Страница 49 из 101
- Ой, простите! - Она задрала голову вверх, будто ее вдруг заинтересовала лепнина на потолке. - Соммерсет сказал, что я могу подняться...
- Доброе утро, Пибоди. - Рорк поцеловал Еву в уголок брови. - Хочешь кофе?
- Я сама себе налью, не обращайте на меня внимания. Я всего лишь жалкая помощница своего босса.
Пибоди отправилась на кухню, сделав большую дугу, чтобы не приближаться к хозяевам дома, словно те были радиоактивны.
- По-моему, она чем-то расстроена. - Рорк поставил Еву на пол и озабоченно посмотрел в сторону кухни, где Пибоди гремела посудой и что-то сердито бубнила.
- Просто она еще не успела проснуться. Ладно, забирай эту груду железа, раз она тебе так нужна, а я займусь работой.
Рорк поднял компьютер и почувствовал, как у него сразу заныла поясница.
- Какая тяжесть! До полудня я буду работать дома, - сообщил он через плечо.
Ева закрыла дверь.
- Пибоди! - крикнула она. - Принеси и мне чашечку кофе.
Ева села за письменный стол, включила компьютер, вызвала файл Ричарда Драко и затребовала всю имеющуюся в распоряжении следствия информацию о подозреваемых, свидетелях, вещественных доказательствах и лабораторных отчетах.
- Вчера вечером я просмотрела кассету с записью спектакля, заговорила она, услышав, как по паркету гремят тяжелые полицейские ботинки Пибоди. - И у меня возникла новая версия.
- Вот ваш кофе, лейтенант. Мне записывать то, что вы говорите?
- А? - Ева всматривалась в экран монитора, пытаясь перекомпоновать информацию по-новому, но странный тон Пибоди заставил ее поднять голову. Нет, я говорю это не для протокола, а для тебя.
Рорк опять оказался прав. Что-то было неладно с ее помощницей. Однако Ева приказала себе отбросить все личные переживания и сказала:
- Мы точно выяснили, в какой момент бутафорский нож был подменен на настоящий.
Она снова повернулась к компьютеру и стала нажимать на кнопки клавиатуры, чтобы вызвать нужную картинку.
- И когда же вы успели это выяснить? - спросила Пибоди. Голос ее был холоднее февраля.
- Я же тебе сказала: вчера вечером. - Ева физически ощущала взгляд Пибоди, стоявшей позади. Он вонзался в ее спину, как холодный и острый клинок. - А что?
- Ничего, лейтенант. Просто я сверяюсь со своими записями. Это - моя работа.
Да что с ней такое? Ева нахмурилась.
- Никто не мешает тебе выполнять свою работу. Я просто информирую тебя, ввожу в курс дела.
- Похоже, вы информируете меня лишь выборочно.
- Что это означает, черт возьми?!
- Вчера вечером я вернулась в управление, - заговорила Пибоди, распаляясь все сильнее. - Я вызвала файл с делом Драко, чтобы привести в порядок и рассортировать свидетельские показания, и вскоре наткнулась на раздел, который оказался для меня недоступен. Секретная информация! До этого момента я не подозревала, что в деле существуют какие-то разделы, закрытые для вашей помощницы и остальных членов следственной группы. Позволю себе заметить, господин лейтенант, что подобная политика вряд ли способствует эффективной деятельности указанной помощницы и указанной команды.
- Кончай говорить со мной в этом идиотском тоне! Я решила, что определенную информацию необходимо засекретить, и засекретила ее! Это все, что тебе следует знать!
На щеках Пибоди выступили красные пятна, но голос ее по-прежнему оставался ледяным.
- Что ж, благодарю вас за то, что просветили меня на этот счет, господин лейтенант.
- Я сказала: оставь этот тон!
- Как угодно. Я только хотела сказать: теперь так будет всегда, господин лейтенант?
- Да, черт побери, всегда! Я - твой начальник, и я руковожу следствием, поэтому все и всегда будет по-моему! А ты держи рот на замке и не разыгрывай тут оскорбленное достоинство.
- Вы бы тогда посоветовали держать рот на замке и некоему Чарльзу Монро, господин лейтенант.
Ева крепко сжала зубы. "Это мне урок, - подумала она. - Попробуй хоть раз в жизни проявить к кому-то сочувствие - и тут же получишь по морде".
- Некто Чарльз Монро не причастен к расследованию никаким боком, а наши с ним взаимоотношения - не твое собачье дело!
- Зато мое собачье дело - когда вы допрашиваете его о моей личной жизни.
- Я его не допрашивала! - В голосе Евы послышались грозовые разряды. Он сам вылил на меня все это!
Женщины стояли лицом к лицу, едва не соприкасаясь носами. Ева оперлась руками о письменный стол, ее глаза пылали гневом. Пибоди, вся красная, как рак, тоже излучала ярость.
В этот момент в дверном проеме появился Макнаб. Оценив обстановку с первого взгляда, он присвистнул.
- Гм, здравствуйте, дамы.
Не удостоив его даже взглядом, женщины в один голос рявкнули:
- Вон!
- Все, меня уже нет!
Ева подошла к двери и с грохотом захлопнула ее прямо перед носом перепуганного Макнаба.
- Сядь! - приказала она Пибоди.
- Я хочу стоять.
- А я хочу хорошенько врезать тебе ногой по заднице, но сдерживаю себя! - Ева схватила себя за волосы и дернула так сильно, что на глазах у нее выступили слезы. Зато ярость немного отступила, и в голове прояснилось. - Ладно, черт с тобой, стой, если угодно. Ты все равно не можешь сидеть, пока внутри тебя торчит кол, а это происходит каждый раз, когда речь заходит о некоем Чарльзе Монро. Ты хочешь знать все? Ты на этом настаиваешь? Ну что ж, хорошо. Слушай.
Чтобы ее голос звучал ровно и по-деловому, Еве пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов.
- Итак, - заговорила она, - вечером двадцать шестого марта мы с Рорком находились в "Палас-отеле" и зашли в пентхаус Айрин Мансфилд. Она находилась в компании, как ты выражаешься, некоего Чарльза Монро, так называемого платного компаньона, а проще говоря - профессионального жиголо, который спит с женщинами за деньги. Как мне удалось выяснить, вышеуказанный платный компаньон Монро находился там, так сказать, по долгу службы, и никак не связан с ведущимся расследованием по делу об убийстве. В глупой попытке оградить мою безмозглую помощницу от лишних душевных переживаний я решила засекретить отчет о беседе с ним.
Ева подошла к письменному столу, взяла чашку с остывшим кофе и выпила ее залпом. Губы Пибоди задрожали. Она села и всхлипнула.