Страница 32 из 45
–Наш с тобой, моя дорогая и чрезвычайно уверенная, что мы виделись с тобой лишь раз. Когда я и разрешила тебе остаться здесь на целых семнадцать лет, – она улыбалась еще шире. – Нет, моя хорошая Санти. Это была наша последняя встреча. Последняя и единственная, которую ты запомнила перед тем, как “закрыться” в этом поместье на целых…
Санти жалобно смотрела на нее, понимая, что вся ее жизнь последних семнадцати лет, в которых она была уверена практически была разрушена.
Оставалось только одно слово.
–На целых три года, – закончила Джессамина и развернулась к входной двери, понимая, что спустя секунды Дар уйдет из нее уже окончательно.
Но, тем не менее, на выход Джессамина не пошла…
–Однако кое-что меня все равно тревожит, Санти, – она повернулась обратно к ней лицом и упала на колени. – Ты то умрешь, моя дорогая, но вот память твоя…
Джессамина осмотрелась в округе, как будто бы пока что просто не слышала кого-то еще в этом поместье.
–Твоей памятью еще смогут воспользоваться, пока ты умрешь до конца. Не знаю, кто и не знаю, через сколько после того, как я уйду, но ждать твоего полного исчезновения я не буду. У меня много дел, – она прикоснулась к ее голове снова.
В этот раз не для того, чтобы успокоить Санти.
В этот раз, чтобы успокоить себя… – А твари, которые могут испортить мне мой Парк, любят появляться в самый ненужный момент. Нет, Санти, даже не пытайся вырваться, – она легко отбросила ее вялую руку, которой она хотела остановить Джессамину. – Секунда и ты все забудешь. Все, что произошло этим днем. Его предложение… И…
Джессамина резко засмеялась.
–Я тоже, как видишь, люблю глупить. Я забыла с Ним Связаться. Как я собиралась стирать тебе память.
Взгляд Санти стал еще более непонимающий.
Она не знала, как можно было прожив столько столетий оставаться живой. Но еще больше она не понимала, как можно было самой решать, когда Дар будет с тобой Связан, а когда нет.
–Уверена, ты не понимаешь, – Джессамина закрыла глаза, понимая, что опасности ожидать от нее было нельзя. – Но и объяснять тебе я уже ничего не буду.
Глаза снова открылись и в них появился тот самый кислотный, яркий, как само зеркало в ад, огонь, который Санти не видела в ней раньше.
Джессамина улыбнулась, выслушав Его приветствие, и вновь прикоснулась к Санти…
Спустя минуту Джессамина уже сидела на качелях веранды этого поместья.
Все еще с пылающими и незаметными для обычных людей глазами…
Чего ты боишься, Джессамина?.. Зачем ты взялась за это…
Сигарета в ее руках медленно тлела, покрывая пепельницу, стоявшую на столе веранды, первым за последние три года пеплом. Она могла бы не задумываться над этим, но даже сейчас, к этому поместью она испытывала уважение.
Однажды Санти оказалась очень полезной.
Та самая, чьи до этого еле горящие глаза наконец превратились в окончательный пепел, потухшего огня.
–Символично, не правда ли? – отвечала Джессамина Дару, который пытался ее переубедить каждый раз, как только она с Ним снова Связывалась. – Пепел остается в этом мире, когда из него уходит огонь. Огонь жил в этом доме, но сейчас там остался лишь пепел той Связи, которую Санти хранила с Тобой. Пепел останется и снаружи этого поместья, – она снова вдохнула дым и ударила сигаретой по пепельнице.
Джессамина…
–Ты же знаешь, – снова дым в ее легких. – Я не остановлюсь.
Ее спокойный голос, которым она говорила с Ним, не злил Дар, а делал то, что и должен был.
Радовал Его своим редким появление.
С ее дочерью Он общался постоянно.
С матерью же этой дочери Он общался, только когда снова был ей нужен…
–Так почему же Тебе просто не успокоиться? Перестать это делать. Твои попытки…
Джессамина достала записную книгу, доставая из него тот самый листок.
Все остальное, кроме него одного, она, не глядя, кинула куда-то за спину, там где и заканчивалась веранда и начинались кусты и трава.
Остался только листок, все имена которого были перечеркнуты.
–Твои попытки были жалкими, – она посмотрела на само поместье. – Настолько, что некоторые из них сами отказались от Тебя. Считай, что именно так и произошло… Почему Ты не показал ей наши воспоминания? Неужели Ты не понял, что так было бы легче добиться ее согласия?
Мне нужно лишь чистое согласие… То, которое появляется в их голове сразу… Если Санти была не готова к этому, Я не мог ее использовать…
Впрочем, как и просто оставить…
Джессамина вздохнула, не понимая Его логики. Желания же ее понять у нее тоже не было.
Вдохнув дым сигареты еще раз она посмотрела вверх, как обычно и обращалась к Дару.
–Ладно, не буду Тебя мучить.
Она встала с кресла, опуская сигарету в пепельницу уже целиком, и прошла пару метров по веранде.
–Пока. Возможно скоро увидимся.
Она расправила руки в стороны, пускай делать это было и не обязательно. Не обязательно было даже вставать с места, чтобы снова выгнать Дар из себя.
Тот метод, который она нашла в замену Ему, лишь бы продолжать существовать в этом мире, позволял Джессамине самой решать, что будет происходить с Даром…
–Хотя очень надеюсь, что больше никогда…
Она снова закрыла глаза, но в этот раз даже не почувствовала боли и холодного жжения. Он даже не “цеплялся” за нее.
Он был не против ее отпустить…
Джессамина открыла уже совсем новые глаза и, сойдя с веранды, обернулась назад. Дверь она за собой закрыла. Пепел просыпать мимо не стала. И да.
Веки умершей в своем же доме Санти тоже были аккуратно опущены вниз…
Джессамина позволила ей умереть. Она вычеркнула последнее имя в своем списке.
Но значило ли это, что к Санти, той самой последней опасности всем ее планам, она относилась плохо или хорошо, следовало судить по ее действиям.
Да, она позволила ей умереть.
Но это была единственная смерть из списка Связанных с Даром, что могли разрушить Парк, к чьей смерти она не приложила и капли усилий.
Или приказов…
Джессамина развернулась от дома и двинулась в сторону своего детища. В сторону Парка.
Санти была единственной, что умерла от Дара сама.
Джессамина лишь ничего не сделала…
––
Не обольщайтесь новому концу…
Дар сказал эти слова сразу же, как Санти и Джессамина вернулись из воспоминаний.
Это было то, что произошло с Санти…
Джессика отвела взгляд вниз.
Теперь мы увидим, как сутки назад закончился день у Джессики…
-–
Внизу, на первом этаже, прозвучал тяжелый звук двери поместья.
Джессика уже была здесь.
Наверх она даже не поднималась…
–Ну что?! – сразу же спросила она, наконец дождавшись мать. – Что с Санти?!
Джессамина шла по Лесу, возвращаясь из Парка, облегченной и свободной в душе. В кармане своих джинс она чувствовала листок. Просто листок с именами, без записной книжки, в которой она хранила его ради того, чтобы он не порвался.
Сейчас же это уже было неважно.
Листок можно было рвать в любую из секунд этого дня, но самое “вкусное” Джессамина оставила на потом…
–Нет, Джессика, – ответила мать, проходя мимо нее. Она стянула с себя кофту и ботинки, после чего медленным, уставшим шагом, который она “включила”, как только вышла на склон, который полностью был видел из окон поместья, прошла вглубь первого этажа поместья и упала на большой диван, поставленный здесь еще давным давно.
Когда Джессамина могла просить Дар и подобные мелочи, а не только что-то важное…
–Джессика, – девочка сразу подбежала к ней. – Ничего уже нет. И Санти тоже.
Джесс раскрыла рот, желая что-то ответить, но сейчас, на ее обычное стремление сказать что-то сразу же, она остановилась.
Это надо было переосмыслить.
–Джесс, – Джессамина подняла руку и покружила волосы Джессики в воздухе. После перестала и, расслабившись на диване полностью, попросила Дар последний раз за этот день.