Разреши нам быть счастливыми

Он разжал руку, и всё прекратилось. Теперь я не ощущала тепла, напротив, его руки стали совсем холодными, а лицо осунулось, и под глазами залегли глубокие тени.

Мне подумалось, что со стороны мы выглядим как влюблённая парочка. Я смутилась и убрала руку. Алекс тяжело вздохнул, налил чая и протянул мне салфетку.

– Вытри лицо, у тебя потекла тушь.

– Я в туалет пойду, умоюсь.

– Лучше не надо, – он покачал головой. – Выпей горячего чая и посиди спокойно, а то истерика может вернуться. На второй раз у меня не хватит сил, я отдал тебе всё, что было.

Я принялась вытирать лицо салфеткой, поглядывая на него. О чём он говорил? Что именно он отдал?

– Это какой-то твой экстрасенсорный приём, да? – я смяла салфетку и положила на краешек стола. – Какой-то фокус?

– Не совсем, я просто отдал тебе часть своей энергии, использовал Дар, – он замолчал, потому что к нам подошла официантка.

Она с улыбкой поставила перед нами две тарелки с салатом, отдалённо напоминающим «Цезарь», и ушла.

– О каком Даре ты всё время говоришь? – спросила я, взяв вилку.

– Поешь молча, – ответил он немного резко, – мне надо подумать. Я всё расскажу, дай прийти в себя.

Я замолчала и попробовала салат. Вкус был отличный, и я съела его без остатка. Алекс тоже доел, отпил чая и, поставив локти на стол, спрятал лицо в ладонях. Я видела, что он хочет спать, но борется с собой. Мне стало неловко, ведь это я была во всём виновата: не уйди я с Эдом, и ничего этого бы не случилось.

Вернулась официантка и подала горячее – блюдо от шефа. На плоских тарелках лежали куски запечённого на гриле мяса и овощи, политые тёмным соусом. Пахло вкусно.

– Приятного аппетита, – сказала она, улыбнувшись. – Могу я предложить вам что-то ещё? Напитки? Пиво?

– Нет, – Алекс убрал руки от лица. – Спасибо.

Официантка взглянула на меня, но я тоже отрицательно покачала головой. Хотя, возможно, стило заказать чего-то крепче чая, чтобы успокоиться. Но я и так сегодня выпила лишнего.

– Мы и дальше будем молчать? – спросила я. – Или ты расскажешь мне хоть что-то?

– Расскажу, – он поковырял вилкой в тарелке и поднял глаза. – Что ты хочешь знать?

– Для начала, что за Дар? Экстрасенсорный?

– Я бы не стал называть себя экстрасенсом, хотя в современной культуре, видимо, это единственное корректное определение, – он сделал глоток чая и посмотрел куда-то в сторону. – Мы называем его Даром Рода, а себя – Одарёнными.

– Одарёнными? Как в том шоу?

– Да, как в том шоу, – он усмехнулся.

– Мы? Вас что, много? – я взяла кусочек мяса с тарелки и закинула в рот, оно было сочным и вкусным.

– Я не обладаю всей информацией, – ответил он и принялся за еду.

– В каком смысле? – я нахмурилась.

– Мне известно лишь о шести, – он замолчал, а потом добавил: – С тобой будет семь.

– Хочешь сказать, я тоже могу вот так, как ты, читать мысли?

– Возможно, – он отрезал небольшой кусочек мяса, но есть не стал, а взглянул на меня. – Пока ты можешь мало, Дар нужно развивать.

– И как? – спросила я, но Алекс не ответил. Вместо этого он положил мясо в рот и принялся сосредоточено жевать.

Я подождала, пока он закончит, и задала ещё один вопрос:

– А отец? У него тоже Дар?

– Да, – он посмотрел на меня, а потом снова сосредоточился на еде.

– А что он умеет? – мне было интересно узнать обо всём, что касалось Германа, но Алекс не торопился с ответом. Он ел, не поднимая глаз, и делал вид, что меня тут вообще нет.

Я тоже поковыряла вилкой в тарелке, зацепила пару кусочков овощей, положила в рот, прожевала. Алекс по-прежнему молчал. Это начинало раздражать.

– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила я.

– Все в своё время, – сказал он и отодвинул от себя пустую тарелку.

– В своё время? – я тоже положила вилку, хотя и не доела. – И когда оно настанет?

– Скоро, – он сложил ладони домиком и поставил локти на стол.

Я покивала, хотя вовсе не была удовлетворена его ответом. Чуть помолчав, я спросила:

– Это же ты утром был, на пляже?

– Да, это был я, – он кивнул.

– Ты что, следил за мной?

Он опять кивнул.

– А почему не подошёл?

– Ты бы стала со мной разговаривать? – его губы сложились в невесёлую усмешку.

– Почему нет?

– Подумай сама, я бы подошёл к тебе и сказал что-то вроде: «Привет! Как дела? Ты, случаем, не дочь Германа? Я как раз её ищу». Что бы ты сделала?

– Не знаю. Мне бы стало любопытно, и я с тобой поговорила. Хотя… – я осеклась, вспомнив, какое он произвёл на меня впечатление своим мрачным видом. – Если честно, в клубе я решила, что ты маньяк и собираешься меня убить. Ты выглядишь довольно опасным.

– Извини, я не хотел тебя пугать, – он подавил улыбку – видимо, мои откровения развеселили его.

– Ладно, а чего ты тогда хотел, если не собирался подходить?

– Я искал информацию, – он пожал плечами. – Это обычная практика в таких случаях. Прежде чем вступать в контакт, я хотел узнать как можно больше, но этот хлыщ увёз тебя и нарушил мои планы.

– Хочешь сказать, я не первая, за кем ты следил?

– Да. Отец давно искал тебя, и у нас было несколько вариантов, но ни один из них не подтвердился.

      Он сказал «отец», и тут неожиданная догадка возникла в моей голове, и я воскликнула:

– Ты назвал его «отец»?! Так ты что, реально мой брат? Сын Германа?

Но он отрицательно покачал головой.

– Нет, я не твой брат, но общие родственники у нас имеются. У тебя есть сводный брат, его зовут Штефан, и сестра, Лестари. Но Штефан уже девятнадцать лет не живёт с нами.

– Лестари и Штефан? Что за имена такие? Кто мой отец по национальности?

– Его отец – немец, а мать – цыганка, – ответил Алекс и отпил чая.

Вот откуда был этот акцент – всё постепенно становилось на свои места.

– И ты тоже немец? – спросила я.

– Вроде того. Я родился в Вене.

–Я недавно нашла у мамы кулон, где написано по-немецки: «Любимому наследнику Герману Херишу». Значит, он принадлежит отцу?

Алекс с удивлением посмотрел на меня.

– Так амулет Мария забрала? А мы думали, что Штефан. Это отличная новость.

– Ты знаешь мою мать? – я не ожидала такого поворота событий.

– Не очень хорошо. Она прожила с Германом не больше месяца, а потом пропала. С тех пор я её не видел.

– Пропала? Моя мать говорила мне, что отец бросил нас, когда я родилась.

– Это ложь, Герман не видел тебя и не знал о твоём существовании, пока тебе не исполнилось семь.

– Почему семь?

– У тебя появился Дар, – сказал он.

– Но я никогда ничего такого не могла, никаких способностей у меня нет. Я бы точно заметила, если бы могла читать мысли.

– Я неправильно выразился: появился знак, что ты Одарённая. Как только это случается, Герман узнаёт об этом.

– Но как он узнаёт?

– Я не знаю, у меня нет детей. Видимо, что-то чувствует. В любом случае, тогда было уже поздно.

– Поздно для чего?

– Найти тебя. К тому времени Мария пропала без следа, и даже Макс не смог её отыскать.

– Макс? – я не помнила, чтобы он говорил мне о ком-то с таким именем. – Какой Макс?

– Ты видела его – ведущий того самого шоу, о котором ты мне всё время твердишь.

– Максим Светлый? Тот мужик с тростью? – я не могла понять, при чём тут этот человек.

Неужели мой отец обратился к ведущему популярного шоу про экстрасенсов, чтобы найти меня? Это немного льстило моему самолюбию. Значит, я ему действительно нужна.

– Да, он самый. Светлый – его псевдоним. Его отца звали Тиль Хериш, – Алекс улыбнулся.

Сначала я не поняла, о чём он, но вспомнила фамилию на амулете и воскликнула:

– Что? Он мой родственник?

– Да, и мой тоже. Хотя это не повод для гордости, – он поморщился, словно родство с известным ведущим было ему в тягость.

– Мой отец живёт здесь? В нашем городе?

– Нет, – Алекс налил себе ещё чая, – мы живём в Москве. Вернее, в Подмосковье. У Германа небольшой участок земли в сотне километров от города.