Страница 2 из 58
- Нет, нет, благодарю, - повторила она.
Он слегка наклонился к ней и доверительным шепотом произнес:
- В это время сюда приходит много молодых людей. Без девушек. Когда начинаются танцы, здесь бывает очень приятная и непринужденная обстановка.
Она нисколько не обиделась на такое предложение. Хотя на Фалаиси она была всего один день, но откровенная чувственность местных жителей сразу бросилась ей в глаза.
Разве она, которую разочарованные поклонники называли не иначе как холодной, могла с ними сравниться! Сама она предпочитала называть это разборчивостью, хотя в глубине души знала, что дело не только в этом. Просто она боялась потерять голову. Она даже знала, откуда вдет этот страх. Только с возрастом она смогла до конца понять, почему брак ее приемных родителей распался. Отец встретил другую женщину и влюбился в нее отчаянно и самозабвенно. Она хорошо помнила, как плакала мать, как она была растерянна, как мучилась и страдала, помнила их скандалы. Вскоре родители расстались, и какое-то время они жили вдвоем с матерью, стараясь не падать духом и выжить, несмотря ни на что.
Однако ее мать была не из тех женщин, которые долго могут оставаться одни, и скоро она тоже нашла себе другого. К несчастью, он не принял ее замкнутую дочь, чьи страх и злость находили выход во вспышках дикого темперамента. У него были свои дети, и однажды Кэндис случайно услышала, как он сказал матери: "Было бы намного лучше, если бы она ушла. Она не очень-то ладит с моими, да и потом, она ведь не родная тебе?" Воспоминание об этом по-прежнему причиняло боль, но гораздо больнее было то, как легко и просто мать согласилась с его словами. Так в десять лет, покинутая всеми, испытав горькую обиду, Кэндис оказалась в детском доме, где была причислена к категории трудных детей. Именно тогда она приняла решение никогда не позволять себе снова полюбить. Любовь, как она могла вынести из опыта своей недолгой жизни, была той силой, которая ломала и калечила судьбы людей.
Иногда она думала о том, что будет, если когда-нибудь она встретит человека, который все-таки сумеет убедить ее, что блаженство, которое несет любовь, стоит и страха перед неизведанным, и опасений быть отвергнутой. А пока такой человек ей не встретился, она упорно твердила "нет". Она улыбнулась официанту и весело проговорила:
- Звучит очень заманчиво, но сегодня я хочу пораньше лечь спать.
- Как вам будет угодно, мисс. - И, глухо стуча деревянными сандалиями, он удалился.
Она украдкой взглянула в сторону пальмовых зарослей. Совершенно поглощенная своим партнером, сидевшим напротив, рыжеволосая что-то оживленно рассказывала. Красивая, с чувственным взглядом чуть сонных глаз, полными яркими губами, гладкой и матовой, как креп, кожей, она была в бледно-розовом платье с перьями. Весь ее вид говорил о том, что она привыкла к всеобщему вниманию и наслаждалась этим. С каким гордым видом победительницы она вошла в зал, рука - на белоснежном рукаве Сола Джеррарда! Сколько высокомерия и удовлетворенного тщеславия было в ее сияющих глазах!
Кэндис отвела взгляд от этого изысканного, холеного лица и вдруг почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Возможно, это было совпадением, но Сол Джеррард тоже наблюдал за ней. И хотя лицо его по-прежнему было непроницаемо, что-то затаившееся под его тяжелыми веками подсказывало ей - он заметил ее. У нее было такое чувство, словно взгляд его проникал ей в самую душу. Кэндис поспешно отвела глаза. Усилием воли она заставила себя спокойно дождаться счета, и когда наконец она направилась к выходу, то все время чувствовала у себя на спине, где-то между лопатками, неприятную скованность.
Ночью на Фалаиси было совершенно безопасно: улицы прекрасно освещены, местные жители, гордящиеся собой и своим островом, чрезвычайно любезны. Поэтому ей было совсем не страшно пройти пешком до своего отеля.
"Здесь вы будете как в раю", - кричали яркие страницы туристских путеводителей, и впервые в жизни Кэндис не могла не согласиться с рекламой. Остров и в самом деле был удивительно красив: великолепное сочетание потрясающей природы и цивилизации. Вдоль всего острова тянулся высокий хребет потухших вулканов, коралловый риф кольцом охватывал прибрежную лагуну с изумрудной водой, кое-где прерываясь ожерельем крохотных островов, а кокосовые пальмы склоняли бахрому своих листьев над сверкающими песчаными пляжами.
Пассаты охлаждали сонный, напоенный ароматами воздух, шептались в верхушках пальм и играли лепестками огромных цветов гибискуса вдоль дороги, донося до приветливых, в экзотических одеждах прохожих волнующий запах красного жасмина, гардении и жемчужины острова - иланг-иланга.
Да, по своей красоте остров Фалаиси превзошел все ее ожидания. Жаль только, что она не сможет насладиться всей этой красотой.
Вернувшись в отель, она забрала со стойки ключи, с легкой иронией улыбнувшись бросавшемуся в глаза контрасту. И не потому, что отель был из разряда дешевых и имел запущенный вид. Напротив, в отличие от большинства портов тропических островов, здесь, на Фалаиси, мало что можно было бы назвать запущенным, но средства на него выделялись явно из местного городского бюджета, хотя он и был из числа тех, что пользуются известностью в мире. Один из тех отелей, где иногда можно встретить миллиардеров вроде Сола Джеррарда, их любовниц и... их сестер.
Где-то внутри Кэндис ощущала смутную тревогу. Испытывать близость опасности, чтобы пощекотать себе нервы, - такая перспектива ее не очень-то прельщала, но долгий загадочный взгляд Сола Джеррарда убедил ее в том, что поиски, на которые она с такой решительностью отправилась в одиночку, могли оказаться для нее делом небезопасным.
Все выглядело куда проще, когда он был только именем, черно-белыми фотографиями на газетных полосах в разделах новостей делового мира. Конечно, она и тогда знала, что ее непрошеное вмешательство в его жизнь вряд ли ему понравится, но она никак не могла предположить, насколько трудно будет к нему подступиться. Может быть, и Стефани окажется такой же, хотя едва ли молодая, шестнадцатилетняя девушка в совершенстве постигла науку молчаливого устрашения.