Страница 2 из 11
Себастьян Барри – несравненный хроникер жизни, утраченной безвозвратно.
Барри пишет невероятно красивым и живым языком, пульсирующим, подобно песне…
Пограничная сага Барри – головокружительное нагромождение зверства и таящейся от всех любви; кровавое и романтичное, жестокое и музыкальное. Грубоватый, но завораживающий голос персонажа-рассказчика проводит роман от хаотичного стаккато битвы до мечтательных гимнов юности… Книга, от которой невозможно оторваться, сопоставляет ужасы истории с утешениями и радостями домашнего очага.
То откровенно жестокая, то донельзя простонародная… Внезапные повороты истории главного героя, Томаса, виртуозны, но при этом абсолютно естественны и правдоподобны. Книга пропитана черным юмором… Персонажи Барри, обитающие «в сей юдоли, где подстерегает ненасытная смерть», настолько живые, что у читателя захватывает дух.
Мастерски сплетенная история любви, войны, искупления – один из лучших романов года. Животная жестокость, душераздирающие чувства, умело очерченные фигуры персонажей и голос рассказчика, берущий читателя в плен, – гарантирую, вы не скоро забудете прочитанное.
Роман Себастьяна Барри взял меня за горло первым же предложением, да так и не отпустил. Барри пишет так, как будто завтра никогда не наступит – как будто дни бесконечны. Он уверенно ориентируется в мире вымысла, одним взмахом сметает нас с ног – и мы оказываемся в плутовском романе: жанре, как нельзя более подходящем для описания жизненного пути этого героя.
Шедевр стиля и атмосферы… Отчасти похожий на книги Кормака Маккарти и Чарльза Портиса, роман «Бесконечные дни» – нестареющий образец исторической прозы.
Невероятно… поэтично… замечательно… Потрясающая книга о любви, о грузе вины, о долге перед семьей.
«Бесконечные дни» – книга, потрясающая своей откровенностью; она составлена из предложений, ошеломительно красивых и таких емких, что их трудно выбросить из головы; повествование так динамично, что невозможно оторваться. На страницах романа возникает мир в миниатюре – замкнутый на себя, укрытый от внешнего, священный; и мир пространств столь огромных и границ столь далеких, что их трудно вообразить. В целом приключенческая сага о семье Макналти – экспериментальная, вечно новая, захватывающая дух. По всей вероятности, она еще не окончена.
Проза Барри мрачна и блистательна; всем, кто появляется на его страницах, ежеминутно грозит смерть, но даже в самых гибельных моментах есть элегантность и красота.
Томас, от лица которого идет повествование, воспевает красоту мира и удивляется ей; изумляется он и месту человека в мире. Себастьян Барри уравновешивает жестокие описания резни, голода и битв Гражданской войны поэтической манерой изложения и всплесками радости – Томас дивится чудесам природы и бесценному дару жизни… мучительный и прекрасный роман.
Яростная, лиричная, берущая за душу книга – история войны и история удивительной любви… Стиль Барри, ирландского автора, приводит на ум великих американских писателей от Уолта Уитмена до Стивена Крейна и Кормака Маккарти… Лирическая проза Барри – огневая и нежная, полная жестокости и сострадания, – рисует широкую и в то же время детальную картину завоевания Америки и ее непрекращающихся поисков своего «я».
Захватывающий роман… Все персонажи Барри – детально выписанные живые люди. Текст неизменно упруг и энергичен; предложения одно за другим выпрыгивают на читателя, полные сюрпризов.
Есть романы, которые с первой же строки словно поют и с каждым словом взмывают все выше, чтобы наконец достичь обжигающей кульминации. «Бесконечные дни» – именно такая книга. В ней – величественная неизбежность лучшей прозы, несомненно историчной и при этом современной, ведь сегодня нас волнуют те же вопросы, что и героев книги. «Бесконечные дни» – совершенное творение, на сегодняшний день один из лучших романов года.
За один только потрясающий язык этот роман можно поставить выше других книг года. Эпическая по замыслу, но относительно небольшая по объему, книга Себастьяна Барри «Бесконечные дни» также подарила нам самого искусного рассказчика… Великий американский роман, который – так получилось – написан ирландцем.
Назвать эту книгу современным шедевром – не преувеличение. Стиль автора нежен и экономен, как паутина паука. Повествование взбирается все выше и выше и в конце концов взрывается кульминацией, жестокой и эффектной, как удар под дых.
Феноменально… Эта книга – жизнеутверждающая в самом подлинном и истинном смысле этого слова.
Эпичная книга, лиричная и удивляющая на каждом шагу… насыщенный и упоительный роман.
Глава первая
Я – Винона.
В ранние дни я звалась Оджинджинтка, что значит «роза». Томас Макналти очень старался это выговорить, но так и не смог и потому стал звать меня именем моей покойной двоюродной сестры – так было легче его губам и языку. Винона значит «перворожденная». Я не была перворожденной.
Мою мать, старшую сестру, двоюродных сестер, теток – всех убили. Они были души из племени лакота, что жило на этих старых равнинах. Я была не настолько мала, чтобы не помнить, – лет шести-семи, – но все равно не помню. Я знаю, что это случилось, так как после солдаты привезли меня в форт и я стала сиротой.
Маленькая девочка меняется много раз. Вернувшись к своему народу, я не могла с ними говорить. Помню, как сидела в типи с другими женщинами и не умела им отвечать. Тогда мне было уже лет тринадцать. Несколько дней спустя я снова обрела слова. Женщины бросились ко мне и стали обнимать, будто я только вошла. Они могли видеть меня, лишь когда я говорила по-нашему. Потом приехал Томас Макналти, чтобы забрать меня и отвезти обратно в Теннесси.
Даже если твой путь пролег через кровь и горе, потом все равно надо учиться жить. Оглядываться вокруг, узнавать, что к чему, растить или покупать всякое, по надобности.
Ближайший к нам городок в Теннесси назывался Парис. Ферма Лайджа Магана лежала милях в семи от него. С войны уже немало лет прошло, но городок все еще кишел демобилизованными северянами. Побитых южан там тоже было немало, но они вроде как таились и форму свою, цвета тыквенной кожуры, не носили. На улицах на каждом шагу попадались бродяги. И солдаты ополчения, которые гоняли бродяг.
У города была тысяча глаз, и все за мной следили. Неуютное место.