Страница 53 из 65
Как только заходим в квартиру, Лина пытается убежать. Скрыться от моего испепеляющего взгляда в ванной. Удачи ей.
Она почти забегает в комнатку, но я хватаю её за предплечье.
Кажется, первый наш разговор прошёл мимо её маленьких ушей.
Но хотя бы молчит. Не рискует сказать и слова, покорно идёт, точнее, тащится за мной в гостиную. Понимает, что я спалил её с поличным. И будет хорошо, если она помнит мои угрозы.
Ремень как раз находится под рукой.
Сажаю её на диван и опускаюсь в кресло напротив. Пытаюсь сдержаться, поэтому приходится находиться на расстоянии. Если сейчас так и продолжу сидеть рядом с ней – точно высеку.
И понимаю, что в этой ситуации нужен не другой метод.
Будем, значит, разговаривать.
Не поймёт – запишу к психологу. Потому что это ненормально – ходить блевать после упрёка в еде.
Пирожное! И ведь в этот раз она сама хотела съесть его, я не заставлял.
А тут из-за одного слова снова решается сделать это.
– Будешь отчитывать? – Каролина ведёт себя, как ласковый и провинившийся котёнок. Но хочет показать зубки и коготки. Но не сегодня. Попробую поговорить, может, так сработает лучше. Нет – ремень всё ещё со мной.
– Буду, – сдержанно киваю. Ладони чешутся. Так и хотят пройтись по аппетитной заднице и звонко ударить. – Тебе самой нравится так жить?
– Да, – выпаливает резко, сжимая длинными пальчиками край джинсовой куртки. – И то, что я делаю, тебя никак не касается. Я всё равно собиралась так поступить.
После её слов желаю обхватить тонкую шею и слегка сжать. Бесит. Раздражает. Злит. И вместо того, чтобы навалять этой чертовке, сжимаю ладони в кулаки.
Блять, лишь бы продержаться. Не сделать ничего с ней, чтобы не усугубить ситуацию.
– Я не про это. А про то, что мать до сих пор управляет твоей жизнью. Подавляет. Что срываешься и избавляешься еды. А ты ведь даже не съела то, что хотела. Только полезные продукты, Кара. Они бы не принесли вреда твоей фигуре, как и сто грамм сладостей. Это уже ненормально, мотылёк. Тебе и до анорексии недалеко. Я вообще не представляю, как ты до сих пор в скелет не превратилась.
И как вообще ходит. Существует. Замечаю, что она делает зарядку на коврике в этой самой комнате. Лично не видел, но судя по маленьким гантелькам, она делает именно это.
Живём вместе меньше недели, а она уже успела освоиться. Накупила одежды, шампуней, и даже такие спортивные атрибуты.
И это почему-то мне дико нравится. То, как она быстро обживается, несмотря на то что ненавидит меня.
– Влад, – у малышки прорезается голос. Говорит грозно, хоть и пытается сдержаться. Её снова накрывают эмоции. Закусывает губу, смотрит вниз. И мои слова задевают её за живое. Потому что в уголках глаз скопилась солёная влага. – Это мои личные проблемы. Ты никак должен в них лезть. Я сама решу, как мне будет лучше. И мои отношения с матерью – сугубо моё дело. Меня не задели её слова, нет. Просто я сама поняла, что слишком много себе позволила.
Лина резко встаёт с дивана после своей речи, произнесенной надрывающимся голосом. Хочет уйти. С ресниц срываются слёзы, аккуратно стекающие по щекам.
И что-то внутри меня щелкает. Вот так вот. Стоит увидеть её заплаканное лицо. Подрагивающие губы. Услышать всхлип.
Встаю следом. Она пытается уйти, но не позволяю. Обхватываю руками её тонкое тело и прижимаю к себе. Сопротивляется, пытается вырваться, но силёнок не хватает. Все её взмахи тают в воздухе. Только зря тратит время.
И когда она это понимает, ничего не делает. Тихо плачет, хватаясь ладонями за мои руки.
– Я знаю, – произносит через рыдания. – Понимаю, что это всё неправильно. Но ничего не могу с этим поделать!
Руки неосознанно прижимают её спину к моей груди. Опускаю подбородок ей на макушку и смотрю вперёд, лишь бы не развернуть её к себе, стирая с лица влагу пальцами.
Пусть поплачет. Ей это явно нужно.
– Хочу перестать считать калории. Думать о том, что завтра меня ждёт одна вода. Лишь бы фигура, из-за которой так беспокоюсь, оставалась прежней. Знаю, что ничего не случится из-за нескольких сантиметров в талии, но… Боюсь потерять всё: работу, хоть какие-то отношения с матерью. Семьей. Не хочу оставаться одна.
И очередной всхлип, и жадный глоток воздуха. Плачет, чуть ли не задыхается, а я ничего не могу сделать.
– И ты ещё со своим шантажом.
Ага. Сука и мразь. Такой я. Мне легче поступить так, нежели ухаживать за девушкой, собирающейся замуж. Делать ещё больше проблем тем, чтобы доказывать, что её жених – скот похлеще.
Хотя, нет. Уверен, я хуже.
– Зато со мной весело, – пытаюсь отшутиться, чувствуя в руках подрагивающее тело.
Лина издаёт нервный смех, а я улыбаюсь ей в макушку. Вдыхаю приятной запах ванили и в удовольствии прикрываю глаза, приговаривая:
– Поплачь, Лин, поплачь. Иногда это нужно. Так и быть, сегодня побуду твоей жилеткой. Но только сегодня. Я, знаешь ли, не люблю женские истерики. А завтра начнём всё с чистого листа.
– Не начнём, – твердит упорно. Вот же упёртая. И всё-таки пора доставать ремень.
– Ну, мы ещё посмотрим.