Страница 38 из 43
Один за другим пленники опустились на землю и замерли в неподвижности.
Глава VII МЮРИЭЛЬ В НЕВЕДОМОМ МИРЕ
Зверю оставалось сделать один только прыжок, чтобы достигнуть Мюриэль, и стая шакалов, подвигаясь ближе, с жадным нетерпением ждала развязки... Добыча была слишком велика, чтоб не осталось мяса, кишок и крови, после того как насытится главный хищник: тогда настанет и их черед.
В этом трагическом положении Мюриэль испытывала не столько страх, сколько неизмеримую печаль и какую-то горькую покорность. Дочь господствующих рас, приручивших животных и культивировавших растения, теперь она превратится в бессильную жертву, побежденную плоть, к которой с вожделением рвутся хищники из породы кошек, гиены и шакалы... Весь смысл жизни был опрокинут, как если бы вернулись древние времена, когда судьба людей и других животных была одна и та же. Незнакомый зверь пригнулся, и Мюриэль, готовая и бороться, и покориться своей участи, не теряла из виду ни одного из его движений. Делая опять попытку застигнуть жертву врасплох, хищник обошел кругом и подошел так близко, что молодая девушка подумала, что он уже нападает и решила стрелять...
Раздалось два выстрела, раненый зверь, придя в бешенство, прыгнул на Мюриэль и опрокинул ее. Пасть с острыми клыками раскрылась над белой шеей...
В это мгновение над равниной пролетел какой-то хриплый, невероятный рев, похожий и на шум потока, и на волчий вой, и на холме показались два странных животных. Их туловища, покрытые чешуей, несколько походили на туловище ньюфаундленда, а кубообразные головы были почти такой же величины, как у льва.
Нападавший хищник отступил так же, как шакалы и гиены, а чудовища стали подходить. Когда они были уже на расстоянии нескольких локтей, хищник бросился бежать без оглядки, и Мюриэль встала... Теперь ей угрожала другая, еще более таинственная опасность. Она смотрела, оцепенев, на этих чудовищ, не менее сказочных, чем крылатые быки, единороги, фавны и сирены; всякое сопротивление казалось бесплодным, Мюриэль сложила руки и ждала нападения.
Но нападения не последовало.
В двух шагах от молодой девушки чудовища остановились. И почти в ту же минуту появились новые существа... Но на этот раз они принадлежали к миру известному: это были трое чернокожих высокого роста, вооруженные карабинами, настолько похожие на чернокожих ее каравана, что одно мгновенье Мюриэль подумала, что негры искали ее. И только по их необычайному наряду она увидела, что ошиблась. Можно было подумать, что они были облечены в матовое стекло, только это стекло было мягко, как лен или пенька. Род полукафтанья, короткая драпировка, падающая от талии до половины бедер, шляпы с плоскими полями, пояс, к которому были пристегнуты нож и топор-таково было их одеяние и амуниция.
Они махали руками, и один из них воскликнул:
- No fear! Friends! (He бойтесь! Друзья!)
Она ждала, вне себя от удивления, пока они спускались с холма.
Когда о"и подошли ближе, говоривший перед тем, в общем похожий на Курама, спросил:
- Amerikan?
- Да, - в смятении ответила она.
У человека были спокойные и даже кроткие глаза.
- Me too! (И я тоже!) -сказал он.
Наступило молчание. Чешуйчатые звери бродили вокруг молодой девушки; черные внимательно рассматривали Мюриэль. Вдруг ее осенило, она прошептала:
- Не знаете ли вы Самуэля Дарнлея?
- Это мой господин.
- Мы его отыскиваем.
- Я так и думал, - воскликнул негр, смеясь и хлопая в ладоши. - Так вот, мисс... или миссис?..
- Мисс Айронкестль.
- Пойдемте... Он там.
- Далеко?
- Два часа ходьбы.
Это была одна из тех минут, когда жизнь ставится на карту. Она, не задумываясь, пошла за черными.
Они повели ее саванной, затем с бесконечными предосторожностями пересекли лес, в котором баобабы и финиковые пальмы чередовались с мимозами. Впрочем, идти было легко, так как деревья росли в одиночку, на расстоянии, или же образовывали островки, и в таком случае их можно было обогнуть.
Так они дошли до реки и пошли по берегу, пока не достигли места, где громадные камни, лежащие на небольшом расстоянии один от другого, позволили им перейти на другую сторону.
- Мы подходим! - сказал черный, первым подошедший к Мюриэль.
Растения поредели, впереди лежала красная земля, окаймленная скалистой стеной.
В этот миг раздался чудовищный рев Чешуйчатых зверей.
В тени скал показался человек высокого роста. Смуглый, почти черный цвет лица составлял резкий контраст с белокурой бородой и волосами на голове, такими же светлыми, как волосы Мюриэль. Устремив лазоревые глаза на молодую девушку, вне себя от изумления, он воскликнул:
- Мисс Айронкестль!
- Мистер Дарнлей!- крикнула она.
Ее охватило такое волнение, что она чуть не потеряла. сознания. Подойдя к ней, Самуэль Дарнлей взял ее руки и с нежностью пожал их. Потом складка тревоги появилась на загорелом лице исследователя:
- А Гертон? - спросил он.
- Он там... с экспедицией... - простонала она... - Они погружены в летаргический сон. Со вчерашнего дня мы не могли двигаться...
Дарнлей покачал головой. Брови его сдвинулись.
- Это они! - проворчал он. - Вы проникли в местность, временно находящуюся под запретом. Они наложили этот запрет.
- Кто? - спросила Мюриэль.
- Мимозы... Их нужно признавать и подчиняться им... Мюриэль слушала со страхом, но без удивления. Внезапно глаза ее расширились...
Появились еще два черных и одновременно с ними какие-то неописуемые существа. Своей вертикальностью они суммарно напоминали людей, но их ступни толстокожих животных, их ноги ящеров, чешуи, которыми было покрыто их тело вперемежку с жесткой щетиной, цилиндрообразная корявая голова, увенчанная мшистым конусом, треугольный рот, ушедшие во впадины глаза, метавшие разноцветные искры, - все это делало их непохожими ни на одну из разновидностей людей или животных... Несмотря на столько переживаний, несмотря на то, что она видела уже много необычайного, Мюриэль на минуту остолбенела.
- Это люди! - сказал Дарнлей в ответ на взгляд молодой девушки. - Или они скорее играют на этой земле роль людей. Говоря точнее, их организм отличается от нашего более, чем организм павиана, а также, быть может, и собаки... Но не бойтесь... Это мои союзники, вполне надежные, не способные ни на малейшую измену. Бояться следует только тех, с кем я еще не мог заключить союз.