Искупление

Мэри затянулась своим «Кэмелом» и пустила ноздрями синеватые струйки дыма.

– Так, позволяю себе раз в день, примерно в это время, и только когда Эрла с Сэнди нет дома. А потом освежителем все насквозь пропшикиваю.

На попытке сделать глубокий вдох Декер закашлялся.

– Пшикать надо понадежней.

– Я так понимаю, тебя нашел Мерил Хокинс?

Декер кивнул:

– Сказал, что это ты ему сообщила, где я нахожусь.

– Ну да. А что?

– Не очень красиво с твоей стороны. Ты же знаешь, зачем я приехал в город. И предупредил тебя заранее.

Мэри Ланкастер откинулась на спинку кресла и ногтем поскребла пятнышко на коже.

– Сказала не с бухты-барахты, поверь. И потом, тебе самому могло быть интересно.

– Хокинс еще сказал, что ты ему поверила.

– Ну, здесь он загнул. Я лишь сказала, что понимаю его точку зрения.

– В чем же это понимание?

– Зачем ему, по-твоему, возвращаться сюда полуживым и с просьбой обелить его имя, если на нем действительно была вина?

– Причина на ум приходит одна: потешить самолюбие.

Сделав затяжку, она качнула головой:

– Я так не считаю. Когда близится конец, мыслить начинаешь по-другому. Дорожить каждой минутой.

Декер оглядел открытые картонные коробки.

– Вы тут что, съезжаете?

– Может статься.

– Что значит «может»? Переезжаете или нет?

Мэри Ланкастер пожала плечами:

– Назови мне место, где жить хорошо.

– А в Берлингтоне жить уже невмоготу?

– Здесь все как было.

– Безработица по стране вроде идет на убыль.

– У нас работы за доллар в час тоже завались. Если ты можешь прожить на двадцать тысяч в год, флаг тебе в руки.

– А где Эрл и Сэнди?

– Уехали по учебным делам. Эрл здесь больший спец, чем я. Работа последнее время просто кошмар. Гнусные времена порождают гнусные преступления. Много связанного с наркотой.

– Да, я в курсе. Почему, интересно, к тебе заявился Хокинс?

– Мы ж с тобой работали над этим делом вместе. Наше первое расследование убийства.

– Когда именно он вышел? И он что, действительно смертельно болен? По виду определенно да.

– В участок он притащился два дня назад. Меня как током ударило. Я сначала подумала, что он сбежал или что-нибудь в этом роде. Росссказней его не послушала, а моментально связалась с тюрьмой. Оказалось, насчет онкологии все правда. И про освобождение тоже.

– То есть они могут запросто выбрасывать смертельно больных, чтобы те подыхали сами?

– Видимо, некоторые считают это хорошей тактикой сокращения расходов.

– Он мне сказал, что пробудет в городе еще пару дней. Остановился в «Резиденс Инн».

– Там, где раньше жил ты.

– Ему бы не мешало малость откормиться в буфете, но сомневаюсь, что у него есть аппетит. А обходится, говорит, в основном наркотой, что добывает на улице.

– Печальное положение дел.

– Он хочет встретиться со мной снова.

Мэри, чуть прищурившись, как следует затянулась.

– Не сомневаюсь.

– Даже на кладбище меня нашел.

Еще одна жадная затяжка, после чего вмяла сигарету в пепельницу, что на соседнем столике. И посмотрела с сожалением.

– Мне жаль, что так вышло. Я не сказала ему конкретно, зачем ты в городе, хотя он выспрашивал сегодня в участке: утром опять пришел. Я ему рассказала немного о твоей семье. И между прочим, не говорила ему идти на кладбище. – Ее светлые цепкие глаза неотрывно смотрели на Декера. – Ты, наверное, уже прокрутил в голове то дело в мельчайших подробностях?

– А то. И не вижу, кстати, с нашей стороны никаких спорных моментов. Мы осмотрели место преступления, собрали улики. Все они указывали на Хокинса как лазерная указка. Он был арестован и пошел под суд. Мы дали показания. Защитник Хокинса пропустил нас обоих через перекрестный допрос с пристрастием. И присяжные признали его виновным. Хокинс получил пожизненное без права на УДО, хотя мог схлопотать и смертную казнь. Так что, по-моему, все обоснованно.

Ланкастер утомленно прикрыла глаза.

Декер сочувственно на нее посмотрел.

– Мэри, что-то вид у тебя неважнецкий.

– Неважнецким он у меня был весь последний десяток лет, Амос. Уж кому, как не тебе, это знать.

– И все же.

– А ты после ухода от нас здорово схуднул.

– Это все стараниями Джеймисон. Следит, чтобы я занимался и не жрал что попало. Сама много что готовит. Салаты всякие, овощи, еще этот тофу. Значок ФБР, звание – все пробила своим старанием, молодчина. Я действительно ею горжусь.

– Так вы, значит, теперь живете вместе? – с деликатным подъемом бровей спросила Ланкастер.

– Если иметь в виду, что у нас квартиры в одном доме, то, получается, да.

– Ага. Значит, вы все же больше, чем просто коллеги?

– Мэри, я намного старше ее.

– Ты не ответил на мой вопрос. И тоже мне, удивил: сейчас многие немолодые мужчины встречаются с женщинами – дочерьми по возрасту.

– Нет, мы всего лишь партнеры по работе.

– Ну хорошо, – она подалась вперед. – Так что по Хокинсу?

– А вот что: откуда у тебя сомнения? Дело ведь было абсолютно ясным?

– В том-то и дело. Ясным даже чересчур.

– Полное отсутствие логики. И какие у тебя аргументы?

– Никаких. Я даже не знаю, говорит он правду или нет. Но просто думаю: если этот доходяга на последнем издыхании приползает сюда, чтобы очистить свое имя, то, может, стоит посмотреть на дело еще раз?

Декер задумчиво помолчал, а затем сказал:

– Хорошо. Ну так давай прямо сейчас?

– Что именно? – опешила она.

– Наведаемся на места убийства. Туда наверняка с той поры никто не заглядывал, особенно после того, что там случилось. В дом, где я когда-то жил, – добавил он после паузы.

– Вот тут ты ошибаешься. Как раз в тот твой дом кое-кто заехал.

– Вот как? – изумился Декер. – И кто?

– Молодая пара с маленькой девочкой. Хендерсоны.

– Ты их знаешь?

– Да не особо. Но в курсе, что они там поселились с полгода назад.

– А то, второе место? Там тоже кто-нибудь живет?

– И туда заехали, лет пять назад. Но в прошлом году отчалили, когда закрылся завод пластмасс, и умотали на Средний Запад, где заводы еще есть. С тех пор то место стоит заброшенное.

Декер встал с кресла.

– Ну так что, двинули? Как в старые добрые времена.

– «Старые» не значит «добрые», – буркнула Ланкастер, но тоже поднялась и ухватила со стенной вешалки пальто. – А если окажется, что Хокинс говорил правду, что тогда? – спросила она на пути к двери.

– Тогда надо будет выяснить, кто на самом деле это совершил. Но мы к этому еще не подобрались. Даже близко.

– Декер, ты ведь здесь больше не работаешь. Искать здесь убийцу после стольких лет – не твоя работа.

– Моя единственная работа – находить убийц. Где бы они ни были.

Глава 3

Дом Ричардсов. Место преступления, свершившегося тринадцать лет назад. Вдоль по изрытой колеями щебеночной дороге. Два дома слева и два справа, и вот оно, ныне обветшалое жилище Ричардсов, в конце тупика на обширном участке мертвой травы и жирно разросшихся кустов.

Одиноким и жутковатым оно было уже тогда, а спустя десятилетие стало еще неприглядней.

Декер остановил машину перед домом. Когда они из нее выбрались, Ланкастер поежилась, и не только из-за вечерней прохлады.

– Не так уж сильно изменилось, – проронил Декер.

– Семья, что здесь жила, до отъезда дом немного подремонтировала. Иначе как тут жить? Ремонт в основном внутри: покраска, ковролин, всякое такое. Место давно уже заброшенное стоит. Никто не селится после того, что здесь произошло.

– Вообще банкир мог обзавестись чем-нибудь поприличней.

– В банке он был агентом по займам. А здесь они поселились как в сквоте[8], для нашего городишки обычная история. Хотя этот дом намного крупнее моего. И земли вон сколько.

8

Самовольно занятое помещение.