Фамильяр

Элисар склонил голову набок и с каким-то подобием насмешки поглядел на меня. Я почти обрадовалась, заметив на его лице это первое подобие человеческих чувств. Настоящих, а не разыгранных для меня.

– Хочу я этого или нет, а вопрос моей службы не определяется тем, знаю ли я госпожу. Я заключил контракт, за который плачу.

– С кем? – поинтересовалась я.

– С леди, которая приезжала сюда да вас. С леди Кан’Райх.

– То есть теперь ты служишь любой леди Кан’Райх?

– Именно так.

Мне стало горько. Я разглядывала этого парня… симпатичного парня, с которым при других обстоятельствах, возможно, захотела бы подружиться. А может быть, и что-то ещё. Он мне нравился. Но он был ещё одним, кто видел во мне только леди Кан’Райх.

– И что, ты выполнишь любой мой приказ?

Элисар послушно кивнул.

– Даже если я прикажу тебе до завтра стоять на коленях у телепорта, как вчера?

– Да.

От этого ответа меня ещё сильнее разобрала злость.

– И расписываешь мою красоту ты потому, что тебе кто-то приказал?

– Так… нравилось предыдущим леди Кан’Райх.

– Приказываю так не делать! – отрезала я. От такой откровенности мне стало тяжело дышать.

– Как пожелает моя госпожа.

Я стиснула зубы. Мгновение смотрела на него… А потом внезапно злость прошла. Это ведь был последний адепт дома Кан’Райх. Кроме меня. Пусть и фамильяр… Но больше у меня в семье вообще никого нет.

И, в конце концов, он не виноват в том, что ведёт себя, как идиот. Так обязывает его контракт.

Я не застала те времена, когда в доме Кан’Райх были фамильяры. Все наши слуги погибли вместе с семьёй. В школе я тоже фамильяров почти не видела – мало кто привязывает их к детям, разве что фамильяра-воспитателя. Такие всё равно подчиняются только родителям. И, возможно, поэтому мне не слишком-то верилось, что этот конкретный фамильяр собирается подчиняться именно мне.

С другой стороны… Мне ведь недавно исполнилось восемнадцать. Если кто-то попытается приставить ко мне надзирателя, он нарушит личное пространство леди Кан’Райх. Это противозаконно… Но, если честно, это не значит, что никто не рискнёт.

Есть способы проверить, действительно ли этот парень собирается выполнять мои приказы. И я обязательно прибегну к ним в ближайшие дни.

– Что у тебя за амулет? – задала я последний волновавший меня вопрос и указала на серебряную цепочку у него на шее. – Он имеет отношение к контракту?

Элисар вздрогнул и прикрыл рукой то место, где под тканью рубашки проступал интересовавший меня предмет.

– Простите, госпожа… Нет.

Что-то такое прозвучало в его голосе, что заставило меня прекратить расспросы. Я чувствовала, что это личная вещь и она действительно не имеет отношения ко мне.

– Я расскажу вам, – тут же добавил Элисар, – но не сейчас.

Кивнув, я посмотрела на часы. Больше всего по-прежнему хотелось сказать, что мне не нужен фамильяр. Но я вдруг подумала о том, что толком не знаю расписания – только то, что в девять у нас будет общий студенческий сбор. Не знаю, где это самое расписание искать и куда вообще идти. Не знаю, где и что тут можно купить… вообще ничего не знаю.

– Ты, кажется, неплохо здесь ориентируешься? – хмыкнула я.

– Я подготовился к тому, что мне нужно будет сопровождать госпожу.

– Очень хорошо. Тогда отведи меня в… – Я запустила руку за пазуху и выудила пригласительное письмо. – В аудиторию магистра Левенхауса. Вот.

– Слушаюсь, моя госпожа. – Элисар поднялся с колен и предложил мне руку. Я встала, не обращая внимания на его ладонь, и жестом указала в сторону пентаграммы телепорта.

Мы спустились с крыши, пересекли двор и приблизились к главному входу в Университет.

Перед массивными пятистворчатыми дверями высился ряд колонн из чёрного мрамора. Если общежитие сверкало стеклом и металлом, алыми и зелёными линиями магических барьеров, то главное здание выглядело не только древним, но и весьма опасным. Кажется, здесь обучались ещё самые первые лорды и леди Пандемониума. А этот ряд колонн – не просто украшение, а некая граница. Только тот, кто достиг поры зрелости и был признан достойным, может её пересечь.

У меня в кармане лежало письмо, но это не придавало мне уверенности в себе, потому что боевой формы у меня по-прежнему нет. Могу ли я считаться «достаточно зрелой»? Понятия не имею.

Я оглянулась на Элисара, невольно радуясь тому, что впервые вхожу сюда не одна. И едва не вскрикнула, обнаружив, что его за спиной нет, а вместо этого в паре метров от меня стоит та самая рыжеволосая Орлесса, с которой я завтракала два часа назад.

– А вот и ты! – весело заявила она. – Думала, ты давно уже внутри. Ты ведь тоже первый день, да?

– Да, – напряжённо ответила я и покосилась на колонны и ведущие к ним парадные ступени.

– Расписание уже смотрела? Я думала, ты для этого встала в такую рань.

– Нет, – выдавила я. – Задержало кое-что.

– Пошли глянем – и на сбор.

Орлесса решительно направилась вперёд, а мне ничего иного не оставалось, кроме как последовать за ней. Не могу же я показать, что леди Кан’Райх испытывает страх!

Приблизившись к колоннам, я ненадолго замедлила ход. Почувствовала, как обжигающая сила входит в меня со всех сторон. Резко выдохнула, сделала ещё шаг вперёд и поняла, что уже нахожусь внутри.

Оглядела просторный вестибюль, отделанный мрамором и тоже украшенный множеством колонн.

– Знаешь, куда идти? – спросила меня Орлесса.

Я скрипнула зубами, вспомнив, что именно это мне собирался показать фамильяр.

«Элисар!» – мысленно позвала я. Что за противное существо?! Разве можно так исчезать?! И после этого он будет говорить мне, что я – его госпожа? Если он действительно привязан ко мне, то должен услышать зов. Однако ответом мне стала тишина.

– Понятия не имею! – буркнула я.

– Спросим у тех девчонок, – предложила Орлесса и ткнула пальцем в компанию старшекурсниц, общавшихся между собой.

Через мгновение она уже приближалась к ним, и мне оставалось только следовать за ней. Так, пользуясь общительностью спутницы, через несколько минут я добралась до деканата, и мы обе замерли, разглядывая таблицу с расписанием.

– Ты в какой группе? – первой спросила Орлесса. Не то чтобы мне не нравилась эта девушка, но была она уж очень настырной… И потому, если честно, мне не очень-то хотелось говорить.

Поразмыслив, я решила, что врать было бы глупо – наверняка через пару дней это выйдет наружу. Поэтому ответила:

– Факультет материальных трансформаций. Малые формы.

Проще говоря, я буду специализироваться на создании боевых и пространственных талисманов. Боевых – потому что боевая магия входит в любую программу обучения, а талисманов – потому что люблю красивые вещицы, тем более, если они магические. Мама, наверное, не одобрила бы такой выбор. Большинство знатных отпрысков поступает на что-нибудь героическое или абстрактно-бесполезное. Но меня некому остановить. И почему бы не талисманы, в конце концов?

Всего у нас тут, в старом здании Университета, три факультета. Кроме моего – Факультет сохранения магии и Факультет политики. Первый – самый классический из всего классического. Второй – по большей части для тех, кто имеет реальные планы по участию в политической жизни Пандемониума. Мой же – ни рыба, ни мясо. Но я верю, что за ним будущее. Заклинания сохраняли и сто, и двести лет назад, а вот материальные трансформации – довольно новая наука. И я собираюсь стать одним из первых специалистов в этом деле.

– У меня – Сохранение заклятий, – призналась Орлесса. – Период Подъёма.

Период Подъёма – одна из пяти эпох развития Пандемониума. После периода Подъёма, как и следовало ожидать, наступил Период Распада, и многие свитки и гриммуары, созданные ранее, погибли или исчезли. Поэтому интерес Орлессы понять не трудно. Многие ищут в прошлом тайные знания, которые помогли бы изменить мир. Не могу сказать, что мне так уж чужда эта надежда, но всё же я не стала бы связывать с этим жизнь.