Страница 13 из 15
Аня пошла в ту же сторону, а я решил вернуться на завод, в ту его часть, где Герман не понаставил ловушек.
Оказавшись в гигантской коробке, я, наконец, занялся тем, о чём думал с того момента, как проиграл Ане. В ладонях разгорелся зелёный огонь, я приметил одну стенку и попытался запустить в неё сгусток огня. Как и раньше, ничего не вышло, хоть пламя и стало похоже на жидкость…
Ну-ка, а если создать огонь вокруг какого-то предмета и кинуть его?
Не гася пламя, я нагнулся и попытался взять с пола какую-то железяку, но она моментально расплавилась и растеклась, пропуская мою руку вглубь бетона за собой. Удивление моё длилось недолго, так как у меня возникла одна занимательная идея. Убедившись, что зелёное пламя не вредит моей одежде, я представил, как оно охватывает меня целиком.
Получилось!
Я разбежался и влетел прямо в стену. Бетон послушно расступился, и я оказался на улице.
Вот почему Аня со всеми своими предметами не в силах мне навредить! В таком случае ей меня одолеть в принципе невозможно! Знал бы я об этом фокусе раньше, чтоб тебя…
Направляясь к кладбищу техники, я на ходу силился придумать что-нибудь дальнобойное. С фантазией, к сожалению, у меня оказалось туго, и поэтому, когда за поворотом показалась свалка, я просто перешёл на бег, рассчитывая ворваться в самую гущу железа на полном ходу.
Получилось именно так, как я и хотел. Сталь плавилась и пропускала меня настолько быстро, что абсолютно не мешала бегу.
Остановившись и обернувшись, я увидел, как за спиной красовалась расплавленная просека с раскалёнными до предела гранями, с опалённой и местами еще горящей травой.
Я чувствовал себя так же, как в тот день, когда осознал, насколько властен над простыми людьми. Однако помимо прочего появилось ещё что-то, едва-едва уловимое. Что-то на самом краю сознания или прямо перед носом. Кажется, я уже испытывал подобное!
Пламя послушно потухло, а я закрыл зудящие глаза, силясь понять это новое чувство. Сквозь сомкнутые веки медленно прояснилась картинка в зелёных тонах. Всё было почти таким же, как с открытыми глазами, разница заключалась лишь в цвете и красноватых точках различной яркости. В некоторых местах их было много, как в скоплении звёзд на ночном небе.
В стороне пятиэтажек на одном из этажей двигалась красная фигурка побольше остальных. Мне стало интересно, та ли это, о которой я думаю, и изображение перед глазами дрогнуло, изменяясь. Теперь я находился в той же комнате, что и Аня, и мог видеть, чем она занимается.
Кукла чертила на полу мелом какую-то замысловатую картинку, состоящую из слияния разных остроконечных звёзд и геометрических фигур. Решив позже заглянуть к ней на самом деле, я обернулся к далекой фигурке Германа. Картинка снова изменилась, и я увидел спину нашего героя. И всё бы хорошо, только он резко остановился, вытащил револьвер и, развернувшись ко мне, выстрелил.
Голову обожгло болью, и я, вздрогнув, открыл веки. Вокруг меня всё так же стояла сгнившая техника, за спиной так же красовалась выжженная просека, впереди так же маячили пятиэтажки с вертолётами. Я выругался, смахнул пот со лба и отправился к Кукле, время от времени сверяясь со своим внутренним взором и злясь на дико слезившиеся глаза.
Миновав поле заброшенной техники, и немного углубившись в посёлок, где я чуть не упал в глубокую канализационную шахту, я зашёл в нужную разваленную пятиэтажку, поднялся на четвёртый этаж и вошёл в квартиру, где Кукла занималась своим творчеством.
Встретила она меня, сидя на полу, своей дурацкой улыбкой, будто давно ожидая меня к себе в гости.
– А я сначала подумала, ты настолько глуп, что попытаешься убежать, – добродушно сказала она.
– Я бы и попытался, если бы меня не держала другая глупость – любопытство, – так же добродушно произнес я, разглядывая нарисованные на полу звезды и геометрические фигуры. – Что это?
– Ты пришел сюда не ради этого, – прищурилась Кукла.
– Зришь в корень, мать. Одному мне в спину Германа нож не всадить, – сказал я и оглянулся.
– Не бойся, он не умеет, как ты, следить за себе подобными на расстоянии. Для этого ему, как и всем нам, кроме пироманов, нужно провести ритуал с подготовкой в два дня. Ты хочешь, чтобы я была твоим союзником? А какой смысл мне тебе помогать, если ты меня потом всё равно прикончишь? – подняла она свои тонкие брови.
– А ты меня не захочешь? Ты ведь уже почти сделала это.
– Я не хотела тебя убивать, – фыркнула Кукла и, видя, что я смотрю на неё как на дуру, произнесла: – Мне нужна была твоя сила для своих личных дел. Ты бы повалялся в отключке пару суток, после чего очнулся бы в полном здравии и со своей любимой силой. И мне незачем пытаться повторить с тобой задуманное, придётся искать другого новичка, – погрустнела она.
– Почему я должен тебе верить? – спросил я.
– Потому что мне нет смысла тебе врать. Ты уже и так, благодаря Герману, понял, что сильнее меня. Да, в общем, и сам бы до этого додумался через некоторое время. А еще тебе одному ножик в спину пугала не всадить, верно? – криво улыбнулась Кукла, – Слишком толстая у него куртка.
Я выпятил нижнюю губу и кивнул, соглашаясь с ней.
– Так что мы будем делать? – уставилась на меня Аня.
– Сначала скажи, что конкретно будет происходить этой ночью. Мне нужно знать детали, чтобы составить план, – сказал я.
– Этой ночью на улицу вылезет куча всяких тварей, желающих насладиться нашей смертью. Если всё пойдёт удачно, в конце придёт их главарь. Среди одиночек ходят слухи о том, что, когда убиваешь князя демонов, вся его прислуга гибнет, а сам он превращается в артефакт, при правильном использовании которого твоя личная сила увеличивается, – скептически ответила Кукла.
Среди Одиночек. Выходит всё именно так, как я и думал. В этом всём тоже присутствует поганая система, со всякими одиночками, а, следственно, группировками и, конечно же, лидерами.
– Только мне кажется, нет тут никакого князя, иначе сюда давно наведались бы умники посильнее Германа, – вздохнула Аня, играя мелком, как ожившим солдатиком. – Скорее всего, тут живёт просто какой-нибудь областной демон, обладающий хорошей харизмой.
– Понятно, а Герман ведь тоже одиночка?
– Иначе бы он отправился с группой, – ответила Аня.
– Тогда всё просто. Как только Герман нанесёт этому главному демону смертельный удар, мы с тобой зажмём нашего друга с двух сторон, – произнёс я.
– Лучше с одной. А то, если он увернётся от того, что я в него метну, то это попадёт в тебя.
– Идёт, – не задумываясь, сказал я.
– Что, если перед нами всё-таки объявится Князь, а слухи про артефакты окажутся правдивыми? Кому из нас он достанется? – скосила Кукла голову набок.
– Мне, – я провёл пальцем по шее.
– Мне эта штуковина не нужна, – улыбнулась Аня.
– Зачем тогда спрашиваешь?!
– Так, из любопытства, – усмехнулась Кукла.
Она взяла с древнего стола что-то красное и принялась дальше разрисовывать пол. Я понял, что разговаривать нам больше не о чём, и ушёл.
Пока я спускался по тёмной лестнице и вдыхал затхлый, влажный воздух, мне вдруг решил напомнить о себе пустой желудок. На его месте я чувствовал чёрную дыру, всасывающую в себя всю плоть, оказавшуюся поблизости. Но ещё хуже была жажда. Она превратила ротовую полость и глотку в наждачную бумагу, раздирающую саму себя. Казалось, от этого букета кружится голова.
Не зная, чем себя занять, выйдя на улицу, я просто пошёл, куда глаза глядят. За час с копейками я не увидел ничего нового. Вокруг стояли всё те же пятиэтажки, пустые детские площадки, корпуса заводов и сгнившая техника. Вся эта красота одновременно пугала и восхищала. В первом случае – своей таинственностью, своей давящей пустотой и безжизненностью, своим кошмаром, произошедшим на этих улицах неизвестно, сколько лет назад, и из-за которого здесь без следа пропало столько народу. Во втором случае – своим величием и беззаконием. Во всём мире не так уж много таких мест.