Вальгард

* * *

Две последующие недели Вальгард провёл в своей комнате за чтением книг и неумелыми попытками рисовать. Похоже, этот талант отца ему явно не передался. При свете дня Индринхолл выглядел ничуть не дружелюбнее, чем ночью. Располагаясь на границе с другими государствами, он чаще прочих городов подвергался набегам и притеснениям соседей, из-за чего местные власти вскоре попросту перестали его восстанавливать. Многие дома были разрушены, дороги размыты постоянными дождями вперемешку со снегом. Чёрный камень, так активно используемый здесь в строительстве, причудливо сочетался с перманентным белоснежным покровом, застилающим землю. Учитывая то, что и люди здесь не тяготели к ярким краскам, общая обстановка города выглядела весьма уныло, если не сказать траурно.

Вальгард рассматривал город через мутное оконное стекло в своей комнате и такой беглой экскурсии ему вполне хватало. С Миленой он виделся крайне мало, а общался и того реже. Как правило, у неё изо дня в день находились дела вне дома. От своей бабушки, живущей в этом же доме, мальчик смог почерпнуть только обрывочные сведения, что Милена разрывается между несколькими работами, однако куда больше бабулю заботило, что её дочь всё ещё без мужа. Это обстоятельство почему-то вызывало в ней бурю негодования, которое она спешила излить своей дочери во время утреннего чаепития. Стоит ли упоминать, что утром Милена норовила пораньше уйти из дома, прикрываясь неотложными делами. Вальгард был бы и сам не прочь сбежать из дома под благовидным предлогом: его бабушка обладала неисчерпаемым запасом историй, нравоучений и жизнеописаний великих людей, чем то и дело норовила поделиться с окружающими, независимо от их собственного желания.

Единственным его другом оказался бродячий кот, всё время крутящийся неподалёку от дома. Некогда белый, теперь же тёмно-серый от пыли и грязи, худой, со сломанным хвостом, он умудрялся при этом не терять бодрости духа и жизнерадостности. Вальгард сразу почувствовал в нём что-то родное. Наверное, он видел с ним некоторое сходство, разве что был менее бодрым. Окрестив кота Пиратом из-за его лёгкой, едва заметной хромоты на правую лапу, Вальгард каждый день откладывал небольшие порции из своей тарелки, чтобы поделиться ими со своим первым в жизни другом.

Но вот остаться наедине с собой мальчику удавалось не так уж часто. Бабушка и её «увлекательные» рассказы о своей юности и неправильной политике местных властей настигали его повсюду. Мальчик пробовал прятаться в своей комнате, в столовой, кладовке и даже пару раз прикидывался спящим. Несмотря на дряхлый вид, подслеповатость и руки, которые едва были способны удержать чашку, не расплескав её содержимого, в этой старушке таился выдающийся запас энергии, так что никакие уловки Вальгарда не могли спасти его от познавательных лекций. Но в тот день старушка была ещё более деятельной, чем обычно. Вальгард едва успел допить чай и съесть сдобную булочку, как бабушка заявила, что сегодня они просто обязаны посетить местный храм и, не слушая дальнейших возражений, вцепилась тонкими, сухими пальцами в руку мальчика, уверенно засеменив к выходу.

Оказавшись в храме, Вальгарда охватило уже знакомое чувство, как и тогда, когда он заходил с отцом после ритуала в лесу. Святые смотрели на мальчика с отчуждением и осуждением одновременно.

– Стань на колени, – приказала бабушка. – С такими родителями, какие были у тебя, нужно всю жизнь теперь грехи замаливать, чтобы Господь был милостив.

Удостоверившись, что Вальгард послушно стал на колени, она с чувством выполненного долга ушла куда-то в глубь храма.

Сделав глубокий вдох, Вальгард поднял глаза на Святого. Однако его осуждающий взгляд вдруг вызвал в мальчике новые чувства.

– Бабушка говорит, что я должен молиться тебе, чтобы искупить грехи, – тихо проговорил он, склонив голову. – Но я не знаю молитв. Может быть, маме с папой стоило научить меня им…

Вальгард вновь погрузился в воспоминания о том ритуале, об отце, а затем аресте и приюте.

– Мои родители молились тебе, но им это почему-то не помогло, – зло прошипел мальчик, с вызовом вскинув глаза на Святого. – Отец говорил, что в мире есть справедливость, что ты нас оберегаешь и не позволишь злу навредить, но где же ты был, когда убивали моих родителей? Почему не помешал? Если ты так всеведущ и всесилен, то должен знать, что они не заслуживали этого! Они помогали людям, они были добрыми, добрее многих, но ты позволил им умереть! Почему они, а не Граф? Почему он заслужил жизнь, а мама с папой нет?!

– Вальгард, – на плечо мальчика легла сухая бабушкина рука, но он, порывисто вскочив с места, стряхнул её.

– Зачем мы здесь? Зачем говорить с рисунками на стенах?!

– Вальгард, прояви уважение!

– Если бы они правда были, если бы правда всё видели и знали, то мои родители были бы живы!

– Вальгард, замолчи, – с нажимом проговорила старушка, опасливо покосившись на остальных прихожан. Не хватало только, чтобы соседи стали о ней судачить. Хватает славы и из-за непутёвых дочерей, теперь ещё и внуку приспичило закатить истерику прямо посреди храма!

– Милый, ты и сам знаешь, кем были твои родители, – понизила голос бабушка, наклонившись к нему и попытавшись взять за руку, но Вальгард вновь юркнул в сторону. Все эти иконы, священники и прихожане с зажжёнными свечами стали казаться ему частью какого-то идиотского костюмированного представления. Насмешкой над всем тем, во что он когда-то верил.

– Мои родители были самыми лучшими! Они любили меня! Они никогда не делали ничего плохого! А значит нет никаких Богов на небесах! – зло крикнул Вальгард. – А если и есть, то они даже не знают о нас!..

– Простите моего внука, – перебила бабушка, до боли сжав его руку. – У мальчика, похоже, началась лихорадка, ему надо к доктору.

Только когда они оказались на улице, с её лица сошла натянутая улыбка:

– Ты что же это? – процедила она, склонившись над Вальгардом и хорошенько его встряхнув. – Мы приняли тебя в свой дом, дали еду и крышу над головой, а ты нас позоришь?

– Но…

– Ещё одна такая выходка и я не посмотрю на наше родство! Стоит сказать о твоём прошлом хоть слово местной страже и отправишься вслед за родителями!

Этим вечером Вальгарда в наказание оставили без ужина, однако он и сам не горел желанием покидать свою комнату. Посещение храма в самом деле оказало на мальчика очень сильное влияние, но совсем не то, на которое рассчитывала его бабушка. Проходив в раздумьях несколько дней, к концу недели он пребывал уже в твёрдой уверенности: если Боги и есть, то помогать они не торопятся, как и выходить на связь. Но вот демоны, они-то куда более коммуникабельны и уж в их-то силе Вальгарду точно не приходилось сомневаться.

Окрылённый прошлым своим успешным призывом демона, пусть и с весьма плачевным итогом, юный колдун решил не мелочиться и сразу призвать Принца Тьмы. Правда, для этого нужна была кровавая жертва, определённые травы и месяц строгого поста, но ради воскрешения родителей можно потерпеть временные трудности. Да, отец говорил, что подобные ритуалы способны вернуть лишь оболочку, но и тогда разговор шёл об обычных некромантах. Наверняка Принц Тьмы способен вернуть и душу, главное очень попросить. Кажется, в книгах упоминалось, что от него нужно чем-то откупиться, но тут уж не привыкать. В главе про Фурфура не было об этом ни слова, однако аппетит у него оказался весьма отменный.

Как на иголках Вальгард провёл весь последующий месяц, постепенно собирая всё необходимое для ритуала. С постом и вовсе сложностей не возникло: после истерики в храме бабушка стала кормить его весьма неохотно, а Милене попросту не было никакого дела до того, что происходит в её отсутствие.

В ту роковую ночь луна была особенно яркой и крупной. Проложив на полу дорожку света, она беззастенчиво подглядывала с неба за Вальгардом.

Бабушка уснула, Милена только недавно ушла, пора начинать. Начертив мелом Печать, мальчик положил в круг убитого кролика, купленного днём на местном рынке. Хочется верить, что Принц не будет слишком щепетильным в плане свежести подношений.