Страница 2 из 5
Наши крыши съезжали тихо
Наши крыши съезжали тихо,
А потом улетели напрочь.
Нас с тобой закрутило лихо,
Мы с тобой потерялись на ночь…
А потом тишина и блики
На воде вдруг размыло рябью.
Промолчал. Вновь и вновь. Безлико.
Ощутила себя я бл**ью…
Если я исчезну случайно,
Не отыщешь в иной вселенной!
А знаешь, немного печально,
Просто стать мне морскою пеной.
Просто взять и растаять в воздух,
Не имея совсем опоры.
Это был мой последний промах.
Я спокойна, не будет ссоры.
Слетелись мухи
Слетелись мухи на говно
И строят коршунов. Так что же?
Мне чхать на них уже давно,
Пусть дальше корчат свои рожи!
Есть важное всего одно
На свете мнение – что ближе
К моему сердцу. Тянет дно.
Конца и края в нем не вижу.
Оставьте при себе свое,
Мне рассужденья ваши чужды!
Суды не кроют уж давно
Ни ваши, но мои все нужды.
Так что, подальше языки
Свои засуньте. Тише, право!
Не по зубам, хоть и с руки,
Говно в неясной вам оправе.
Давай. Стреляй. И целься четко
Давай. Стреляй. И целься четко.
Но в сердце. В голову – напрасно!
Я залила бы раны водкой,
Чтоб жизнь казалась чуть прекрасней…
Сто сорок в голову… Все мимо.
Осталось восемь. Что ж, удачи.
Мне столь тоска невыносима,
Что я ее уже не прячу.
Немного странная система…
Опять стучит в висках давление,
А у тебя в глазах дилемма.
Боишься ты, что шанс последний.
Мне не хватает тебя (акростих)
Мысли уносит песчаной бурей…
Не знаю, устала бороться с правдой.
Если дам волю – добра не будет.
Нет. Невозможно поспорить с кармой.
Есть ли на свете кусочек Рая?
Хочется думать, что мне удастся!
Верить! И пусть моя вера с краю.
А я прорвусь между всех напастей)
Только мечты мои под запретом…
Абстрагируясь плыть по течению. Жестоко.
Если только, однажды, письмо с приветом
Ты пришлешь – мое сердце забьется звонко!
Так проходит неделя. За ней другая…
Еле слышно внутри вновь скребутся кошки…
Без тебя. Но опять тебя вспоминаю.
Я живу. Только как-то так понарошку.
Я словно землю потеряла
Я словно землю потеряла
И, кажется, лечу я в пропасть.
Горячий чай. И одеяло.
И в голове лишь эта новость.
Внутри огонь. Но ломит крылья.
И тяжкий камень жмет на сердце.
А я б хотела эйфорию…
А я б хотела в счастье дверцу…
Но все сжирает сумрак, хаос.
Над головой нависли тучи.
А жизнь показывает фаллос.
И впереди еще покруче.
В порыве страсти губы стонут пеной
В порыве страсти губы стонут пеной
И дрожь в коленях затмевает разум.
Ты счел, быть может, это все изменой,
Раз так кричишь об этом раз за разом.
Лишь паранойя, лишь пустые думки!
А правда скрыта под покровом ночи
И разглядеть – мешают предрассудки,
Иль может сам увидеть ты не хочешь.
Нет, мое сердце занято. И мысли
Лишь об одном, что нет тебя роднее!
Но просто давит жизни коромысло
И мне от этого немножко, но, больнее.
Я дни и ночи напролет
Я дни и ночи напролет
Схожу с ума, стучу зубами
И в клочья тело мое рвёт!
Пытаюсь удержать руками.
А где-то там, за горизонтом
Моих страданий, адских мук,
Сатир размахивает понтом
И снова стрелы ставит в лук.
Стреляй! Не медли. Лишнее.
Меня давно уже страх давит
В своей невидимой клешне
И жизнь мою так явно травит…
Руби, тем жестче, на корню.
Я растворюсь, подобно пеплу.
Ведь сломлена. Но всё ж люблю.
Мотаю жизни киноленту…
Сиди голодной, самка богомола
Сиди голодной, самка богомола,
Желанья утолить свои не смея.
Сияй в отместку ядом феромона,
Как дальняя звезда Кассиопея.
Я стоном боли привлекаю сумрак.
Он ласково мою кусает шею,
Пытаясь в темный заманить проулок
И завладеть. Но вырваться сумею!
Расплавлены мозги потоком страсти,
Что вырваться не может на свободу.
Я лишь твоя. А ты – жестокий мастер,
Макающий меня в огонь и воду.
И связана невидимою лентой,
И крылья обломили за спиною…
Мотаю жизнь, застрявшей кинолентой,
А жизнь меня обходит стороною.
Пускай я странной кажусь столь многим
Пускай я странной кажусь столь многим,
Пусть ждет давно меня психиатр,
Но всё же ровно держу я ноги
И, иногда, неплохой оратор.
А на душе соскребают кошки
Все, что скопилось и липнет к стенкам.
То, что достать бы поганой ложкой
И тошноту погасить таблеткой
Кошки мяучат и ссут на раны…
А мне бы выспаться до заката!
Быть в одиночестве под охраной
В точке рассветного невозврата…
Мир, содрогаясь, калечит души.
Предубеждения судьбы режут.
Давят, гнетут предрассудки, душат.
Хочется соприкасаться реже.
Социум, мозг закидавший грязью,
Каждому пишет свою программу.
Кто-то стал Бог, а кого-то мразью
Делают мнения грамм за граммом…
Мнения те, что спросить забыли,
Что так и лезут к моим соринкам
В левом глазу. Или в правом были.
А я, как паззл, соберу картинку
И это будет шедевр всей жизни!
Будет доволен мой психиатр.
Может я странная и капризна,
Но понимаю, что жизнь – театр…
Я весну хочу ужасно!
Я весну хочу ужасно!
Надоел тоскливый холод…
Если кто-то не согласен,
Дайте мне один хоть повод,
Чем мороз тепла получше?
Чем цветы похуже снега?
Солнышко асфальт просушит,
В синеву раскрасит небо,
Яркой зеленью цветущей
Вновь оденется природа!
С юга птицы черной тучей!
На душе – весна! Свобода!
Ты так молчишь, как я в чем-то опять виновата
Ты так молчишь, как я в чем-то опять виновата.
Мысли у женщин нуждаются в четком контроле,
Так что представлю, что есть в голове только вата –
Будто я плюшевый мишка, растерзанный троллем.
Ты улыбаешься мило, но с ноткой сарказма.
Я ненавижу, когда ты опять исчезаешь,
Знаешь, доходит порой до шизы иль маразма…
А появляясь, вновь запросто так обнимаешь?
Нет, не хочу больше жить в ожидании вечном!
Можешь молчать, я не дура, поверь, и знаю давно все.