержки, в Высшей Ложе появляется КУБОК МИРА!!! - загрохотал Шульман.
Гарри вдруг ослеп - Высшая Ложа волшебным образом озарилась ослепительным белым светом. Теперь зрители могли видеть, что происходит внутри. Сощурив глаза, Гарри увидел, как в ложу пыхтя поднялись два колдуна с ящиком, внутри которого находился золотой кубок. Колдуны протянули кубок Корнелиусу Фуджу, всё ещё оскорблённому тем, что его безо всякой необходимости вынудили целый день пользоваться языком жестов.
- Давайте как следует поприветствуем наших доблестных проигравших сборную Болгарии! - прокричал Шульман.
С лестницы в ложу вошли семь побеждённых болгарских игроков, и Шульман выкрикивал имя каждого, когда тот обменивался рукопожатием сначала со своим министром, а затем с Фуджем. Крум, последний в строю, имел ужасный вид. Чёрные глаза грозно блистали на окровавленном лице. Он всё ещё держал в руке Проныру. У Гарри создалось впечатление, что на земле Крум чувствует себя гораздо менее уверенно. У него была утиная походка и откровенно покатые плечи. Зато, когда объявили его имя, весь стадион взорвался оглушительными приветствиями.
Затем вошла команда Ирландии. Эйдана Линча поддерживали Моран и Конноли; второй удар, похоже, оглушил беднягу, и его зрение было странно расфокусировано. Тем не менее, он счастливо заулыбался, когда Трой и Квигли подняли вверх кубок, и трибуны разразились одобрительным грохотом.
Наконец, когда ирландская команда удалилась, чтобы проделать на мётлах ещё один круг почёта (Эйдан Линч позади Конноли, цепляясь за его талию и бессмысленно улыбаясь), Шульман направил палочку себе на горло и пробормотал: "Квайетус".