Прятки среди огней

Я аж задохнулся от возмущения. Шестьсот семьдесят споранов за убогий раздолбанный УАЗик. Но под холодным взглядом Скальпеля подавил протест и выдавил в ответ:

– Справедливо.

– За вычетом расходов, получаем: четырнадцать тысяч триста тридцать споранов. Три часа назад означенная сумма была переведена на твой счет в банке Вешалки.

– Это вы поторопились, – проворчал я.

– Хотел забрать наличными? – усмехнулся Ртуть. – Это не проблема. С утра можешь наведаться в банк и забрать хоть всю сумму со счета целиком.

– Да я не о себе, о вас переживаю. Как подумаю, что барахло это, после бани мне выданное, забыли в расходы оприходовать, прям, сердце кровью обливается.

– Отнюдь, – покачал головой ничуть не обиженный моим упреком Ртуть. – Выданные одежда и обувь – твоя законная компенсация за пришедшую в негодность, при выполнении задания, амуницию.

– Ишь ты. Не боитесь, такими щедрыми подачками контору по миру пустить?

– Рихтовщик, дружище, – снова дружески хлопнул меня по колену Скальпель, – ну не нарывайся, а. Душевно тебя прошу.

– Так, с наградными разобрались, – снова заговорил Ртуть, привлекая наше внимание. – Еще раз повторюсь: приятно было с тобой поработать, Рихтовщик. И напоминаю, что по заключенному между нами соглашению, ты должен нашей конторе исполнение, с помощью своего замечательного Дара, еще четырех заданий.

– Да помню я, помню.

– Следующее запланировано через пять дней. Рекомендую, задержаться на них в Вешалке. У нас в стабе – роскошная сфера услуг. И с кругленькой суммой, уже сейчас имеющейся на твоем банковском счете, гарантирую, ты ни в чем не будешь нуждаться.

– Я ваш пленник?

– Обижаешь, брателло, – покачал головой Скальпель.

– Тогда, с вашего благословения, я покину стаб. В ближайшие дни у меня неотложные дела за пределами Вешалки.

– Я даже догадываюсь как зовут твои дела, – подмигнул Скальпель. – Начинается на «с», а заканчивается на «а»…

– Не возражаю, – перебил помощника Ртуть. – Только через пять дней, будь добр, вернуться. Иначе рассержусь.

– Даже я боюсь его сердить, – шепнул мне на ухо продолжающий дурачиться Скальпель.

– Я могу быть свободен?

– Как ветер, – хмыкнул Скальпель.

– Не подскажите, где в стабе сейчас можно быстро приобрести машину?

– Сейчас нигде, – развел руками веселый сосед с колючими глазами. – Ночью, братан, все порядочные менялы спят.

– Рекомендую, сегодня переночевать в отведенной тебе комнате, – снова заговорил Ртуть. – А завтра с утра Скальпель поможет отыскать тебе хорошую машину. Поверь, он в этом деле настоящий дока.

– Вот вечно все всё за меня решают, – притворно закатил глаза Скальпель. – Ладно, считай, уговорили, помогу тебе, Рихтовщик, по старой дружбе… Иди, ложись, разбужу с первыми петухами.

Я вышел из кабинета и направился в знакомую по утреннему пробуждению комнату.

Глава 17

Глава 17, в которой вижу тревожный сон и отправляюсь на поиски

Крадучись скользнув в чуть приоткрытый дверной проем, оказался в незнакомой спальне. Взгляд остановился на огромной двуспальной кровати, практически все пространство которой занимала бегемотоподобная туша толстухи.

Подкравшись к спящей женщине, стремительным рывком оседлал ее безразмерную грудь, и пальцами кваза, как тисками, намертво сдавил дряблую шею толстухи.

Проснувшаяся женщина поначалу задергалась, пытаясь сбросить меня, но не в силах шевельнуть руками, придавленными сверху моими ногами, быстро угомонилась и умоляюще захрипела:

– Пожл… ста…

– Что, Поганка, не хочется подыхать? – склонившись к уху беспомощной жертвы рыкнул я голосом Белки.

И только после этого до меня дошло, что во сне провалился в очередную серию кошмарных похождений крестницы.

– А мне, вот, пришлось. После того, как, по твоей наводке, сука, вместо гребаной сучки Слезы, мы тормознули набитую взрывчаткой тачку.

– Я… не…

Толстуха захрипела, забилась в судорогах и обмякла.

– Ну нет, сука, так легко от меня не отделаешься!

Отпустив шею, Слеза отцепила с пояса фляжку с живцом, влила немного содержимого в распахнутый рот жертвы, дождалась судорожного глотка, и парой звонких пощечин привела толстуху в чувство.

– Я не понимаю, кто ты? – прохрипела дама в кровати.

– Не важно, – фыркнула Белка, возвращая фляжку на пояс. – Главное я знаю, кто ты! Ты Поганка – провидица, нанятая Скальпелем, для наводки на след некой Слезы.

– Признаю. Было. И я честно выполнила свою часть договора.

– Да ты подставила нас своей наводкой!

– Я лишь указала время и место появления Слезы. А в том, что девчонка оказалась хитрее вас, и поимела отряд Скальпеля, моей вины нет.

– Ах ты ж, сука! Ну, ща и я тебя поимею!

Выхватив кинжал, Белка прижала его к горлу толстухи.

– А знаешь че будет потом? – неожиданно улыбнулась толстуха, ничуть не испугавшись смертельной угрозы. – Когда я воскресну, первым делом разыщу Скальпеля, и предъявлю ему за твой необоснованный наезд. Ты даже не представляешь, сучка психованная, что он с тобой сделает за смерть своей лучшей провидицы!

– Скальпель тоже пострадал при взрыве, – уже не так уверенно возразила Белка, отодвигая кинжал от жирного горла.

– Но у него хватило ума не предъявлять мне за собственный косяк… Да слезь уже с меня, дура. Так и быть, по новой тебя на след Следы направлю.

Перекатившись влево, Белка ловко спрыгнула с кровати на ноги.

– Ну ты это… Извини меня, ладно, – проворчала крестница отступая к стене.

– В жопу себе свои извинения засунь, – прокряхтела толстуха, с раскачки, усаживаясь на кровати. – А мне выплатишь две сотни за беспокойство. И еще три – за наводку.

– Заметано. Без базара… Горохом возьмешь?

– Пойдет…

Дальше картинка перед глазами поплыла, и я проснулся.

Окно по-прежнему заливал лунный свет, из чего сделал вывод, что проспал я немного. Но спать больше не хотелось. Растревоженное вещим сном воображение рисовало картины изрезанного кинжалами тела подруги – какой уж тут нахрен сон.

Чтобы отвлечься от сводящих с ума опасений за судьбу Слезы, встал и направился в ванную, благо в моей гостевой комнате имелась, пусть маленькая, но своя.

Забравшись под широкую лейку, пустил воду и несколько минут, меняя температуру воды, наслаждался контрастным душем.

Растираясь полотенцем, при свете включенной лампы, неожиданно обнаружил, что татуха на правой руке сменила цвет, с голубой превратившись в красную, что по данной Грузом классификации означало: нахождение объекта поиска на минимальном расстоянии от поисковика, в радиусе двадцати километров.

Выходило, что за всего несколько часов, пока я вел переговоры в кабинете с высокоуровневыми боссами и потом забылся коротким сном в своей кровати, Слеза успела сократить разделяющее нас расстояние аж на восемьдесят километров, и сейчас находилась где-то уже совсем близко.

– Ого, сам проснулся! И даже душ принять успел! – приветствовал меня без стука вошедший в незапертую дверь Скальпель. – А я вот только будить тебя иду… Ну, раз шустрый такой, давай, одевайся и вниз спускайся. Сейчас на кухне перехватим чего-нибудь и двинем к меняле – тачку тебе подбирать.

Скальпель ушел.

Я быстренько облачился в новый, с иголочки, камуфляж, закрепил под мышкой кобуру со стечкиным, сверху на куртку навесил разгрузку, с рассортированными по карманам гранатами и запасными винтовочными рожками и пистолетными обоймами, закинул за спину рюкзак и, прихватив прислоненную к тумбочке винтовку, вышел в коридор.

Когда мы подрулили на роскошном бентли Скальпеля к огороженной решетчатым забором, с рядами колючки поверху, широкой, как футбольное поле, автомобильной стоянке, сплошь заставленной, наверное, доброй сотней машин, на востоке уже зарозовел рассвет, и ночь отступала под натиском утреннего сумрака.