Страница 13 из 20
– Свет, это я. Я уже проехал Ростов, – ласково начал Орлов, давая понять, что он звонит мириться.
– Я не хочу с тобой говорить, – отрезала жена.
– Послушай, ты не права. Я выехал, всего на час позже. Планировал в восемь, получилось в начале десятого, – переламывая своё раздражение и демонстрируя чудеса самообладания, продолжал Орлов, словно не заметил выпада с того конца провода.
– Вот именно. Досиделся там до последнего, а я тебя здесь жду, – не сдавалась и гнула своё разгневанная жена.
– Свет, здесь снегопад. Движение осложнено. Фуры все стоят на обочине. Я один из немногих кто едет. Поэтому час ничего бы не решил, – всё еще надеясь на благополучный исход оправдывался Орлов.
– Значит, нужно было выехать раньше.
– Свет, раньше были дела. Я раньше не смог.
– Вот именно. Тебе дела важнее меня. Всё Орлов, я не хочу больше говорить, не раздражай меня.
– Слушай, ты вообще берега видишь?! Ты как со мной разговариваешь? – Орлов вдруг завелся сам, – Я итак в тряпку превратился. Светочка, Светочка. Светочка – то, Светочка – это. Живёшь как сыр в масле. Что ты в жизни видела? Ни проблем, ни трудностей, ни горя. Как ты смеешь себя так вести?! Мне надоело быть твоим ручным пуделем, хорош об меня ноги вытирать. Думаешь, мне нравится так жить, думаешь, мне не надоело зависеть от твоих перепадов настроения?! Ты в конце концов моя жена и должна уважать меня. Совсем обнаглела!
– Да, пошел ты!
Света бросила трубку. Орлов тоже бросил трубку на сиденье и с досады ударил кулаком об руль. Мерседес издал резкий короткий сигнал и очень кстати. Дорогу, вальяжно переходил какой-то подвыпивший селянин и пронзительный звук заставил его ускориться.
– Твою мать, ДТП мне ещё не хватало, – сам себе сказал Орлов и вновь сконцентрировался на дороге. Мощные фары даже на дальнем свете пробивали лишь небольшой участок трассы впереди. Снег заслонял всё вокруг, и поэтому нужно было ехать очень внимательно, так как на Ярославке вдоль дороги стоит множество больших и малых деревень. А с учётом того, что народ уже начал праздновать, пьяные и праздношатающиеся могли оказаться перед машиной в любой момент. Снегопад, естественно, всё усугублял.
– Вот сучка, надо же, так меня завести, – злился Орлов, чувствуя дрожь в руках.
Его всегда бесило, что Света была в семейной жизни совершенно не политик, не тактик и не стратег. Она обсолютно не понимала, где, когда и что можно. Если у неё было хорошее настроение, она была добра, мила, покорна и беззащитна. Когда Орлов её видел такой, он был готов к её ногам бросить всё. С торжеством на лице, мог выполнить любую её прихоть. Но когда она была раздражена или плохо себя чувствовала, она превращалась в ошпаренную кошку. Она могла из-за какой-нибудь ерунды закатить скандал на дорогу, когда Орлов куда-то собирался или уже стоял в дверях что бы попрощаться. Его мать и отец, которые враждовали ещё и не так, но они никогда себе такого не позволяли, элементарно, хотя бы из-за того, что человек в последние минуты перед отъездом, должен в спокойной обстановке задуматься и повспоминать, не забыл ли чего. Не говоря уже о том, эту житейскую мудрость Орлову объяснила мать Светы, что людям нельзя устраивать скандал на прощанье, ибо они могут не вернуться, может разбиться самолет, или ещё какое горе случиться и всю оставшуюся жизнь, тот, кто устроил скандал, будет помнить и винить себя за то, что так безобразно вел себя с человеком, которому и так уж не много оставалось.
Или, разве можно, что-то говорить под руку водителю, когда он в дороге? Как-то они все вместе, со Светой, Дашей и Аллой Сергеевной отдыхали в Греции. Орлов взял на прокат машину с откидным верхом и они поехали по окрестностям, посмотреть остатки былой роскоши античной культуры. Возле каких-то руин Света захотела сфотографироваться, а Орлов не остановился. Там был знак запрещающий остановку, и жена пилила Орлова добрых тридцать минут, до тех пор, пока уже тёща не выдержала и не вступилась за зятя.
– Да, уж, вздыхал Орлов, этим Светка не в мать. А жаль? – думал он, постепенно успокаиваясь, – Может она так себя и ведет, потому, что я её не осаживаю, а пытаюсь не замечать конфликты. Может, стоит ей уже указать её место? – промелькнуло у него в голове и он вновь взял в руки телефон:
– Что?
– Ты всё не унимаешься, – еле сдерживая себя спросил Орлов. Дерзкое «что» снова в нём всё всколыхнуло.
– И не надейся, – Света была жестока и всецело чувствовала правоту за собой.
– Слушай, хватит меня злить, я из-за тебя сейчас чуть человека не сбил.
– Это твои проблемы.
Это был предел. Такого неуважения и хамства Орлов уже терпеть не мог.
– Иди ты знаешь куда!? – заорал он и с силой бросил телефон на пассажирское сиденье. Телефон подпрыгнул и улетел вниз на коврик.
– Всё, больше никаких звонков, приеду домой, голову оторву, – заскрипев челюстями подумал Орлов и включил радио погромче.
Орлов не связывал перемены в характере жены с деньгами. Близкие друзья ему не раз говорили, что у неё от денег и успехов голова закружилась. Орлов знал, что это не так. Ученая степень, успехи в бизнесе, ей, конечно, прибавили уверенности, но зачатки её вздорного характера он видел с самого начала, когда они ещё дружили. Просто пока жизнь стремительно развивалась, ей их негде было проявлять, да и Орлов надеялся, что с возрастом люди мудреют, становятся тоньше, так что все капризы и борзый норов обтешутся, сгладятся, родятся дети и всё успокоится, но, к сожалению, мудрость задерживалась, и ничего не сглаживалось. Чем дальше, тем больше Светка становилась невыносимей. Развод, был уверен Орлов – это не вариант. Она будет прекрасной матерью и для моих детей я хочу именно такую мать: успешную, независимую, самодостаточную. Чтобы в глазах моих детей мать имела авторитет, а всё остальное мы исправим. Орлов вообще к семье относился серьезно и более того, если он узнавал, что кто-то из его партнёров или знакомых был в разводе, с этими людьми он дел старался не иметь. Причины развод, считал Орлов, всегда всецело лежат на мужчине. Женщины более домашние, более преданные, более терпеливы, поэтому, если уж женщина является инициатором развода, то значит, какие-то очень серьёзные основания побудили её к этому. И если мужчина не смог удержать семью, то какие с ним дела вообще можно вести. Света о разводе говорить начала примерно с год назад, но последнее время, она начала это делать особенно часто и как на зло, именно в этот момент у Орлова появилось много работы и много поездок. Не зря говорят, если карьера начинает стремительно развиваться, то жди, что твоя личная жизнь вот-вот пойдет по швам. Орлов планировал в новогодние праздники провести с женой побольше времени, попытаться объясниться, договориться, может что-то поменять, его тоже не устраивала такая жизнь, постоянные скандалы…а тут такое. Света и раньше умудрялась его вывести из себя по телефону находясь за сотни и даже за тысячи километров, но на крик он не переходил никогда.
– Видимо, развязка уже близка, – совершенно спокойно подвёл итог своим размышлениям Орлов, – Как будет, так будет. Семья – это двое и сил одного никогда не хватит, чтобы удержать семью на плаву.
Появился указатель – два километра до Переславля-Залесского.
– А вот это уже кое-что, – обрадовался Орлов.
От Переславля до дома оставалось сто пятьдесят километров. Причем из них сто, по хорошей широкой дороге, которая начиналась сразу от границы Московской области. Трасса проходящая по Ярославской и Владимирской областям, была не чищенная и у Орлова была маленькая надежда, что когда он въедет в Московскую губернию, дорога будет лучше, но увы. Страна начала праздновать и дорога везде была заснежена и лишь чёрная колея выбитая фурами и была дорогой, по которой можно было ехать шестьдесят, а местами даже восемьдесят километров в час.
Монотонность дороги, приглушенный гул мотора, у мерседеса очень хорошая шумоизоляция, тёплый салон, легкая музыка на радио «Культура», вновь вернули Орлова к размышлениям. На этот раз он был настроен решительно: