Страница 7 из 11
– Держи, – приятель протянул бутылку, ловко отщёлкнув пробку зажигалкой, и с наслаждением отхлебнул холодного пива, приятной волной остудившего разгорячённое нутро. – Кого высматриваешь?
– Да так, – неопределённо ответил Павел, разминая шею. Коля пристроился рядом, пригубив из горлышка.
– В магазине кто-то ночью все окна повышибал. Вид как после бомбежки.
– Хулиганы, что ли? – удивился приятель. Такие инциденты в их маленьком городке случались нечасто.
– Кто его знает. Машка говорит, хозяин с кем-то поцапался. Тебе, кстати, привет.
– Колечко-колечко, выйди на крылечко! – послышался тонкий девичий голосок, и двор залил беззаботный детский смех.
Павел затушил окурок о штакетину и потянулся за новой сигаретой. В этот момент дверь подъезда распахнулась и во двор выскочила давешняя девица. Пробыла она в заветной квартире едва ли дольше получаса, но сейчас её было почти не узнать. Лицо перекосила гримаса отчаяния и злости, тушь размазалась, мокрые дорожки грязных слёз исполосовали щёки.
– Ненавижу! Тварь! Ненавижу! – как заведённая, бормотала в пустоту гостья, поспешив прочь, нервно вздрагивая на каждом шагу. – Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!
Приятели переглянулись. Оба успели привыкнуть к тому, что гости незнакомца покидали того без особой радости на лице, однако столь бурная реакция была всё-таки редкостью.
– Симпатичная… Чем, интересно, он их так пронимает? – Коля проводил девицу заинтересованным взглядом и снова отхлебнул из бутылки. – Они ж сами к нему идут, никто силком не тащит.
– Так сходи и узнай! Заодно мне расскажешь.
– Тебе надо, ты и иди! И так вечно с кислой рожей, так что не убудет.
Павел не стал продолжать разговор. Стойкая неприязнь к плешивому, возникшая при первой встрече, никуда не делась. Его подспудно раздражало абсолютно всё, связанное с этим человеком. Только он закурил, как дверь подъезда снова хлопнула и появился тот, кого только что обсуждали приятели. Против обыкновения, мужчина вышел на улицу без привычного френча, но в лёгкой рубашке и узких брюках на клетчатых подтяжках. Видимо, июльская жара доконала даже его. Повертев головой, он вежливо поздоровался со старушками, угнездившимися на ближайшей лавочке, и, заметив пристроившихся в тени парней, уверенно зашагал им навстречу.
– День добрый, – приблизившись почти вплотную, он похлопал руками по карманам. – Не угостите сигаретой?
Голос был предельно доброжелательным, но показался Павлу насквозь фальшивым. Стараясь лишний раз не встречаться взглядом с обладателем бледных острых глаз, Павел неохотно достал пачку и протянул её вместе с зажигалкой. Незнакомец закурил.
Коля, в отличие от товарища, разглядывал мужчину с нескрываемым любопытством и, не выдержав, поинтересовался:
– Вы барышню довели?
– Это весьма спорный вопрос. Хотя, если не вдаваться в детали, я приложил к этому руку.
– Знать бы, к какому месту вы её приложили, – усмехнулся Коля.
В ответ незнакомец холодно улыбнулся уголком рта.
– Чем вы там занимаетесь?
– Полагаю, «просвещение» будет самым подходящим словом.
– А если конкретнее?
– Показываю один простой фокус. Я уже рассказывал о нём вашему другу, но его, похоже, не заинтересовало. Он вам не говорил?
Павел играл желваками, мусоля сигарету.
– Пашка-то? Да из него слова клещами не вытащишь.
– В таком случае, повторюсь: я причиняю людям боль, за которую они мне потом безмерно благодарны.
– Боль? – недоверчиво уточнил Коля.
– Именно так. Приходите, не пожалеете.
– Считаете, заманчивое предложение?
– Безусловно! – блаженно затянувшись, незнакомец снова отправил в короткий полёт колечко сизого табачного дыма. – Больно будет только вначале, а дальше – полное переосмысление всей вашей жизни, которую можно строить заново.
– Такое ощущение, что вы открыли в нашем захолустье частный клуб для извращенцев. Боль, латекс, плётки, наручники всякие…
– Разве я похож на того, кто способен на подобные глупости? О нет, молодой человек, всё куда интереснее, хотя некоторые действительно думают именно так. Пару дней назад явилась одна девица. Долго смущалась, пыталась иносказательно выразить свои потаённые желания. Поначалу я даже не понял, чего она от меня хочет. Потом, разумеется, разобрались. Пришлось объяснять, что больно я делаю совершенно иначе. Она смутилась ещё больше и захотела уйти. Но я убедил её, что боль, которую хочу подарить я, куда привлекательнее.
Мужчина ещё вкрадчивее вгляделся в глаза собеседника:
– Может, вы пока боитесь признаться себе, но вам тоже интересно.
– Да неужели?
Плешивый перевёл взгляд на Колиного приятеля:
– Скажу больше, это интересно даже вашему молчаливому другу.
Павел пристально посмотрел в лицо собеседника, тщетно пытаясь уловить хоть что-то кроме нелепой учтивости.
– Я вижу, в каком состоянии от вас выходят люди. Не знаю, что вы делаете, но это явно что-то ненормальное.
– А что вы считаете ненормальным, Павел?
Незнакомец улыбнулся. Его взгляд стал ещё более холоден и колюч.
– Вы верно подметили: никто из выходящих от меня не излучает радость. Но это лишь поначалу. До тех пор, пока не уяснят для себя, что получили на самом деле.
Плешивый ни разу не отвёл глаз и, как показалось, даже не моргнул. Павел, отвернувшись, в несколько глотков прикончил пиво и неторопливо зашагал в мастерскую. Выслушивать эти бредни он не намеревался. Коля проводил приятеля взглядом.
– Если честно, слабо верится во все эти россказни.
– Верить или не верить – дело ваше. А я просто знаю, о чём говорю, – собеседник, докурив, аккуратно затушил сигарету и бережно опустил окурок в урну. – Но что мы всё обо мне да обо мне. Давайте лучше о ваших интересах. Полагаю, вы неравнодушны к скандинавской истории? Викинги, валькирии, Вальхалла…
– В точку, – приятно изумился Коля, – как догадались?
– У вас симпатичный валькнут[6], такие вещицы редко носят как простые побрякушки. Я одно время работал в магазине эзотерики, посему кое-что в этом понимаю.
Коля машинально поправил висящий на шее тускло поблёскивающий амулет. Острые оконечности металлических треугольников на солнце отливали синевой.
– Самый годный рунический знак. Хочу себе ещё татуху набить.
– Хороший выбор. Эстетичный внешне и мощный по смыслу. Говорят, валькнут позволяет заглянуть за границу миров и приоткрыть тайны мироздания.
– Ну-у-у… таких амбиций не питаю, – усмехнулся Коля. – Легенды на то и легенды, чтобы не воспринимать их слишком буквально.
– Абсолютно с вами… Простите, как вас зовут? – склонил голову собеседник.
– Николай. Можно просто Коля.
– Абсолютно с вами согласен, Николай. Так что вас останавливает?
– Перед чем?
– Вы говорили про татуировку.
– Слишком дорогое удовольствие.
– Я знаю неплохих мастеров, которые не будут драть за работу три шкуры.
– Учту на будущее.
Коля вновь оглянулся в сторону мастерской. Это не ушло от внимания собеседника.
– Мне тоже пора. Впереди ещё много работы. Скажу напоследок вот что: я много путешествую и, как следствие, имею множество полезных знакомств на все случаи жизни. Так что если захотите пополнить свою коллекцию, то я к вашим услугам: могу познакомить с крайне интересными людьми, у которых этого добра хоть отбавляй. И не просто китайского новодела. Если вы настоящий ценитель, то высокая стоимость вас не отпугнёт. Да чего далеко ходить? Пара прелюбопытных экземпляров, которые вы наверняка оцените по достоинству, осталась и у меня.
Коля вытянул из кармана смартфон:
– Давайте, я запишу явки и пароли. Или что там у вас?
Незнакомец похлопал себя по карманам и скорбно опустил уголки губ.
– А вот телефон я не захватил. Но вы приходите, я поделюсь, если вам интересно.
– Я вижу, вам всё неймётся заманить меня на свои фокусы, – подметил Коля, вертя мобильник.
6
Валькнут – рунический знак, изображающий невозможное, немыслимое переплетение трех треугольников – трех миров: Асгард (мир, где обитают Боги), Мидгард (мир, в котором живут смертные люди) и Хельхейм (мир умерших)