Страница 3 из 36
– Итак, мы проверяли вас на фертильность? Я так понимаю, вы с женой пытаетесь зачать ребенка? – спрашивает она.
Я киваю.
– Ммм хмм, ммм хмм. И она не захотела здесь присутствовать?
– Она даже не знает, что я здесь, – мягко отвечаю я.
– О, – доктор смотрит на меня поверх своих очков. – Хорошо, тогда мы могли бы сразу приступить.
Я киваю, поторапливая ее. Теперь, когда я уже здесь, я просто хочу все знать.
– Мы проверили количество сперматозоидов, их подвижность, тестостерон, пролактин и некоторые другие факторы...
– Да, – в нетерпении киваю я.
– И оказывается, у вас низкое количество сперматозоидов, и те, которые у вас имеются, показывают проблемы с подвижностью.
Она смотрит на меня, пытаясь определить, понимаю ли я то, что она мне говорит. Я понимаю, что малое количество сперматозоидов не очень хорошо, и их низкая активность определенно звучит не лучшим образом.
– Но я смогу подарить ей ребенка... это просто займет немного больше времени?
Доктор вздыхает.
– Результаты, которые я вижу, показывают, что это очень маловероятно. Ваша вероятность оплодотворить жену без вмешательства крайне низка, – доктор Эванс с хлопком возвращает листы с результатами на место и кладет на них сверху руки. – И даже с медицинским вмешательством, шансы на успех крайне низки.
Я сглатываю большой комок в горле.
– Почему, ну, вы знаете... из-за чего?
Она снова открывает результаты исследования.
– Вы болели свинкой, когда вам было семнадцать?
Я киваю. Я очень тяжело ее переносил.
– Когда мужчина переносит свинку после наступления полового созревания, вероятность развития осложнений из-за воспалений яичек значительно возрастает. Это редкость, но такое случается.
Я просто киваю, и еще раз киваю, не отрывая глаз от колен, вцепившись пальцами в подлокотники кресла.
– Простите, мистер Мартин. Я знаю, это не то, чтобы вы хотели услышать.
Голос доктора полон сочувствия и доброты, но это раздражает. Что бы она мне ни сказала, это не заставит меня чувствовать себя лучше.
– Пожалуйста, – продолжает она, – почему бы вам не вернуться сюда со своей женой? Я бы могла ей все объяснить...
– Нет, – обрываю я ее, – спасибо вам. Что так быстро обработали результаты тестов.
Я встаю и нахожу ключи в моем кармане.
– Спасибо, – еще раз повторяю я с показной вежливостью.
– Мистер Мартин, я могу порекомендовать вам несколько отличных специалистов в этой области, вы знаете, что есть другие способы завести ребенка, – ее голос все еще полон понимания.
– Может быть, несколько психотерапевтов? – мягко предлагает она.
– Спасибо за уделенное мне время, доктор.
Я открываю дверь из увешанной учеными степенями комнаты и покидаю ее.
Мой разум абсолютно пуст пока я иду к машине, и как только я в ней оказываюсь, то не могу ничего найти внутри себя, чтобы начать и продолжить свой день. Я сморю в сторону здания, сжав кулаки.
Сейди не может от меня забеременеть.
«Сейди не может забеременеть от меня».
Это то, что она желает больше всего на свете. Все ее надежды и будущие мечты заключены в том, что мы сделаем это вместе, но я никогда не смогу подарить ей ребенка, которого она так хочет.
Это разрушит ее.
Я не могу оставить эти ужасные мысли у себя в голове. Она отвергнет меня? Решит, что я недостойный ее мужчина? Решит, что ее не устроит жизнь без детей, которых она так страстно желает иметь? Она бросит меня? Что, если меня одного ей недостаточно? Так ли сильно она меня любит, чтобы остаться, даже без шанса завести детей? Оставит ли она меня ради кого-нибудь, кто сможет дать ей вожделенного ребенка?
Узел в моем животе причиняет физическую боль. Моя Сейди. В воображении рисуется ее лицо, когда я ей это говорю... мысль о том, что ее нет рядом, когда я просыпаюсь по утрам. Я не могу через это пройти.
Но я должен.
ГЛАВА 3
Картер
Полет из Бахрейна1 в Техас занял почти 20 душераздирающих часов. Закрытый, как в консервной банке, еще со ста семьюдесятью пятью людьми, это подтолкнуло мое гребанное терпение к самой черте. Все и все было таким медлительным. Просто чтобы получить свой походный мешок, мне пришлось прождать почти тридцать минут, а люди мельтешили вокруг, словно мухи над дерьмом, похоже, что у них не имелось ни конкретной цели, ни направления движения в головах. Я бы повыдергивал все свои волосы на голове, если бы они не были такими короткими.
И, наконец, я здесь, в другой банке сардин, окруженный людьми, которых я не знаю и которым не доверяю. Я делаю медленные вдохи и выдохи через нос, пока бреду сквозь толпу. Я отмечаю, сколько человек меня окружает, это самый быстрый способ выйти. Я должен напоминать себе, что это гражданские, никто из не хочет нанести мне вред, они просто пытаются вернуться домой как можно быстрее, так же, как и я. Я снова делаю глубокие вдохи и опускаю голову на заднюю часть сиденья автобуса, наблюдая, как мы трогаемся под мерное гудение шин по асфальту.
Я не могу поверить, что спустя все эти годы моя служба закончилась. Больше не будет никаких изнуряющих тренировок, военной формы, песка, забивающегося в мою обувь… и еды, как и постоянного ощущения того, что мне могут надрать задницу. Прекрасно, я не буду по этому скучать. Не могу поверить, что Дэйл женился, и что я направляюсь в его дом, который находится в пригороде. Боже, из всех возможных мест он выбрал это. Чтобы встретить его маленькую деревенскую женушку, голос которой я только слышал на заднем плане, когда мы общались с Дэйлом по скайпу. Время течет теперь так странно для меня. Когда гражданский мир ползет словно улитка, сама жизнь мчится со скоростью ракеты «Томагавк»2.
Я проваливаюсь в легкий сон, поверхностный, потому что на базе нет такого понятия как глубокий сон, и прежде, чем я осознаю, воздушные тормоза шипят, и автобус подъезжает к торговому центру. Я хватаю свою сумку и жду, не очень терпеливо, так как пассажиры передо мной собирают свои вещи и бредут по проходу к ступенькам из автобуса.
Выпрыгнув из него, я оглядываюсь, и я пока никого не вижу, кто мог бы выглядеть так, словно ждет меня, поэтому я отхожу и помогаю водителю автобуса вытащить мой багаж из отделения для перевозки вещей. Он выражает небольшой протест, но я могу сказать, что он рад помощи. Я счастлив хотя бы этой незначительной активности и возможности поскорее найти мой вещевой мешок.
Стоит мне только схватиться за ремень на моей сумке, как я чувствую легкое прикосновение по моему плечу, это заставляет меня резко развернуться, слегка пригнувшись.
– Твою мать, – взрываюсь я.
За мной стоит маленькая женщина.
– Ты, должно быть, Картер, я бы узнала тебя где угодно, – говорит она, дерзко мне улыбаясь.
И я не могу ничего с этим поделать, но смех срывается с моих губ. Это первый раз, когда я смеюсь за очень долгое время, я так думаю.
Она симпатичная, эта девушка. Не слишком высокая, с мягкими, светло-каштановыми волосами, кончики которых спускаются чуть ниже плеч. Ее глаза имеют приятный тепло-карий оттенок, с янтарно-зелеными и золотыми вкраплениями. На ней свободная юбка в цветочек чуть ниже колен и майка, которая красиво очерчивает ее грудь. Она выглядит свежо, даже невинно.
– Привет… Сейди… прости за мой срыв, – говорю я.
– Без проблем, – улыбается она. – Это все?
Она кивает на сумку за моим плечом.
– Я путешествую налегке, – отвечаю я и подтягиваю сумку повыше.
– Сюда, – она ведет меня через парковку прямо в серебристому минивену.
Я качаю головой. Черт, Дэйл действительно живет загородом. Звучит негромкий звуковой сигнал, и боковая дверь открывается, пока мы еще в 10 футах3 от нее.
– Просто кинь свои сумки за сиденье, – советует она.
Я снимаю сумку с плеча и кладу на пол в машине.
– Удобно, – киваю я на дверь.