Проклятая статуя

– Простите, но моя душа рвётся к вам и не находит покоя, крича о том, что вы стали для меня раем, к которому стремится каждый из нас. Я ведь начал думать, что сошёл с ума и мне везде мерещится красивая девушка, которую никто кроме меня не видит. Не уходите и не сердитесь, прошу.

Проследовавшие к креслам дамы тоже стали оборачиваться и смотреть на Фердина. Тилия, удивлённая признаниями графа, лишь вчера увидевшего её на рынке Мэтла, не поверила ему.

– Вижу, что сердитесь, и вы правы. Я несдержан и слишком много говорю, но я так рад вас видеть. Друзья смеются надо мной, считая, что я грежу наяву, они думают, что Фердин влюбился в свою мечту, и это правда. Вы моя мечта, мой идеал, – сказал сын Фейкуса.

– Вы можете помолчать, – попросила синеглазая красавица.

– Нет, я должен вам всё сказать, открыть чувства, которые переполняют мою душу, так как боюсь, что вы снова исчезните.

– Я не исчезну, – произнесла Тимилия, поправив золотой локон, выпавший из причёски, ведь она чувствовала искренность собеседника.

Перед ней внезапно появились умоляющие глаза Эмирейка и надменные Эмиль. Не желая причинять графу такой же боли, Тилия решила предложить ему дружбу.

– Правда? Обещаете? – обрадовался Песинг, но тут же помрачнел.

Заметив на руке девушки перстень, Фердин огорчился, предположив, что незнакомка уже помолвлена и хотел спросить, но тут его увидели друзья и окликнули. Осознавая, что продолжая говорить о своих чувствах, потомок Радексны, вспомнив о Эмирейке, позовёт его, Тимилия растерялась. Она не желала, что бы о её приезде стало известно Мирантону.

– Наш дорогой Фердин, мы рады, что ты хотя бы сегодня оставил поиски и решил присоединиться к нам, – сказал, подходя к нему, один из кузенов Фитиньи.

– Ещё большую радость у нас вызвало то, что ты забыл о несуществующей красавице, которая покорила тебя, промчавшись мимо ваших карет, когда вы по дороге в Мэтл ехали, – усмехнулся второй.

– Представь нам свою спутницу, – попросил третий мужчина, стоящий за спинами друзей.

Теперь Тилия осознала, где Фердин увидел её впервые и отчего говорил о пролетевшей весне над заледеневшим лесом. Посмотрев на него, Тимилия покачала головой, и Песинг понял просьбу девушки, однако он не знал, как представить незнакомку друзьям, ведь ему не было известно её имя.

– Простите, Фердин обещал танцевать со мной, – сказала Тилия и, взяв его за руку, потянула к танцующим парам.

Войдя в круг, она не остановилась, а прошла к противоположной стене.

– Почему мы уходим? – спросил брат Эмиль.

Тия промолчала.

– Вы ещё сердитесь на меня?

– Нет, – ответила Тимилия и почти выбежала из зала.

– Вас что-то тревожит? Позвольте мне помочь вам, – предложил Фердин, следуя за ней по коридору.

– Вы, правда, этого хотите? – спросила Тия, поворачиваясь к нему.

– Всем сердцем.

– Сейчас мне не нужен кавалер, а от друга я бы не отказалась.

Вздохнув, Песинг, видя сомневающийся взгляд незнакомки, сказал:

– Я готов им стать. Простите, но я не представился. Фердин Песинг.

У Тилии едва не сорвалось с губ настоящее имя, но она сдержалась, а сын Фейкуса подумал, что девушка не верит ему, оттого и молчит.

– Тимилия Кармол.

– Вы дочь Падоса? – удивился Фердин.

– Племянница.

– И что вас опечалило?

– Жестокость, наполняющая сердца людей.

– Увы, несовершенств в нас больше, чем достоинств.

Тилия, огорчённая соглашением стариков, которого сама желала, тяжело вздохнула.

– Через месяц мы возвратимся в родовое поместье. Позвольте пригласить вас, вместе с дядей, конечно, – сказал сын Фейкуса.

– Благодарю, но вскоре я покину столицу, – отказалась Тия.

Вспомнив о том, что Кармол выдумал о герцоге Тирдосе, она добавила:

– Я еду к жениху.

– Скажите мне, кто он и я убью его! Я никому вас не отдам! – воскликнул, побледнев, Фердин.

– Вы с ума сошли. Я вам не принадлежу, и никогда не принадлежала!

– Простите, Тимилия, но одна мысль о том, что вы кого-то любите, лишила меня разума, – извинился Песинг.

– Я не просто его невеста. Мы избраны судьбой, и о лучшем муже я и не могла мечтать. Душа его добра и чиста, он искренний и верный, и если вдруг погибнет, то и мне незачем жить.

– О, жестокая судьба! Подарила мне сладостное видение и тут же отняла, но верю в то, что она справедлива ко всем. Раз вы его так любите, мне ничего не остаётся, – вздохнув, сказал сын Фейкуса.

– Что вы задумали? – испугалась дочь Хардока.

– Вы искренни со мной, не кокетничаете, и не используете моих чувств, и я вам за это благодарен. Отныне я друг вам и тому, кем вы так дорожите, и если кому-нибудь из вас понадобится помощь, вы можете рассчитывать на меня, – с грустной улыбкой ответил Фердин и поклонился.

Слёзы благодарности блеснули в глазах девушки, и она протянула графу руку, сказав:

– Знайте, что я никогда не очерню дружбы предательством. Благодарю вас.

Фердин проводил Тилию в зал, где гости Пунсара продолжали танцевать и веселиться. Увидев у стены Падоса, обсудившего с Фейкусом все затраты по предстоящей свадьбе, и разыскивающего взглядом племянницу, ведь он не мог уехать без неё, Тия простилась с Фердином.

Утром Тимилия испекла пирог, который для неё в детстве делала няня и, угостив и кухарку и её сына, поднимаясь по лестнице, увидела через окно мужчину, стоящего на улице напротив дома Падоса. Не обратив внимания на то, что он не сводит взгляда с особняка Кармола, Тия зашла в свою комнату, набросила на плечи плащ Эфтиана и спустилась в парк. Гуляя по дорожкам вокруг цветущих деревьев, она подумала о том, как бы отыскать Эмирейка и пригласить на свадьбу Эмиль, что бы он узнал, каким стал выбор девушки, отвергшей его. Однако вскоре её мысли изменились, ведь поставив себя на его место, Тимилия осознала, что любящему сердцу будет тяжело видеть, как Фейкус выдаёт дочь замуж за человека, годящегося ей в отцы.

Тия стала сомневаться стоит ли ей настаивать на этом союзе или лучше его расторгнуть. Внезапно медный браслет сдавил её руку так сильно, что в висках застучала кровь. Что это?! Почему?! И как бы отвечая на её вопросы, прозвучал голос Январи:

– Ты будешь следовать за избравшим тебя мужчиной, и только исполнив его мечту, сможешь освободиться от проклятия.

Упав на колени от боли, пронзившей её кисть, дочь Хардока поняла, что проклятие не позволит отступить. Видимо, Эмирейк, убитый отказом Эмиль, обозлился и пожелал, что бы её слова воплотились в жизнь. Именно поэтому Тилии на ум пришло желание наказать девушку, выдав замуж за жестокого старика. Теперь придётся наблюдать за тем, как будет рушиться счастливая жизнь первой красавицы королевства, потомка Радексны.

Не умоляя своей вины в том, что она захотела преподать избалованной и капризной девушке урок, Тимилия устыдилась того, что вынудила Кармола просить её руки взамен десятилетнего избавления от болезни. В душе она не желала такой судьбы Эмиль и потому решила всё изменить. Поднявшись и повернувшись к особняку, Тилия хотела, исцелив графа, убедить не жениться на дочери Фейкуса.

Резкий удар в спину и смерч, подхватив Тимилию, оторвал её от земли и, подбросив в воздух, погрузил в мутную воду, в которой она начала тонуть. Взмахивая руками, девушка пыталась выплыть наверх, но её как будто что-то удерживало на месте. Плащ Ливари, расстелившись вокруг Тилии ковром, не позволял утонуть, и она мысленно поблагодарила за такой дар Эфтиана.

Внезапно внизу посветлело, и к Тимилии приблизился жёлтый шар, внутри которого она увидела сестру, смеющуюся над Милиарком и принимающую его подарки. Потом Радексна прогнала влюблённого и тут лицо Тимиролла, развернулось к младшей дочери Хардока и, рванувшись к ней, потянуло ко дну. Удивившись тому, что находится в поместье, Тимилия не могла понять, как она оказалась в озере. Почему Милиарк сердится на неё и хочет утопить? Отвечая на её вопросы, он прокричал: