Страница 10 из 13
В субботу события начали выходить из-под контроля. Двадцать четыре письма для Гарри пробрались в дом, свернувшись и спрятавшись в каждом из двух дюжин яиц, которые сбитый с толку молочник передал тете Петунии через окно гостиной. Пока дядя Вернон в ярости звонил по телефону на почту и в молочную, в попытке выяснить, кто же это подстроил, тетя Петуния измельчала письма в кухонном комбайне.
- Господи, и что им так приспичило общаться с тобой? - потрясенно спросил дядя Вернон у Гарри.
Воскресным утром дядя Вернон сел завтракать, выглядя усталым и больным, но счастливым.
- По воскресеньям нет почты, - напомнил он всем радостно, намазывая джемом газету. - Не будет сегодня чертовых писем...
Во время его речи что-то прошелестело в каминной трубе и больно стукнуло его по затылку. В следующую секунду тридцать или сорок писем пулей вылетели из камина. Дарсли остолбенели, а Гарри подскочил, пытаясь поймать хоть одно...
- Вон! ВОН!!!
Дядя Вернон схватил Гарри поперек туловища и вышвырнул в холл. Когда тетя Петуния и Дадли выбежали, закрывая лица руками, дядя Вернон захлопнул дверь. Было слышно, как письма хлынули в комнату, отскакивая от стен и пола.
- Значит, так. -Дядя Вернон пытался говорить спокойно, в то же время нервно выдирая клочья волос из собственных усов. - Вы все возвращаетесь сюда через пять минут, готовые к отъезду. Мы уезжаем. Возьмите только немного одежды. Без разговоров!
Он был так страшен с наполовину выдранными усами, что никто не рискнул возразить. Десять минут спустя они, продравшись через заколоченную дверь, сидели в машине, набиравшей скорость по шоссе. Дадли всхлипывал на заднем сиденье; отец дал ему подзатыльник за то, что он копался, пытаясь засунуть свой телевизор, видео и компьютер в спортивную сумку.
Они ехали. И ехали. Даже тетя Петуния не осмеливалась спросить, куда они едут. Дядя Вернон постоянно разворачивался и начинал ехать в противоположном направлении.
- Стряхнуть их... Стряхнуть их... - Бормотал он, проделывая это.
Они целый день не останавливались даже поесть и попить. Ближе к ночи Дадли начал выть. У него в жизни не было такого ужасного дня. Он был голоден, он пропустил пять любимых телепередач, которые хотел посмотреть, и он никогда не бывал так надолго разлучен с инопланетянями, взрывающимися в его компьютере.
Дядя Вернон наконец остановился возле невзрачного отеля на окраине большого города. Дадли и Гарри досталась комната с двумя одинаковыми кроватями и отсырелыми затхлыми простынями. Дадли храпел, а Гарри не спал, сидел на подоконнике, смотрел на огоньки проезжающих мимо машин и размышлял...
На следующий день на завтрак им достался лежалый корнфлекс и консервированные помидоры с хлебом. Они почти закончили, когда к их столику подошла хозяйка отеля:
- Прстите, кто из вас мистер Г. Поттер? Потому что у меня на стойке лежит примерно сотня вот этих штук.
Она протянула письмо, так что все могли прочесть адрес, написанный зелеными чернилами:
Мистер Г.Поттер
Комната 17
Железнодорожный отель
Кокворт
Гарри протянул руку, чтобы взять письмо, но дядя Вернон отшвырнул ее. Женщина посмотрела удивленно.
- Я сам заберу их, - сказал дядя Вернон, быстро вставая и следуя за ней из столовой.
- Может, будет лучше вернуться домой, дорогой? - застенчиво предложила тетя Петуния несколько часов спустя, но дядя Вернон, казалось, не услышал ее. Никто не знал, что, собственно, он ищет. Он завез их в середину какого-то леса, вышел из машины, огляделся, потряс головой, сел обратно и они снова поехали. То же самое произошло посреди свежевспаханного поля, на середине висячего моста и на верхнем этаже многоэтажной автостоянки.
- Папочка спятил, да? - с тоской спросил Дадли у тети Петунии во второй половине дня. Дядя Вернон поставил машину на берегу моря, запер их всех внутри и куда-то исчез.
Пошел дождь. Крупные капли стучали по крыше машины. Дадли хныкал.
- Понедельник, - говорил он матери. - Вечером будет Великий Гумберт. Я хочу куда-нибудь, где есть телевизор.
Понедельник. Это напомнило Гарри о чем-то. Если сегодня понедельник а по Дадли с его телевизором обычно можно было сверять дни недели - то значит завтра, во вторник, будет его, Гарри, одиннадцатый день рождения. Его дни рождения не были, конечно, особо веселыми - в прошлом году, например, Дарсли подарили ему вешалку для одежды и пару старых носков дяди Вернона. Но все равно, не каждый же день тебе исполняется одиннадцать.
Дядя Вернон вернулся назад. Он улыбался. Он принес длинный, тонкий сверток, и ничего не ответил тете Петунии, когда она спросила, что это он купил.
- Нашел отличное место! - сказал он. - Давайте! Все вылезайте!
Снаружи было очень холодно. Дядя Вернон указал на что-то, что выглядело, как большая скала далеко в море. Приткнувшись к ее вершине, стояла самая убогая маленькая хижина, какую только можно было представить. Одно было ясно наверняка - телевизора там не будет.
- Ночью обещали шторм! - сказал дядя Вернон ликующе, хлопая в ладоши. - А этот джентльмен любезно согласился одолжить нам свою лодку.
К ним иноходью подошел беззубый старикашка и, ухмыльнувшись, указал на старую утлую лодчонку, качавшуюся на серо-зеленой воде перед ними.
- Я уже закупил провиант, - сказал дядя Вернон. - Так что все на борт!
В лодке было промозгло. Ледяные морские брызги и капли дождя стекали по шее, холодный ветер бил в лицо. Казалось, прошли часы, прежде чем они достигли скалы, где дядя Вернон, скользя и оступаясь, повел их к полуразрушенному дому.
Внутри было ужасно; сильно воняло водорослями, ветер свистел сквозь дыры в деревянных стенах, а камин был сыр и пуст. Комнат было всего две.
Провиант дяди Вернона оказался при ближайшем рассмотрении пакетом чипсов на каждого и четырьмя бананами. Он попытался развести огонь, но пакеты только задымились и скукожились.
- Пусть теперь попробуют добраться до нас со своими письмами, сказал дядюшка бодро.
Он был в прекрасном настроении. Он явно считал, что ни у кого нет шансов доставить почту сюда сквозь шторм. Гарри в душе согласился с ним, и это не прибавило ему оптимизма.