Белый вереск

— Но Россмори великолепен, — перебила девушка. — Я в жизни не видела ничего более красивого.

— Да, детка, замок и впрямь красив, но ведь на юге есть куда более заманчивые дворцы, золотые дворцы со множеством великолепных вещей. Ты и представить себе не можешь, какая бывает роскошь! Нет, у него была веская причина явиться сюда. Он не просто так приехал, вот что я скажу. — Прищурив глаза, полковник добавил: — И кажется, я догадываюсь, что привело его сюда.

— Нет, полковник, — решительно покачала головой девушка. — Он не в поисках сокровищ здесь оказался.

— Откуда ты знаешь? — возмутился старик. — Он что, сказал тебе об этом?

— Нет.

— Стало быть, ты сумела прочесть его мысли?

— Нет, конечно, — улыбнулась Катриона.

— Но тогда что?

— Он здесь не для того, чтобы искать сокровища, — пояснила Катриона. — Новый хозяин — слепой.

Полковник оторопело поглядел на нее.

— Ты говоришь, он слеп? — переспросил он.

— Да, но, по-моему, он ослеп совсем недавно, во всяком случае, мне показалось, что он еще не привык к слепоте. — Она вспомнила, как прореагировал герцог, когда его очки упали на пол. — Слепота очень огорчает и злит его.

— Но откуда тебе это известно?

— Это написано на его лице, к тому же я говорила с ним.

— Ты говорила с молодым Хозяином?

— Да. Он сидел в темной библиотеке, когда я утром пришла в Россмори. Я очень испугалась, но он не рассердился, когда выяснилось, что я беру книги в библиотеке.

— Ты призналась, что брала книги? — все еще не пришел в себя старик.

— Конечно, призналась, — пожала плечами Катриона.

— Ах, детка, отчего же ты сразу не выложила ему, что мы ищем сокровища? — съязвил старик.

Катриона нахмурилась: полковник был зол, но, похоже, он просто еще не понял, в чем дело. Герцог был… прекрасен — в точности как на портрете. Он не таков, каким считают его люди.

— Так ты спросила его, собирается он остаться в замке или нет? — раздраженно поинтересовался полковник.

— Нет. Пришел его слуга, и мне пришлось убежать. — Вспоминая сцену в библиотеке, девушка улыбнулась. — Странно, но он не сказал слуге, что видел меня. Я, знаете ли, подождала за дверью и слышала, о чем они говорили.

Почесав голову, полковник поглядел девушке в глаза и заявил:

— Ты должна вернуться в Россмори, детка. И еще раз увидеть молодого господина. — Он взял ее за руку и сурово добавил: — Ты избавишься от него так же, как мы избавлялись от остальных.

Глава 6

Катриона осторожно приоткрыла дверь в библиотеку. Там было темно, но комната все же освещалась голубоватым светом ночного светила — ясная луна висела высоко в небе над одинокой башней Россмори, звезды таинственно мерцали в черной бездне Вселенной. Девушке больше всего нравилось бывать здесь именно в такое время. Комната полускрыта тенями. Тишина. Уединение. И все полно тайны… Именно в таком месте следует искать легендарные сокровища. Кто-то, возможно, и испугался бы этой комнаты, но только не Катриона, которая всегда верила в чудо и волшебство Россмори.

Иногда приходя сюда по ночам — как сегодня, — девушка не спешила зажигать припрятанную в кармане свечу. Она усаживалась около окна, поджав ноги, и задумчиво смотрела вдаль — туда, где отблески ярких звезд играли на ровной зыби морской воды. Катриона нередко думала о Весельчаке Чарлзе, вынужденном скрываться в горах Шотландии от английских солдат. Полковник как-то обмолвился, что однажды Чарлз даже провел ночь в Россмори. Вот Катриона и представляла себе, что принц сидел на этом же месте, нетерпеливо вглядываясь в морскую даль в надежде увидеть посланный за ним французский фрегат. Пару раз девушка даже засыпала в библиотеке, уронив голову на подоконник, и просыпалась лишь тогда, когда первые лучи утреннего солнца возвещали миру о начале нового дня…

Оглядевшись, Катриона увидела хозяйское кресло — темно-красный бархат казался в темноте почти черным. Небольшая вмятина на мягком сиденье указывала на то, что еще совсем недавно в кресле кто-то сидел.

В глубине души Катриона жаждала застать его сейчас в библиотеке, но разумом понимала, что ему лучше отдыхать в такое время в постели. Девушка решила оставить попытки узнать о нем больше, чем ей уже было известно: это ни к чему, потому что скоро он уедет из Россмори.

Катриона перевела взгляд на его портрет, освещенный лунным светом. Теперь, увидев оригинал, с которого был писан портрет, она должна была признать, что художнику удалось добиться удивительного сходства. Девушка вдруг поняла, что никогда больше не будет восторженно любоваться и разговаривать с ним — разумеется, после того, как Хозяин покинет свой замок. Скорее, глядя на портрет, она будет испытывать сожаление.

Но отчего? Она же понимала, что между ними ничего не может быть, и их отношения всегда останутся отношениями господина и его подданной. Он был знатным человеком. Герцогом. А она? Всего лишь дочь бедного фермера, жизнь которого полностью зависела от господина. И все ее грезы останутся лишь грезами.

Но все же, все же… Увидев его впервые, Катриона позволила себе понадеяться, что ее мечтания станут явью. Ведь она столько раз говорила с ним, ну, не с ним самим, а с его портретом, разумеется, и вот он живой сидел перед ней. И когда он заговорил с Катрионой, голос его оказался именно таким низким и уверенным, как она себе и представляла.

Да, она мечтала об этом человеке всю жизнь. Девушка полюбила его, даже не зная имени. Придумывала о нем всевозможные истории, а теперь, увидев Хозяина, вынуждена сделать все, чтобы он уехал отсюда. Это больше всего волновало Катриону.

Весь день мысли о герцоге тревожили девушку. Он привлекал ее больше, чем портрет; ее интересовало все, касающееся этого человека — его жизнь, его окружение. Да, ей хотелось узнать, каким все это было на самом деле, а не в ее мечтах. Катриона ничего не могла с собой поделать. Интересно, где он потерял зрение? Может, в той самой ужасной битве, на поле которой запечатлел его художник? Она представила, как он скачет на горячем боевом коне, а его темные волосы развеваются на ветру! Он ведет своих людей к победе!

Но что привело его в Шотландию? Знатные господа, правда, иногда искали уединения на севере, но оно им быстро надоедало, и они уставали от одиночества. Поэтому мало кто из них решался оставить шумный и веселый Лондон ради тоскливой Шотландии. Впрочем, некоторые господа имели земли в этом северном крае, потому что почвы здесь были плодородны и богаты, однако они стремились покупать земельные угодья поближе к границе, чтобы в случае нужды быстро уехать из суровых мест.

Отвернувшись от портрета, девушка опять обратила взор на кресло хозяина. Осторожно опустившись в него, она погладила рукой мягкую ткань. Сиденье еще сохраняло тепло его тела. Наверняка он совсем недавно ушел отсюда, потому что в комнате еще стоял исходящий от него аромат гвоздики и бергамота. Устроившись уютнее, Катриона закрыла глаза, думая о том, что ей вовсе не хочется делать того, что она вынуждена сделать. Не хочется…

Вдруг из коридора раздались громкие голоса. Девушка выпрямилась. Они были совсем близко, так что ей не успеть спрятаться. Катриона сильнее вжалась в кресло, моля Бога о том, чтобы говорящие не вошли в комнату.

— Наконец-то мне удалось перетащить его из этого кресла в кровать, — с сарказмом проговорил мужской голос.

— А что ему еще остается делать? — спросил другой.

В голосе первого человека Катриона узнала Форбса, который прошлым утром заходил к герцогу.

— Он получил ответный удар и теперь расплачивается за содеянное. Слава Господу, существует высшее правосудие, и ему не прошло даром его злодейство.

— Да уж, герцог — конченый человек. Сидит тут себе сиднем весь день и думает о том, что натворил. Думаю, чувство вины гложет его.

— Уверяю тебя, он вовсе не страдает от осознания вины, — фыркнул Форбс. — Его светлости незнакомо чувство сострадания. Жадность сгубила его — он получил то, что хотел, правда, заплатил за это очень высокую цену. А теперь вообразил себе, что, спрятавшись в этом глухом углу Шотландии, сумеет заткнуть рты лондонским сплетникам. Впрочем, некоторые вещи неподвластны человеку… — Голоса становились все тише — видно, говорившие удалялись от библиотеки.