Время собирать урожай

А знаете, какой жестокой была я? Когда еще мама жила с нами, она завела кошку. Бабушка, ненавидевшая сноху, кошку эту выкинула с силой с балкона, та и разбилась насмерть. Со второй кошкой было тоже самое. Вот и я была жестока с животными по примеру старших. Мне больше не на кого было выплескивать свою ненависть, потому что в борьбе с людьми я была слишком слабой. И что же я делала? Я тискала бездомных котят до смерти без капли жалости. Настя однажды увидела, что в моих руках болтается полуживой котенок. Как она кричала на меня! За руку отволокла домой к отцу и при нем же дала такой подзатыльник, что я до сих пор помню его силу. Папа, кстати, не перечил ей, а поддакивал. Он всегда говорил, что та вправе воспитывать меня, как посчитает нужным, потому что он доверяет ей и хочет, чтобы я выросла такой же, как она. Но от осины не родятся апельсины, папенька… Время меня меняло. Но это все потом. А пока…

Я пошла в первый класс. Мама очень хотела проводить меня, но отец пригрозил ей, что если она появится в поле его зрения, он устроит скандал прямо на линейке. Это дьявольское отродье не одупляло, что делает больно мне. Может быть, он понимал, но ему было плевать, от чего мне не легче. Алина, зная бывшего мужа и его безумный нрав, решила не идти, а просто перевела ему деньги, чтобы тот одел меня поприличней. Этот урод пропил основную сумму, а шмотки купил в секонд-хенде. Тетрадки и ручки купил с дедушкиной пенсии. Так я и пошла, как шоболятница, на свой первый в жизни урок. Папа, кстати, не пошел. Седой нажрался в честь последнего дня лета. Он решил проводить август под влиянием своего нового друга. Когда мои родители развелись, у отца появилась тенденция общаться с молодежью. Он подобрал через третьи руки новых дружков. Толстый и Тонкий приперлись 31 августа с пивом и уломали отца составить им компанию. Эти парни – парочка ублюдков, беспринципных и мерзких. Папаня отпирался, отдать ему должное, по причине Дня Знаний, но доводы новых друзей оказались сильнее. И вот какой-то там праздник конца лета оказался важнее первого школьного дня в жизни единственной дочери. Вика и Настя снова спасли ситуацию. У них вошло за правило выручать меня, когда отец подводил, ведь им было жалко бесхозного ребенка. Они делали эти свои подачки в виде мороженого, поездок на пляж, закрытий отцовских вечеринок и прочее-подобное. Вечером 31 августа девочки откуда-то возвращались и услышали, что из окон нашей квартиры доносятся крики, смех, музыка. Зная о том, что я должна идти на следующий день в школу свой первый в жизни раз, они возмутились и поднялись к нам. Громкие стуки в дверь (видимо, ногами) донеслись до отцовских ушей. Он пошел открывать. Этот старый идиот обрадовался приходу уважаемых подруг, но те были не рады видеть его пьяным.

–Какого хрена здесь происходит? – закричала Настя

Отец опешил. Вика нагло прошла внутрь, на кухню, где сидели папины дружки и довольно попивали пиво.

–Пошли вон, – объявила им девушка.

Начались споры, разборки, отец из уважения к подругам выгнал гостей. Но стоило девочкам уйти, он набрал Тонкому, и эти выродки вернулись, но теперь уже с водкой. Хорошо, что Вика, идя домой от Насти ночью, услышала, наше продолжение банкета. Нет, она не продолжила разбирательств, просто сделала выводы. На утро девочки повели меня на праздник знаний. Они пришли к нам рано, разбудили пьяного отца, собрали меня и отвезли в школу, предварительно отчитав Седого последними словами. Я им очень благодарна, ведь в этот день их самих ждал университет, который пришлось прогулять. Вика позвонила моей маме и сообщила, что Седой просрал 1 сентября, поэтому она может прийти. Та собралась и приехала. Таким образом, вместо одного пьяного вонючего мужика в школьный путь меня проводили три красивые молодые женщины. Мама произвела хорошее впечатление на мою первую учительницу, которое в скором времени испортил мой отец. Папаша вообще внес немалую лепту в становление моей школьной репутации. У меня и без него было много проблем, а его постоянные появления и скандалы с учительницей делали мое положение еще хуже. Все смеялись над рыжей, у которой папаша психопат. А он и был психопатом, так что я даже заступиться за своего отче не могла. Он орал, как истеричка, угрожал, брызгал учителю в лицо слюной. На родительских собраниях он отказывался сдавать деньги, прикидываясь малоимущим отцом-одиночкой, и делал это в самой грубой из возможных форм. И кто это, если не больной на голову? За такое его поведение я страдала еще больше. Меня пинали, в меня плевали, кидали в волосы жевательные резинки, топили рюкзак в сортире… Чего только не было. Мы с Кристиной ютились на переменах вдвоем по углам и боялись, что кто-то обратит на нас внимание и устроит очередную показательную казнь. Кристину, кстати, унижали в основном за дружбу со мной, а не за ее какие-то качества, потому что она, в отличие от меня, была очень хорошей и симпатичной девочкой. С ней даже пытались подружиться, уговаривая бросить эту рыжуху, но она тогда еще была тверда в своих убеждениях не предавать подругу детства, за что получала вдвойне. Потом к нам присоединился Вано, но это через год. А пока же для Вано настал кризис в наших отношениях. Между нами разверзлась пропасть: я уже училась в школе, для меня он был мальком, поэтому я обижала друга, прогоняла, обзывала, доводила до слез. На этой почве моего тщеславия наши отцы поскандалили, дошло до драки. Папа запретил мне общаться с Ванькой. Еще одной причиной папиной ненависти к Ваньке и его семье стало то, что тетя Лиза общалась с мамой, а Чепуха полюбил Алешу, как родного сына. За грехи родителей расплачиваются их дети. Да, такое бывает часто.

Худо-бедно мы дожили до Нового года. Как я была рада, что Вика и Настя предложили справить этот праздник вместе у нас дома! Вы просто не представляете! Это был наш первый совместный Новый Год. Конечно, лучше отмечать этот праздник с ними, чем с толпой алкашей, которым лишь бы пить, а жрать нечего. Главным условием было полное отсутствие прочих друзей Седого. Девочки прекрасно знали, что все остальные всего лишь нахлебники и разорители, поэтому они твердо желали избавиться от дружков моего отца. Был шанс, что они могут явиться без приглашения.

–И что делать в таком случае? – разводил руками папа.

–Не пускать, – твердо отвечала Настя.

–Но они же услышат музыку, поймут, что мы дома, – пытался поспорить отец.

–И что? – фыркнула Вика. – Пусть знают. Мы просто им не откроем. Или, если будем пьяные к тому времени, откроем, обматерим и выпроводим.

29 декабря была школьная елка, но мне нечего было надеть. Папа даже не задумывался об этом. Я пожаловалась Вике. Она тут же позвонила Алине, и они стали выдумывать план действий, как мама могла бы снабдить меня новогодним костюмом так, чтобы папа не узнал. Решено было передать его Вике, сочинив при этом сказку, что, мол, костюмчик этот от самой Вики. Старый дурак поверил. Интересно наблюдать за поведением этой стареющей особи мужского пола: он готов вогнать в позор единственную дочь еще больше, лишь бы не брать от бывшей жены, однако, касаемо денег, он всегда брал, так еще и требовал сверху. С самого момента развода отец боролся за то, чтобы Алину лишили родительских прав, но каждый раз останавливался: у социальных служб вставал вопрос о лишении родительских прав самого отца, а этого он боялся больше смерти. И на что я ему? Любил. Правда ведь. Любил. Он говорил, что любит меня больше всего на свете, больше жизни. Но как это может быть правдой, если он никогда обо мне не думал? Он прикрывал мной свою задницу перед полицией, перед мужиками и их наездами, перед социальными службами, в очередях и прочее-подобное. Но он никогда не прикрывал мою задницу. Может, отец любил меня, но больше он боялся потерять меня, как потерял Алину. Он боялся одиночества. Старости, в которой он будет немощным и ненужным. Я опять отошла от темы. Ох уж эти мои эмоции… На елку меня собрала Вика. Я была похожа на куколку. Позже позвонила Настя, мы вышли к ней и поехали в школу на ее машине. Когда я, наряженная, как принцесса, зашла в классную комнату в сопровождении двух красивых молодых девушек, все опешили. Как так? Почему замухрыгу Лису привели такие красотки? Мамки чуть ли не глаза папкам закрывали, когда они пялились на декольте Насти, у которой, к слову, была весьма пышная грудь. И уж очень девочки понравились моим одноклассникам. Одноклассницы завидовали, потому что их мамы и рядом с моими сопровождающими не стояли. Мы выигрывали все конкурсы, нам хлопали громче всех, мальчишки вились вокруг. С помощью этих девушек я немного обрела почву под ногами в мирке своей начальной школы. Действительно, даже после каникул меня стали унижать намного меньше.