Свеча в темноте

Нет, Атаин ни словом, ни делом не показывал личную заинтересованность, напротив — выжимал из себя максимум почтения и дружелюбности, но мою интуицию было тяжело обмануть. Я знала: наступит момент, когда драконья природа в нем победит, и этот момент станет для нас с ним точкой невозврата. И пусть сейчас он с удовольствием демонстрировал некоторые огненные заклинания на практике, которые у меня, по понятным причинам, не получались, я знала, его благородства хватит ненадолго. И сама не могла побороть собственную трусость и отдалиться, не в силах разорвать замкнутый круг, в котором Атаину отводилось место не то жертвы, не то невольного палача. Я с живым и неподдельным интересом принимала все, что он хотел мне рассказать, и пыталась не обращать внимания на пылкие взгляды, которые он время от времени бросал в мою сторону.

В остальном жизнь в академии не приносила никаких неприятностей. Я не сближалась с остальными студентами, вполне комфортно чувствуя себя в компании дядя и раскаявшейся Юсалины. Получив мое прощение, драконья принцесса расцвела и даже стала вести себя на порядок лучше. Видимо, добровольная демоническая метка и тут сыграла свою роль. Или просто Юсалина получила, наконец, то, о чем давно мечтала.

В целом в академии царили мир и покой. Трудно было догадаться, что с начавшейся болезнью дерева магия постепенно покидает стены этого монументального сооружения. Возможно, изменений не было заметно благодаря слаженной работе преподавателей, возможно, само Древо Познания не желало раньше времени вносить панику в стройные студенческие ряды. Я молилась, чтобы скорее вернулся Обиван, и втайне от всех переживала оттого, что от него нет никаких вестей. В привычку вошли даже ночные гуляния по внутреннему дворику академии рядом с садом, и дежурные, которых я часто встречала прогуливающимися по этажам, уже не спрашивали, зачем я брожу в одиночестве в такое позднее время.

В одну из таких прогулок я как раз огибала сад по дуге, желая зайти внутрь, но, как и всегда, опасаясь, что вдруг проснется огонь и навредит дереву. Именно эта мысль не давала мне совершить необдуманного поступка. Она же не позволила вовремя сориентироваться. Однако, заслышав шум открывающихся ворот, что расположились посреди административного корпуса, я встрепенулась и поспешила нырнуть в спасительную темноту колонны в коридоре первого этажа. И уже оттуда продолжила наблюдать за разворачивающимся действием.

— Мы слишком бурно ворвались, — послышался тихий смешок, который явно принадлежал женщине. Не уловив в нем угрозы, я испытала чувство досады, что в своем укрытии не смогу толком рассмотреть говорившую. И она, и ее спутник — а вошли во двор явно двое, судя по звуку шагов — очень сильно взволновали мое воображение.

— Ты слишком сильно печешься об обитателях академии, — уверенно ответил мужской голос. Так-так, в академию прибыла какая-то парочка! — И совершенно забываешь, что не так давно сама в ней училась.

— Не так давно — это ты хочешь польстить моему самолюбию и забыть о пропасти в пятнадцать лет? — девушка явно заигрывала со спутником и не пыталась этого скрыть.

— Я ни дня из этих пятнадцати лет не ощутил, — парировал мужчина. — Как была безголовой, так и осталась!

— Ты знаешь, что я сейчас хочу с тобой сделать, милый? — с притворным укором и явно грозящими неприятностями продолжил женский голос.

— … найти комнату, чтобы хорошенько отоспаться под боком? — нисколько не смущаясь, предположил мужской.

— Читаешь мои мысли, — расслабленно призналась девушка. — Пойдем уже где-нибудь заночуем. Сил нет ни на что. Все серьезности — завтра.

А потом послышался ее сдавленный писк и верещание, сопровождаемое словами «ай, поставь на землю сейчас же!». Мужчина, судя по всему, к подобным вывертам привык, поскольку невозмутимо отозвался:

— Что я, не имею права жену на руках в спальню отнести?

И поток женских увещеваний иссяк. А я невольно позавидовала жене столь интересного существа. В том, что товарищ далеко не простой человек, я даже не сомневалась. В воздухе изменилось ощущение силы, будто кто-то принес ее с собой из-за ворот. И этим кто-то точно являлись прибывшие маги. Да, теперь я могла с точностью это утверждать.

Но кто же они такие? Новые преподаватели, ранее обучавшиеся здесь? Вряд ли это бросившие академию студенты, раскаявшиеся в содеянном спустя пятнадцать лет. Взять хотя бы их тон, в котором читалось узнавание места и привычка находиться здесь. В общем, я терялась в догадках. И ночь, раскинувшаяся над академией, нисколько не помогала в том, чтобы решить их.

Когда звуки шуточной борьбы уплыли в сторону лестницы на второй этаж, я, наконец, решила показаться из своего укрытия, не в силах сдержать тяжелого вздоха. Наверное, позавидовала вновь прибывшим, а заодно и себя пожалела, что мне никак не дождаться Обивана, чтобы хотя бы просто поговорить. И во снах он тоже не хотел являться, что не могло не расстраивать. Но что было делать? Вдруг это было его осознанным решением, чтобы не отвлекаться от основной цели — возвращения в академию?

Подумав об этом, я решила прекратить прогулку и отправиться восвояси. Заметила краем глаза две тени на втором этаже, явно принадлежащие ночным дежурным, и кивнула им в знак уважения. Мне предстояла недолгая дорога в комнату.

— Мог бы ради приличия хотя бы поздороваться с девушкой, — проворчал Инойван, заметив кивок Варвары перед самым ее уходом. Ему очень не нравилась идея сокрытия информации от племяшки, особенно в то время, когда вокруг шныряли разные вездесущие драконята.

С Юсалиной он, конечно, контакты наладил — причем во всех смыслах этого слова — но интуиция била тревогу всякий раз, когда изменившийся до неузнаваемости Атаин околачивался вокрун Вари. К сожалению, сам Ной хорошими познаниями в области огненной магии похвастаться не мог, поэтому внимание принца империи драконов в данном случае было Варе как бы на руку. Но это пресловутое «как бы» очень беспокоило Инойвана. Он чувствовал: тут что-то нечисто. И когда-нибудь точно грянет гром.

— Осталось недолго, — хрипловатый голос Обивана был единственным отличием от дяди во внешности. В остальном их могло спутать любое существо Пределов, кроме матери с отцом и ближайших родственников. — Понимаю, сейчас есть гораздо более важные дела, но я не могу оставить без внимания повышенный интерес Атаина к Варе. Я и вернулся раньше именно из-за этого. Брат с Аней вообще толком выспаться не могли из-за меня.

— Не потому ли они не могли выспаться, что все никак не могут оторваться друг от друга и решили, наконец, исполнить волю предков и подарить этому миру еще одного наследника? — понимающе хохотнул Инойван.

— Утверждать не буду, — в голосе Обивана ощущалась явная улыбка.

— Где спать будешь, горе-ревнивец? — спросил Инойван. — Варя прочно обосновалась в твоей комнате с последнего нападения Атаина.

— Я знаю, ты не оставишь меня в беде, дядюшка, — в тон ему отозвался Обиван.

Лицо Инойвана приняло страдальческое выражение:

— И в кого я только такой добрый уродился? Папа — гневный демон из самого Дальнего Предела, мама — вообще страшная драконица! И я, такой понимающий и все прощающий.

— Дядь, ты просто Аурон во плоти, — не преминул лишний раз восхититься достоинствами демона Обиван. — Ты же окажешь мне услугу — в последний раз, пока я не рассекретился?

— Какую услугу ты хочешь, несносный отпрыск несносных родителей? — наиграно устало вздохнул Инойван.

Он лукавил, конечно. Дитя Арегвана и Валентины он любил всем сердцем, а потому и с избранницей его носился, как со своей собственной дочерью. Отсутствие разницы в возрасте было не в счет.

— Вызови его на поединок при первой же возможности. Скоро Атаин допустит ошибку, которая будет стоить ему репутации. И тогда сунуть нос к Варе он больше не посмеет.

— Еще и драться за тебя?! — вытаращился Инойван.

— Дядь, ты и без моей просьбы это бы сделал, — улыбнулся Обик.