Страница 44 из 94
"Как тебя зовут? - спросил коп, когда она снова пришла в себя. - Где ты живешь? Кто обидел тебя?"
Ева этого не знала. Не хотела знать. Она закрыла глаза и снова попыталась забыться.
Иногда лекарства действительно помогали ей забыться. Но если они действовали слишком сильно, Ева вновь начинала ощущать ледяной воздух, запах грязи и крови. Она боялась этого больше, чем незнакомых людей с их негромкими вопросами.
Иногда в этом холоде рядом с ней кто-то был. Она ощущала запах мятных леденцов и прикосновения пальцев, которые казались ей похожими на тараканов, разбегавшихся по полу, когда зажигали свет.
Когда эти пальцы касались Евы, даже лекарства не могли заглушить ее крики.
Они вполголоса переговаривались и думали, что она ничего не слышит, ничего не понимает.
"Избита, изнасилована. Продолжительное сексуальное и физическое насилие. Плохое питание, обезвоживание, сильные физические и эмоциональные травмы.
Ей повезло, что она выжила.
Ублюдка, который сделал это, следовало бы разрезать на куски.
Еще одна жертва. Мир полон жертв.
Никаких документов нет. Назовем ее Евой. Евой Даллас..."
Когда машина затормозила, Ева проснулась и уставилась на темный дом с ярко освещенными окнами.
У нее тряслись руки.
"Утомление, - сказала она себе, выбираясь из машины. - Всего лишь утомление. То, что я отождествила себя с Моникой Клайн, вполне естественно. Просто еще одно направление следствия".
Теперь она знала, кто она такая. Она стала Евой Даллас и достойно носила это имя. Но то, чем она была раньше, то, что было прежде, изменению не поддавалось.
Испуганный ребенок все еще жил в ней, и это было невозможно исправить... Ладно, в конце концов, главное - что они обе выжили.
Ева поднялась наверх, сняла портупею, разделась и, пошатываясь, побрела к кровати. Забравшись под гладкие теплые простыни, она приказала замолчать голосам, эхо которых звучало в ее мозгу.
В темноте Рорк обнял ее и прижал к себе. Ева спиной ощущала биение его сердца, прикосновение сильной руки, обвивавшей ее талию.
На глаза навернулись слезы, и это напугало ее. Внезапное ощущение холода предупредило ее, что сейчас начнется дрожь.
Она повернулась к мужу и прижалась к нему.
- Ты нужен мне, - сказала она, найдя его губы. - Нужен.
Отчаянно нуждаясь в тепле, она вцепилась в плечи Рорка, ощущая запах и вкус его тела. Темнота не мешала этому. Рядом с ним вопросов не существовало. Существовали только ответы. В груди Евы отдавалось биение его сердца. Он был с ней. Рядом. Ближе всех на свете.
- Скажи, как меня зовут.
- Ева. - Его теплые губы коснулись синяка на подбородке и отогнали боль. - Моя Ева.
"Такая сильная, - думал он. - Такая усталая. Какие бы призраки ни жили в ее мозгу, она с ними борется. И я тоже. Она ищет не нежности, а успокоения". Он провел рукой по ее телу, стремясь дать Еве это успокоение.
Она дрожала, но уже не от холода. И не от усталости. Когда рука Рорка нашла ее грудь, Ева выгнулась всем телом. Быстрые короткие укусы разжигали в ней пламя, прикосновения языка обдавали жаром. Она порывисто задышала и сжала Рорка в объятиях.
Он любил ее стройное тело и знал, что никогда не сможет насытиться. Ее нежная кожа была горячей, влажной и скользкой, как шелк. Ее губы обжигали как огонь и сводили с ума.
- Скорее! - Ева оседлала его. - Скорее!..
Она сама овладела им. Ее бедра двигались с умопомрачительной скоростью. Рорк видел в темноте ее сверкающие глаза.
Он позволял ей раз за разом овладевать им, пока Ева не запрокинула голову. Оргазм пробил ее тело, как кулак пробивает стекло.
А потом она обессилела.
Тогда Рорк приподнялся, привлек к себе ее трепещущее тело, и они оба уснули.
Ева рухнула в сон, как в пропасть, и лежала в ней ничком целых три часа.
Проснувшись, она почувствовала, что ей сильно полегчало. И почти убедила себя, что не испытывает никакой головной боли. Она была уверена, что пара глотков спиртного поможет лучше любого лекарства.
Ева не вылезала из постели, пока рядом с ней не присел полностью одетый Рорк. В спальне светился экран компьютера с утренними новостями, и аппетитно пахло кофе.
В руке мужа была таблетка; на тумбочке стоял стакан с какой-то подозрительной жидкостью.
- Открой рот, - велел он.
- Ни за что!
- Мне бы не хотелось оставлять на тебе новые синяки, но если понадобится, я это сделаю.
Ева знала, что применение грубой силы иногда доставляет ему удовольствие.
- Мне ничего не нужно. Ты настоящий мучитель, помешанный на лекарствах.
- Никогда не слышал ничего приятнее.
Рорк молниеносно зажал мочку ее уха пальцами, повернул запястье, и это движение невольно заставило ее открыть рот. Муж сунул в него таблетку.
- Этап первый!
Ева попыталась стукнуть его, но тщетно. Рорк дернул ее за волосы и вылил в рот содержимое стакана. Еве пришлось сделать два глотка, лишь потом она сумела отстранить стакан.
- Я тебя убью!
- Сделай одолжение. - Рорк прижал ее к подушке и заставил допить остальное. - Этап второй.
- Рорк, можешь считать себя трупом. - Она вытерла мокрый подбородок. Ты еще сам не знаешь об этом, но уже мертв.
- Я бы не стал прибегать к таким мерам, если бы ты сама заботилась о собственном здоровье.
- А когда ты наконец поймешь, что мертв, и упадешь на землю...
- Ну что, полегчало?
- ...и будешь там лежать, я наступлю на твой холодный труп, потом открою шкаф, где ты держишь лекарства, и сожгу его.
- Милая, не злись. Да, теперь я вижу, что тебе полегчало, - кивнул он.
- Я тебя ненавижу!
- Знаю. - Рорк наклонился и нежно поцеловал ее. - И я тебя. Самое подходящее настроение для яиц по-бенедиктински. Прими душ, а потом позавтракаем.
- Я с тобой не разговариваю.
Он сверкнул зубами и поднялся.
- Старое женское оружие!
Рорк начал спускаться по ступеням и не слишком удивился, когда Ева прыгнула ему на спину.
- Это уже лучше, - прохрипел он, когда жена стиснула ему горло согнутой в локте рукой.
- В следующий раз будешь знать, как обзываться!
Ева отпустила его и пошла в ванную, покачивая голыми бедрами. Рорк только хмыкнул, глядя ей вслед.