Разреши нам быть счастливыми

– Ничего, я переживу, – парировал он. – Так что такое будет в июле, из-за чего Лиза должна вернуться?

Я сделала чай и поставила кружку на стол перед ним. Сама села напротив, спиной к маме, и взяла кусок пиццы.

– В июле у моей дочери начнутся вступительные экзамены в институт, и она не сможет больше жить с Германом, – сказала мама, сделав ударение на словах «моей дочери», от чего мне снова стало стыдно.

– Мам, ну чего ты опять? – я развернулась к ней вполоборота, но она, не отрываясь, смотрела прямо на Алекса.

– Помолчи, – ответила она мне и продолжила. – Вам это, конечно, не важно. Ведь вы живёте в другом мире. Но Лизе нужно активно готовиться. Она уже один раз завалила математику, и теперь ей нужно стараться, чтобы поступить на бюджет в следующем году!

– Мам, реально, хватит! – резко сказала я и сверкнула глазами.

– Ты хочешь поступить именно в этот институт? – спросил Алекс, и я повернулась к нему.

Я не знала, что ему ответить, ведь я никогда не хотела поступать на экономику и делала это лишь по настоянию матери.

– Ну, – сказала я неуверенно и взглянула на мать, – наверное, без этого мне будет сложно найти хорошую работу.

– Всё верно, – кивнула мама.

Алекс чуть нахмурил густые брови и смотрел непонимающим взглядом, и я объяснила:

– Я бы с удовольствием пошла учиться на гуманитарный факультет, но в местном вузе не так много специальностей. Из того, что там предлагают, это самый нормальный вариант.

Я смущённо улыбнулась ему и снова посмотрела на маму. Она нервно барабанила пальцами по столешнице – кажется, её раздражал этот разговор.

– Но ведь этот институт не единственный, – спокойно сказал Алекс, – в Москве полно вузов.

– У нас нет на это денег! – отрезала мать.

– У Лизы есть отец, – усмехнулся Алекс. – И ты знаешь, Мария, что деньги это не то, в чём он нуждается.

– Нам не нужны его подачки! – она снова повысила голос.

– Кем ты хочешь стать после этого института? – обратился Алекс ко мне.

– Экономистом или бухгалтером, – нерешительно ответила я, понимая, что совсем не хочу заниматься подобным. От одной мысли о цифрах и отчётах у меня сводило челюсти.

– И ты завалила математику? – он по-доброму улыбался.

– Я её ненавижу, – я тоже улыбнулась.

– Может, действительно стоит подумать о другой профессии?

Он озвучил мои мысли.

– Глупости какие! – воскликнула мать. – Не забивай ей голову всякой ерундой.

– Почему ерундой? – он посмотрел на неё и сделал глоток чая. – Разве заниматься тем, что ненавидишь – это правильно? Если Лиза так не любит математику, то стоит выбрать гуманитарный факультет. Обычно люди так и делают – идут учиться на того, кем хотят быть.

– Гуманитарный факультет? – она скривилась, словно говорила о чём-то крайне неприятном. – Это что, философия или ещё что-то такое же бесполезное?

– Мам, я правда не хочу учиться на экономике, меня она бесит, – я решила вступить в их разговор, мне надоело молчать.

– То есть ты хочешь навсегда переехать в Москву? – мать не кричала, но была уже на взводе.

– Я разве сказала тебе, что хочу переехать в Москву навсегда? Ты не пытаешься меня услышать! Я никогда не хотела быть экономистом! Мне не нравится твоя идиотская работа, я не хочу заниматься скучной бухгалтерией и сидеть ночами над сведением балансов.

– Благодаря моей идиотской работе, дорогая, у нас с тобой есть деньги не только на картошку, но и на эту пиццу, – она указала на коробку на столе. – И на то, чтобы ты не работала, как твои подружки. Ты должна быть благодарна мне, что я позволяю тебе посвящать время учёбе: у меня такой возможности, знаешь ли, не было!

Мне стало стыдно перед Алексом за её слова – она намеренно выставляла меня дурочкой, хотя прекрасно понимала, что он нравится мне.

– И что мне теперь, упасть на колени? – я повысила голос.

– Нет, но ценить то, что я тебе даю, и прилагать все усилия, чтобы поступить.

– Но я не хочу, как ты не понимаешь?! – я перешла на крик. – Я хочу учиться в Москве, а не в нашем Мухосранске! К тому же если у меня теперь есть такая возможность!

– У тебя пока есть только я! – она тоже начала кричать. – И я хочу, чтобы ты поступила на нормальную специальность, которая поможет тебе стать человеком в будущем!

– Я и без этого человек! Ты реализуешь с моей помощью свои мечты, а я хочу хотя бы попробовать что-то ещё, а не только то, что ты мне навязываешь! – выкрикнула я и поймала взгляд Алекса.

Он молчал и внимательно смотрел на меня – по его лицу сложно было сказать, поддерживает он меня или осуждает. Мне стало невыносимо стыдно, что мать перед ним вывела меня из себя. Я выбежала из кухни и скрылась в своей комнате, хлопнув дверью.

Чтобы успокоиться, я вышла на балкон. Дождь всё ещё шёл. Мелкие капли падали на моё разгорячённое лицо. Внизу под подъездом кто-то запарковал огромный пикап. Я никогда не видела этой машины раньше.

– Тебе не стоит спорить с ней, она всё равно никогда тебя не поймёт.

Я вздрогнула от неожиданности. Алекс стоял у балконной двери и смотрел на меня. Я не слышала, как он зашёл.

– Она права в чём-то, – ответила я и вернулась в комнату. – Мама работает допоздна, чтобы у нас были деньги. Мои подруги уже давно зарабатывают сами, а я нет. Она хочет, чтобы я училась на дневном: считает, что это лучше.

– Это и правда лучше, но только если ты учишься там, где тебе нравится. А в твоём случае это будут бессмысленно потраченные годы.

– Да, я думала об этом, – я печально улыбнулась. – Но никогда не решалась озвучить ей.

Алекс стоял близко, и меня волновала эта близость. Я смущённо отвела глаза.

– Она рассказала тебе, почему уехала и как познакомилась с Германом? – спросил он и сел на краешек кровати. Теперь мне не нужно было задирать голову, чтобы посмотреть на его лицо.

– Нет, обещала сделать это завтра, – я заметила мелкие морщинки в уголках его глаз, и мне они показались очаровательными.

– Хочешь, я расскажу?

– Да, было бы отлично. Только давай я принесу ещё чая и остатки пиццы. Я проголодалась, а из-за матери не смогла поесть нормально.

– У меня есть предложение лучше, – он улыбнулся. – Поедем в кафе. Мария, конечно, твоя мать, но я не могу больше выносить этот тон и слушать претензии.

– Ты знаешь, – я тоже улыбнулась, – я сама хотела предложить уйти, мне так стыдно за неё. Не знаю, что на неё нашло, – она обычно не такая.

– Штефан совсем запудрил ей мозги, судя по всему. Не знаю, что он ей наплёл, но мы не преступники и никогда не хотели никому зла, – он поднялся.

– Алекс, подожди, мне нужно переодеться.

– Машина внизу, – он направился к двери. – Выходи, как соберёшься.

Я быстро переоделась в джинсы и толстовку и выглянула в коридор. Свет на кухне не горел – судя по всему, мать тоже ушла в свою комнату. Стараясь не шуметь, я надела кроссовки и бесшумно выскользнула за дверь.

***

Я вышла из подъезда и огляделась, и тут огромный пикап, который был припаркован неподалеку, посигналил. Я с сомнением подошла ближе и заглянула внутрь. Алекс помахал мне рукой, стекло на пассажирской двери опустилось, и он сказал:

– Садись.

Я забралась внутрь. Кабина была небольшая, без второго ряда сидений, как бывает в грузовиках.

– А где мотоцикл? – спросила я, когда мы тронулись с места.

– В отеле. Не люблю ездить в дождь, – отозвался он и, переключив передачу, ускорился.

– Я думала, ты приехал на нём из Москвы, – сказала я, разглядывая его точёный профиль.

Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, а потом улыбнулся.

– В Москве почти зима, и каждый день может выпасть снег.

– Ясно. Я что-то не подумала об этом.

Мы выехали на основную дорогу, которая соединяла город с трассой, и Алекс ускорился. Он водил уверенно, совсем не так, как моя мама, и мне нравилось украдкой смотреть на него.

Через некоторое время мы запарковались у небольшого ресторанчика.