Страница 62 из 65
Когда слышу последние слова, облегчённо выдыхаю. Хоть что-то у меня получается сделать.
И сегодня по жопе я получу не просто так. А то, зная Вернера… Он может и за этот спектакль «наказать».
Мужчина заботливо ведёт меня к мягким диванчикам и усаживает на один из них. Отстраняется, берёт графин, чистый бокал и наливает мне свежей воды. Протягивает, на что я благодарно улыбаюсь.
– Спасибо, – беру стакан в руки и делаю несколько глотков. Убираю его от губ и произношу: – И ещё за то, что поймали.
– Не стоит, – уголки губ Андрея взметаются вверх. Боковым зрением вижу, что Вернер встаёт со своего места. Мажет по мне холодным и равнодушным взглядом.
А меня в дрожь бросает.
Перегнула.
Возвращаю обратно всё внимание на мужчин и щурюсь. Не знаю, что сказать Андрею, поэтому переключаю всё внимание на его друга.
– А вы, случайно, не тот Матвей, извините, не помню фамилии, что фотографирует для журнала MAXIM?
Мужчина смущённо улыбается. Кивает и почёсывает затылок.
– Да, я.
– Приятно познакомиться, – протягиваю ладонь и представляюсь. – Я…
– Каролина Левицкая, я знаю, да. Андрей рассказывал. И фотографии показывал вчера, очень фотогеничны, – Коршунов, как настоящий мужчина – выпячивает грудь вперёд. – Давно хотел с вами пообщаться и посотрудничать. Обратился к Бьянке, но она сказала, что вы её уволили.
Дальше наш диалог затягивается на несколько минут. До одного момента.
Андрей осматривается по сторонам, а я судорожно тереблю край платья. Тот почему-то тут же смотрит в ту сторону, где мы до этого сидели с Вернером.
И когда не обнаруживает его, срывается с места, оставляя меня и недоумённого Матвея на месте.
Судорожно соображаю, что делать дальше, поэтому бездумно кричу:
– Андрей, постойте, я хотела поговорить!
Но мужчина уже не слышит меня.
Чуть не срываюсь вслед, но Матвей не даёт отойти ни на шаг, говоря, что не в моём состоянии бегать. Предлагает поработать с ним, на что я отвечаю, что подумаю. Сниматься голой пока точно не собираюсь. Мне хватило одного раза, спасибо.
Оставляю ему свою визитку, чтобы связался со мной на днях. Встаю с диванчика под его расспросы о моём самочувствии. Заверяю, что всё нормально, и как можно быстрее иду в дом, за Вернером, которого могут спалить.
И почему я так о нём волнуюсь?
Поднимаюсь спешно по лестнице и пытаюсь вспомнить, где кабинета Андрея. Кажется, мы проходили мимо него, и Женя акцентировала на нём внимание.
Поэтому мысленно строю путь и бегу к той самой двери на второй этаж. Надеюсь встретить Коршунова по пути и задержать его.
Но пока иду до нужного места, не встречаю ни одной живой души. Все на улице, празднуют, веселятся, а дом полностью опустел.
Дохожу до цели и останавливаюсь напротив кабинета. Но войти не решаюсь. Криков нет. Ругани тоже.
Что, если они сейчас разговаривают, а я только помешаю им? Чёрт, и что делать?
Переминаюсь с ноги на ногу и всё-таки хватаюсь за ручку двери. Дёргаю на себя, но порог перешагнуть не успеваю. Замираю. Смотрю вперёд широко распахнутыми глазами.
Не могу ни крикнуть, ни слова сказать.
Моргаю несколько раз, пытаясь рассеять картинку перед собой. Всё кажется неправдой. Не могу поверить, что даже щипаю себя за кожу ноги.
Вернер, услышав звук двери, обращает на меня всё своё внимание.
Продолжаю смотреть вперёд, видя его холодный и равнодушный взгляд. Опять. В руках у него фотографии, а на полу... Андрей. С неестественно вывернутой головой. Прямо под его ногами.
Открываю рот и как умалишённая тычу на тело, не понимая, что происходит. Даже пальцы трясутся.
– В-влад? – голос дрожит и слышится тихо. Господи, он что… Убил человека? Ради каких-то фотографий?!
– Лина, – выдыхает так, будто сейчас скажет мне самую ужасную правду. – Я всё объясню.
Я хочу услышать, но не успеваю.
В ступоре не замечаю ничего.
Даже лёгких шагов, принадлежащих Евгении.
А когда по ушам ударяет её мелодичный и звонкий голос, уже становится поздно.
– Лина, Матвей сказал, тебе плохо, и я заволнова…
Она останавливается возле меня, не договаривая. Медленно поворачиваю голову в её сторону. Не успеваю взглянуть женщине в глаза, как зажмуриваюсь от громкого и пронзительного крика.