Страница 95 из 100
- Позвала бы меня.
- Но я ведь так и сделала.
- Да, но должен же я был сказать что-нибудь из деликатности.
- Твоя деликатность несравненна. Я не хотела бы торопить тебя, но...
- Вот и не торопи. Поставь свою ночную вспышку, пока я не налажу здесь свет.
Рорк вошел в комнатку и остановился, давая глазам привыкнуть к тусклому свету. Затем он достал из кармана фонарик в виде авторучки и зажал его зубами так, чтобы луч падал на приборы - как это в фильмах делали взломщики. Ева увидела, как в глазах Пибоди засветилось восхищение, и поспешно встала между ней и Рорком.
- Пибоди, возьми машину и поезжай в мой домашний кабинет. Приготовься записывать информацию. То, что нам попадется, мы сразу перешлем туда. И приведи в готовность остальную часть нашей команды.
- Есть, сэр, - неохотно ответила Пибоди и все-таки попыталась взглянуть через плечо Евы на то, что делал Рорк.
Он скинул куртку и закатал рукава своей белой шелковой рубашки. В движениях его рук чувствовалась решимость - и явный опыт в подобных делах.
- А вы уверены, что вам не понадобится моя помощь? - все еще медлила Пибоди.
- Проваливай! - рыкнула Ева, доставая из своей полевой сумки полицейский фонарь. Затем сменила тон на зловеще мягкий: - Я все еще вижу твои ботинки. Означает ли это, что остальная часть тебя отправилась выполнять приказ?
Ботинки развернулись и зашагали прочь.
- Тебе обязательно надо выглядеть таким сексуальным, когда ты занимаешься противозаконными делами? - обратилась Ева к Рорку. - Ты смущаешь мою помощницу.
- Это мелочи жизни... Так, мне твой фонарь уже не понадобится.
В комнатке загорелся свет.
- Отлично, - сказала Ева. - Попробуй в первую очередь открыть вот тот ящик. Я прострелила щиток и могла повредить командное устройство.
- Потерпи чуточку, сейчас я до него доберусь. Слушай, а у нее прекрасный вкус на оборудование. Это же моя аппаратура!
Рорк поколдовал с замком, и наконец послышался щелчок.
- Так просто? - воскликнула Ева.
- Дальше так просто уже не получится. И пожалуйста, создай мне здесь на какое-то время тишину.
Ева вынула ящик с бумагами и пошла с ним в кабинет. Сидя на диване, она слышала попискивание и зуммеры аппаратуры, над которой работал Рорк. Ева не могла сказать, почему это действовало на нее успокаивающе, но она почему-то испытывала удовлетворение от того, что он сидел в соседнем помещении и работал вместе с ней.
Однако, занявшись изучением содержимого папок, она тут же забыла о Рорке и вообще обо всем.
Ей встретились написанные отчетливым размашистым почерком письма Джеймса Роувана своей дочери, которую он называл не Шарлоттой, а Кассандрой. В этих письмах не было ничего сентиментального - они больше походили на резкие, властные приказания командира солдату.
"Ты знаешь, что война необходима. Нынешнее правление должно быть свергнуто ради освобождения масс, которые находятся сейчас под сапогом узурпаторов. Мы победим, и когда минует мое время, ты займешь мое место. Кассандра, моя юная богиня, ты - мое будущее! Твой брат слишком слаб, чтобы нести бремя ответственности. Он слишком похож на свою мать, маменькин сынок. Зато ты - вся в меня!
Всегда помни, что у победы есть своя цена. Ты должна без колебаний платить по ней. Действуй, как фурия, как богиня. Займи свое место в истории!"
Другие письма были выдержаны в том же духе. Дочь действительно являлась его солдатом, его сменой. Он лепил из нее подобие себе. Одно божество хотело передать свою силу другому божеству.
В другой папке оказались копии свидетельств о рождении Шарлотты и ее брата и их свидетельства о смерти, а также вырезки из газет и журналов, касавшиеся "Аполлона" и ее отца. Были здесь и его фотографии. Часть из них была сделана на публике, где Джеймс Роуван был запечатлен в своем имидже политика, с приглаженными волосами и широкой дружелюбной улыбкой. Часть снимков носила частный характер. На них он был в полной боевой экипировке, с маскировочными масками на лице и холодным взглядом. Ева сразу узнала глаза убийцы - ей сотни раз приходилось смотреть в такие глаза.
На семейных фотографиях почти нельзя было встретить мальчика: всюду Джеймс Роуван и его дочь. Девочка выглядела словно на иллюстрации к сборнику страшных сказок: с ленточкой в волосах и с винтовкой в руках, со злой улыбкой и глазами отца.
В папке оказались также данные о Клариссе Стэнли, с номерами удостоверений личности, датами рождения и смерти.
На одной из фотографий Ева увидела Шарлотту уже в возрасте молодой женщины. Одетая в военную форму, она стояла рядом с мрачным мужчиной в кепке с капитанскими звездочками, затенявшей глаза козырьком. Они были сняты на фоне впечатляющей гряды снежных горных вершин. Еве показалось, что когда-то она уже встречала это лицо. Она вновь достала свою лупу, чтобы получше разглядеть снимок.
- Хенсон, - пробормотала она. - Уильям Дженкинс.
Ева вызвала через коммуникатор справочные данные, чтобы освежить память.
"Уильям Дженкинс Хенсон. Место рождения - Биллингс, штат Монтана. Жена - Джессика Дилс. Дочь - Мэйдия. Руководитель компании Джеймса Роувана..."
- Стоп! - сказала сама себе Ева и поднялась.
Делая круги по комнате, она вновь пыталась соединить куски головоломки. У Хенсона была дочь того же возраста, что и Шарлотта. Со времени взрыва в Бостоне она не упоминалась ни в каких записях и учетах. Так, может быть, тело девочки, найденной в развалинах бостонской штаб-квартиры, было телом дочери Хенсона, а не Роувана, как это было официально установлено следствием? В таком случае, вполне логично, что Уильям Дженкинс Хенсон взял к себе дочь Роувана взамен своего ребенка и довершил ее воспитание.
Ева опять опустилась на диван и стала просматривать бумаги в поисках еще каких-то писем, фотографий и других свидетельств. Она обнаружила еще одну пачку писем Роувана и начала читать.
- Ева! Я пролез туда. По-моему, тебе нужно взглянуть на это, услышала она из потайной комнатки.
Взяв с собой письма, Ева пошла к Рорку и уже на ходу стала рассказывать:
- Роуван начал ее натаскивать еще с детского возраста. Представь себе, он называл ее Кассандрой! А когда он погиб, ее взял к себе Хенсон. Мне попалась фотография, сделанная не менее чем через десять лет после взрыва в Бостоне.