Звезда Маир

Когда незнакомка скрылась вдали, Вероника с облегчением перевел дух.

– Не заметила! – тихо сказала она. – Но это ненадолго! Она обязательно вернется.

– Кто это был? – с дрожью в голосе спросила Анжелика. Ей казалось, что она все еще ощущает на себе мертвящее дыхание белой женщины.

– Это Сагрит, – с ударением произнесла сестра, как будто сообщала Анжелике о чем-то ей хорошо известном. – Я знаю, что здесь ее называют демоном смерти. На самом деле у смерти много лиц, но Сагрит – самое жуткое из них.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – с отчаянием призналась Анжелика.

– Не важно, – нетерпеливо воскликнула Вероника. – Я должна еще многое тебе рассказать, а для этого нужно время.

Она замолчала, напряженно размышляя, потом приняла какое-то решение и сказала:

– Я знаю, где мы поговорим без помех! Следуй за мной!

Вероника схватила сестру за руку и потянула вверх, туда, где над их головами загадочно желтела Луна. Обратив взгляд на ночное светило, Анжелика с удивлением заметила, что его диск стал заметно раздаваться в стороны. Он разбухал и ширился буквально на глазах. А когда она посмотрела вниз, сердце в ее груди похолодело от ужаса. И было с чего! Буквально за считанные мгновения они вознеслись на головокружительную высоту и теперь с невероятной скоростью удалялись прочь от Земли. Линия горизонта исчезла, и взгляду открылись беспредельные пространства космоса. Прямо под ее ногами, в окружении агатовой черноты, висел огромный земной шар, обращенный к ней своей ночной стороной. На темно-фиолетовом фоне морей отчетливо выделялись более светлые контуры материков. Макушка белела шапкой арктических снегов. Вся суша, словно новогодняя елка, была усыпана мириадами разноцветных огоньков: это светили им вслед далекие города!

Необычность происходящего должна была повергнуть девочку в крайнее изумление, но Анжелика уже не имела сил удивляться. «Наверно, я все-таки сплю! – подумала она. – Вот только сон мой какой-то жутковатый. Скорее бы он кончился».

Увы, сон явно не спешил заканчиваться! Напротив, с каждым мгновением он делался все более фантастичным. Земля быстро сокращалась в размерах, а лунный диск, напротив, так же стремительно разрастался. Когда Анжелика вновь подняла голову, она уже не могла охватить его одним взглядом. Бугристая и ноздреватая поверхность Луны была испещрена множеством черных круглых пятнышек, обрамленных яркими полуколечками света. Девочка догадалась, что видит знаменитые лунные кратеры. Лучи восходящего солнца уже осветили вершины кольцевых гор, но не могли разогнать ночного мрака на дне впадин. Яркий контраст света и тьмы буквально резал глаза…

В следующую минуту Анжелика и ее спутница коснулись ногами лунной поверхности. Впрочем, слово «коснулись» едва ли тут было уместно. Ведь их тела ничего не весили и потому не оставляли следов. Ни одна крупинка лунного грунта не шелохнулась под ними.

Анжелика замерла, завороженная необычайной картиной. Они находились на вершине достаточно высокой лунной горы с крутыми обрывистыми склонами. Впереди лежала каменистая равнина, изрезанная небольшими расселинами и пологими, продолговатыми холмами. Дальше, в нескольких километрах от них, виднелась противоположная горная цепь кратера. Уходящие в небо острые неровные зубцы ее пылали слепяще-белым пламенем и резко выделялись на фоне черного неба. От них спускались вниз полосы и кольца, играющие всеми цветами радуги. Подножия гор еще не были освещены солнцем, они тонули в темноте и были почти не заметны. Оглянувшись, Анжелика увидела ослепительно яркий шар солнца, едва поднявшийся над близким лунным горизонтом. Черное небо вокруг, словно мелким песком, было усеяно бесчисленным множеством звезд. Окружающий ландшафт выглядел пустынным, диким, даже устрашающим. Но в то же время он поражал своей необычной, неземной красотой. Это был мир без смягченного света, без полутеней, слепяще-белый под лучами Солнца и непроглядно-черный в тени.

8. Та и эта реальности

- Нравится? – спросила Вероника. – Мне тоже! Хотя реальность Аирба совсем-совсем иная.

– Я знаю, – сказала Анжелика. – У нас одно солнце, а у вас – два: золотое и черное. Одно – прекрасное и ласковое, а другое какое-то недоброе.

– Ты все верно поняла, – подтвердила Вероника. – Маир и Ништрок – два светила и два полюса нашей реальности. Испокон веков повелось так, что все, кто служат Свету, возносятся, в конце концов, к Маиру. А те, кто предался Тьме… Их поглощает Ништрок…

– Поглощает Ништрок? – осторожно повторила Анжелика. – Это плохо?

– Да! – отозвалась Вероника. – Это очень плохо. Для меня нет ничего хуже. Ништрок – бездна, жуткая мрачная Тьма… Но самое страшное в том, что Тьма эта живая… и голодная…

Анжелика поначалу была озадачена ее словами, но потом подумала: «Если тело – всего лишь призрак, то почему бы Тьме не быть живой и голодной?»

– Понимаешь, – продолжала сестра, – Маир тоже забирает твое «Я», но после этого ты становишься «Всем». Тебе открываются чувства и воспоминания всех, кто был до тебя. А им открываются твои чувства и воспоминания. Ты сливаешься с ними, они сливаются с тобой. Маир – это не я и не ты! Это – мы!

Анжелика неуверенно кивнула.

– Ништрок – совсем другое! Он проглатывает дух, он забирает твое «Я» ничего не давая взамен! Он поглощает твои воспоминания, а ты обращаешься ни во что.

– А город, что я мельком увидела в своем сне? – спросила Анжелика, – что это за место?

– Просто Город, – сказала Вероника. – Иногда его называют Город-на-Острие. Это центр Вонайкеи – мира, где протекала моя жизнь, с тех пор, как я покинула эту реальность.

– Как это жизнь? – удивилась Анжелика, которая никак не могла увязать это слово с тем существованием души, что начинается после смерти.

– Обыкновенная жизнь, – повторила Вероника с некоторым вызовом, – ничуть не хуже, чем твоя. Как и всем младенцам, покинувшим Асиат сразу после рождения, мне предназначено было явиться из магического зеркала в одном из жреческих Домов Аирба. Волею судьбы местом моего второго рождения стал Дом Весты на Вонайкее… Ты видела ее и поэтому представляешь, о чем я говорю. По форме наш мир подобен длинному веретену. Его Восточное Острие, погруженное в вечный мрак и холод, остается необитаемым. А на Западном, где располагается единственный на Вонайкее Город и проживает большая часть жителей, напротив, царят бесконечное лето и вечный день. Ништрок на пару с Маиром, никогда не скрываются там за горизонтом и непрестанно кружат по небосводу, как два бойца перед началом поединка…

– Не думала, что такое возможно, – прошептала Анжелика.

– Я редко бывала в Городе, – продолжала Вероника. – Ведь от храма Весты до него – пять часов лета. Обитель наша располагается на берегу большого Озера (подобно Городу, оно единственное на всю Вонайкею, и потому нет нужды придумывать для него название). И все здесь не так, как на Острие. За осенью у нас следует зима, за весной – лето. День проходит под лучами Маира, а ночь отдана во власть Ништрока. И не бывало такого случая, чтобы два светила появились на небе одновременно…

– А эти ваши «Дома», – спросила Анжелика, – что они такое?

– Это трудно объяснить, – задумчиво произнесла Вероника. – Дом – это больше, чем семья. Хотя для всех, кто явился в Аирб, он скорее семья, чем все остальное. Я всегда помнила, что где-то безумно далеко, в призрачном Асиате, у меня остались сестра и мама, но в Аирбе моей матерью стала настоятельница – матушка Зенобия, моей строгой воспитательницей – ключница Мын-ли, а наперсницей – кухарка Гудрун. Две младшие жрицы – Марфа и Мария – скорее мои подруги, ведь их посвящение, состоялось уже на моих глазах … Наш Дом – Дом Весты – далеко не такой многолюдный, как правящие Дома Мамоны, Ориэля и Фурфура, – но явления в нашей Приемной башне совершаются регулярно, и матушка Зенобия каждый год отправляется в Город на Осенний бал с пятью-семью (а иногда и с десятком) своих воспитанниц.