Страница 2 из 3
КВИНТ. Так вам нравится, что Хозяин в Блае?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Простите?
КВИНТ. Вам нравится, что Хозяин здесь, в Блае?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Да. Очень. А вам нет?
КВИНТ. Он – путеводная звезда моей юности. Вы, похоже, тоже с ним ладите.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Он так хорошо ко мне относится.
КВИНТ. Да. Ко мне тоже. (Пауза). Как именно вы оказались на этой должности?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Это вы о чем?
КВИНТ. Я о том, как именно вы оказались на этой должности? Здесь. В Блае. Гувернанткой в Блае. Как стали той, кому доверили воспитывать умы и души дорогих маленьких Майлса и Флоренс.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Флоры.
КВИНТ. Дорогих маленьких Майлса и Флоры. Почему именно вы, из всего населения Англии, оказались здесь, на этой прекрасной должности. Ответили на объявление в газете?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Нет.
КВИНТ. Тогда как, черт побери, вы узнали о появлении этой вакансии? Я хочу сказать, трудно человеку получить должность, если не знать, что открыта некая вакансия и ее можно занять, правильно? Так как вы здесь оказались, мисс Джессел? В конце концов, вы в какой-то степени дама, так?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Конечно, я дама.
КВИНТ. Может, вы друг семьи?
МИСС ДЖЕССЕЛ. В молодости я знала мать этих детей.
КВИНТ. Ага, так вы – самая близкая подруга и хранительница секретов умершей жены младшего брата? Бедной, ушедшей от нас матери дорогих маленьких Майлса и Доры?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Флоры.
КВИНТ. То есть в прошлом вы, вероятно, знали и Хозяина?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Мимолетно.
КВИНТ. Вы мимолетно знали хозяина Блая до приезда сюда?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Крайне мимолетно.
КВИНТ. Но, тем не менее, произвели на него впечатление. Я про то, что после столь мимолетного знакомства довериться такой мимолетной знакомой, как вы, пусть и даже и даме, и очень красивой даме, позвольте отметить, но, тем не менее, юной и довольно неопытной даме, вы же относительно неопытная, так? Достаточно посмотреть на вас, чтобы убедиться, что вы молодая, но опыт оценить более сложно, и доверить вам, после мимолетного знакомства, бесценные умы и души дорогих, дорогих маленьких детей, таких, как Макс и Флора…
МИСС ДЖЕССЕЛ. Майлс.
КВИНТ. Макс и Майлс.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Майлс и Флора.
КВИНТ. Вы, должно быть, произвели огромное впечатление на хозяина Блая, которого, как всем известно, отличает утонченный вкус. И он, несомненно, произвел впечатление на вас. Мисс Джессел, хозяин Блая произвел на вас неизгладимое впечатление?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Он – джентльмен, который производит впечатление.
КВИНТ. Это точно. А вы свели мимолетное знакомство со мной, перед тем, как приехать сюда, до вашего прибытия в Блай?
МИСС ДЖЕССЕЛ. С вами?
КВИНТ. Да. Были вы мимолетно знакомы со мной?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Разве вы не знаете?
КВИНТ. Полагаю, я должен знать, так? И я даже думаю, что должен помнить встречу с такой очаровательной дамой, как вы. Но, видите ли, я был нездоров. Совсем нездоров. Меня отправили сюда, в Блай, чтобы поправить здоровье, знаете ли. И один из наиболее огорчительных симптомов мое нездоровья, мисс Джессел, состоит в том, что моя память…
(Пауза).
МИСС ДЖЕССЕЛ. Что?
КВИНТ. Что?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Ваша память что?
КВИНТ. Моя память что?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Вы говорили о вашей памяти.
КВИНТ. Да? И что я говорил?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Не знаю. Предполагаю, что она дает сбои.
КВИНТ. Неужели? Моя память дает сбои?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Это всего лишь мое предположение.
КВИНТ. Всего лишь ваше предположение?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Да.
КВИНТ. И как вам нравится Блай, мисс Джессел?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Мне очень нравится, мистер Квинт.
КВИНТ. У вас бывают дурные сны?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Дурные сны?
КВИНТ. Потому что правда в том, мисс Джессел, если вы не сочтете недопустимой вольностью обращение к вам, как мисс Джессел, правда в том, если мне дозволено говорить правду здесь, в этом месте, в это время, по крайней мере, среди своих, когда работа этого долгого дня закончена и мы с чистой совестью можем пригубить виски и затянуться сигарой, правда в том, что с тех пор, как я приехал сюда, в Блай, меня мучают дурные сны.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Как прискорбно для вас.
КВИНТ. Более прискорбно, чем вы даже можете себе представить, мисс Джессел. Потому что в них я вижу вас.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Вы видите меня в своих снах?
КВИНТ. Вы – главная звезда моих снов. Не буду докучать вам подробностями.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Благодарю, мистер Квинт.
КВИНТ. Я вы вообще не стал об этом упоминать, если бы не одно обстоятельство. У детей тоже дурные сны.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Нет, конечно.
КВИНТ. К сожалению, да.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Откуда вы знаете?
КВИНТ. Они мне рассказали.
МИСС ДЖЕССЕЛ. Дети рассказали вам свои сны?
КВИНТ. А вам разве нет?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Мне – нет.
КВИНТ. Ох. А я думал, рассказали. Они от вас в восторге. Это они мне тоже говорили. И нет у меня особых причин подозревать, что они лгали мне об этом. Они, по большому счету, насколько я могу сказать, достаточно правдивые дети, в основном, если на то пошло, и, думаю, я могу сказать без колебаний, что от вас эти дети в восторге. Говорю это с абсолютной уверенностью.
МИСС ДЖЕССЕЛ. И о чем дурные сны детей?
КВИНТ. Об Индии. Детям снится Индия. Пенджаб. Ганг. Бомбей и Нагпур. Москитные сетки, натянутые над трупами мертвых европейцев. Реки с коричневой водой и плывущими в ней мертвыми волами. Змеи в траве. Разрушенные храмы. Слоны. Буйволы. Спаривающиеся верблюды. Крокодилы, молнией выскакивающие на берег, чтобы ухватить в челюсти ничего не подозревающих младенцев. Босоногие, запуганные люди на узких улицах Пуны. Великолепные, темноглазые женщины, которых трудно понять. Говорящих на бенгальском, хинли, урду. В детских снах родители умирают, их лица разлагаются. По ночам они приходят, чтобы взглянуть на детей через окна, кровь струйками течет из уголков рта. В своих снах дети бродят по коридорам-лабиринтам древних храмов, где змеи ползают по статуям семигрудых, двенадцатируких богинь, а их родители голыми лежат на кроватях, потея от тропической лихорадки, галлюцинируя об Уэмбли.
(Пауза).
МИСС ДЖЕССЕЛ. Понимаю.
КВИНТ. Тогда как я, с другой стороны, вижу во сне только вас. Правда время от времени мне снится кто-то еще, заглядывающий в окна. Снаружи заглядывающий в окна. И потом, в моих снах, я вижу, что лицо этого человека – мое лицо. Это я заглядываю в окна в моих снах. И знаете, что я вижу, мисс Джессел, когда заглядываю в окна, в моих снах?
МИСС ДЖЕССЕЛ. Понятия не имею.
КВИНТ. Две обнаженные фигуры, слившиеся воедино в темноте.
(Пауза. МИСС ДЖЕССЕЛ смотрит на него. Под тиканье часов свет падающий на нее, меркнет, а КВИНТ идет на авансцену к деревянному стулу).
3
(КВИНТ сидит на деревянном стуле, чистит сапоги, разговаривает с невидимым Майлсом. ХОЗЯИН пьет, сидя в своем кресле, МИСС ДЖЕССЕЛ сидит в глубине сцены, также в тенях, что-то вышивает).
КВИНТ. Не унывайте, юный мастер Майлс. Я знаю, каково это, быть мальчиком. Знаю. Вы, возможно, не поверите, но я когда-то сам им был. Да. Если необходимо, могу представить свидетелей, которые подтвердят мои слова. Даже ваш дядя когда-то был мальчиком. Во многом, если подумать об этом, он им и остается. Я тоже потерял родителей в раннем возрасте. Мама была актрисой, а иногда продавала персики на улице. Папа – фотографией на пианино. Выглядел, как Красавчик принц Чарли, только, разумеется, не был шотландцем. Мама пила виски. Была очаровательной женщиной, друзей у нее хватало. На сцену выходила редко, но за сценой пользовалась успехом. Маленьким мальчиком я однажды слышал, как она развлекала принца Уэльского за ширмой. Талантливая была женщина. Могла петь арии. Ваш дедушка был ее добрым другом. В последние месяцы своей жизни она неестественно растолстела, словно рождественская индейка, много плакала, а потом посреди зимы отправилась купаться на Темзу и утонула в слишком холодной воде. Видел ее в гробу, вероятно, это было лучшее ее представление. Такой удивительной неподвижности в жизни ей добиться так и не удалось. Ад – это воспоминания. Но к счастью для меня, ваш дедушка взял меня под свое крыло, определил в помощники конюха, и я могу рассказать вам такие истории о конском навозе, а со временем я стал камергером его старшего сына. Вашего дяди. Так что я знал их обоих, вашего дядю и вашего отца. И вашу мать. Я горжусь тем, что служил им всем. А теперь я здесь, с вами. И знаете в чем мораль этой грустной истории, молодой мастер Майлс? Мораль этой истории в том, что смерть матери может оказаться счастливым случаем. Так что не унывайте, и завтра мы отправимся рыбачить на озеро. А если вы будете хорошо себя вести, возможно, используем вашу сестру, как наживку. Вот позабавимся.