Парень из ларца

– Почему 1942? – заинтересовался Клинтон.

– Сам он родился в 1842, – пояснил Уэндовер. – Подозреваю, что его замысел состоял в том, что земли должны быть незастроенными в течении четверти века, а сентябрь 1942-го он выбрал из-за того, что это дата его столетия. Но это просто мои домыслы. А факты в том, что до следующего сентября никто не имеет права строить что-либо на той земле. Потом она перейдет к внукам его партнеров, Деверелла и Фельдена, и они смогут делать с ней все, что им угодно: продать, сдать в аренду, застроить и так далее.

– После война земля может стать дорогой, – заметил сэр Клинтон. – Ведь будет строительный бум, так же, как и после предыдущей войны. И кто эти внуки?

– Со стороны Деверелла все просто. Партнером старого Родуэя был Роберт Деверелл. У него был только один ребенок – Уоллес, который умер лет десять или двенадцать назад, оставив двоих сыновей. Одним из них был Роберт Деверелл, археолог, убитый во время последнего налета. Вторым был Генри Деверелл, который умер этой ночью в лагере цезаря. Так что часть наследников полностью исчезла.

– А другие?

– Другим партнером был Пол Фельден. У него было два сына и две дочери. Старший сын, Брюс Фельден, был паршивой овцой, одним из тех, у кого нет ничего, кроме дурной репутации. Он внезапно уехал отсюда после того, как соблазнил местную девушку. Он предпочел не жениться, а исчезнуть. А девушка и ребенок умерли во время родов. Когда я в следующий раз услышал о нем, он бродяжничал в Америке: осенью добирался зайцем на юг, жил там зимой, а затем снова пробирался на север, жил там до первых холодов и вновь перебирался на юг. Затем ему это надоело, и он вернулся в Англию, где его никто не ждал. Так что, в конце концов, он пришел ко мне с жалобами на жизнь и просьбой занять ему денег, чтобы он смог выбраться из Англии. Он умел правдоподобно врать. Конечно, я знал, что он никогда не вернет долг, но чтобы избавиться от такого соседа, денег не жалко. Спустя годы он нахально написал мне, посоветовав полагаться на Бога, если я хочу вернуть деньги: «Подающий бедным, дает взаймы Гос­поду». Он привел эту цитату. Видимо, он посчитал это удачной шуткой. Я считаю, что он отправился в Африку, затем – в Китай, и там влип в переделку. Десять или пятнадцать лет назад он был убит в Новой Гвинее, в ссоре из-за местной туземки. Мерзкое создание, от начала и до конца.

– Ну, поскольку его ребенок умер во время родов, наследника он не оставил. Так кто же получит эти земли?

– Вторым сыном был Джеймс Фельден. Он также умер. У него родился только Кеннет Фельден. Его вы видели. Затем дочь, Анна. Она вышла за Гейнфорда, который напивался до смерти. У нее было два сына – Энтони и Дерек Гейнфорды. Энтони пошел весь в отца, по крайней мере, в отношении выпивки. Его мать умерла, когда он был еще юн, и я сомневаюсь, что отец стал для него хорошим воспитателем. В любом случае, Энтони также умер – отравившись газом. Вы это знаете. Дерека Гейнфорда вы видели – он астматик. Он – единственный наследник в этой семейной ветви. И, наконец, у Пола Фельдена была еще одна дочь – Эдит. Она вышла за Стэнуэя, и у нее три ребенка: Агата, это уже знакомая вам миссис Пайнфольд, Макс и Дафна, та, что помолвлена с Эллардайсом. Вот и все.

– Я все правильно сосчитал? У меня вышло пять оставших­ся в живых внуков: Фельден, Дерек Гейнфорд, миссис Пайнфольд, Макс и Дафна Стэнуэй.

– Верно, пятеро. И если распределить между всеми, то выйдет не так уж много. Насколько я могу судить, земля стоит не больше нескольких тысяч фунтов, и когда вы разделите эту сумму на пять, то доля каждого – это отнюдь не Эльдорадо, тем более с нынешними налогами.

– Родители Стэнуэев все еще живы? – поинтересовался сэр Клинтон.

Уэндовер покачал головой.

– Нет, они умерли. Из того поколения никого не осталось. Только внуки.

– И откуда же вы знаете все эти подробности?

– Дело в том, что старый Родуэй был немного снобом и решил, что будет хорошо, если попечителем станет «представитель местной аристократи8». Он выбрал меня, и я не смог отказаться. Это выглядело бы, как увиливание от хлопот, и было бы неподобающе.

– И почему вы не рассказали мне об этом раньше, сквайр?

– Ну, – несколько обиженно ответил Уэндовер, – всегда, когда я говорю о местных делах, вы даже не пытаетесь скрыть скуку. Я бы и хотел упомянуть об этом, но вы так отбивали охоту заводить разговор на эту тему, что я решил подождать, пока вы не спросите сами.

– Полностью моя вина, – признал сэр Клинтон. – Да и завещание старого Родуэя может и не быть ключом к разгадке, хотя, конечно, странно, что Девереллы и Фельден умерли один за другим. Как вариант, предположим, что все дело основывается на завещании. Посмотрим, к чему это нас приводит. Было восемь внуков. Оба Деверелла и Энтони Гейнфорд мертвы. Cui bono?[13] Очевидно, что выигрывают оставшиеся пятеро наследников: Кеннет Фельден, Дерек Гейнфорд, миссис Пайнфольд, Макс и Дафна Стэнуэй.

– Вам нет нужды вмешивать во все это Дафну, – возразил Уэндовер. – Она не способна ни на что подобное.

– Я никого не вмешиваю, – парировал сэр Клинтон. – Если потерпите еще немного, я попытаюсь отсеять возможных подозреваемых.

– А, ну, если так…

– Так. Теперь давайте перейдем к делу. Я все еще не знаю, был ли Роберт Деверелл убит из-за налета или в результате грязной игры. Допуская, что это была нечестная игра, мы можем сразу же отбросить одного из подозреваемых. Той ночью Фельден был на службе и проявил себя во время пожара в одном из магазинов, помогая спасать женщин из квартиры на втором этаже. Никто не может находиться в двух местах одновременно, так что ясно: Фельден не убивал Роберта Деверелла.

– Ну, конечно, – удовлетворенно заметил Уэндовер.

– Далее, дело об убийстве Энтони Гейнфорда, – продолжил сэр Клинтон. – Здесь доказательства не настолько удовлетворительны, но у нас есть показания миссис Доггет, что она держала Дерека Гейнфорда в поле зрения вплоть до отбоя тревоги, за исключением короткого промежутка времени, когда электричество отключилось, и она вышла за свечами. Также в течении налета у Дерека было несколько приступов астмы, так что он был бы не особо результативен. Сквайр, ваш вердикт?

– По сути, это освобождает Дерека от подозрений, – без всякого сомнения ответил Уэндовер.

– Раз вы удовлетворены, продолжим. Третье дело только что свалилось на нас – смерть Генри Деверелла. В ее время поблизости находился Фельден, но с ним был Барнби, а он – надежный парень. Что вы думаете, сквайр?

– Вы очистили Фельдена от подозрений в первом преступлении, а показания Барнби освобождают его и в этом деле.

– Следующая в списке – миссис Пайнфольд, – улыбнулся сэр Клинтон. – Что насчет нее?

Уэндовер пожал плечами, как бы отбрасывая эту возможность.

– Она заботится о себе больше, чем многие, – заметил он. – Я не могу представить себе, чтобы она бродила по городу во время налета, когда произошло убийство Роберта Деверелла. Это просто смешно. У нее есть лучшее убежище, о котором я только слышал, и она прячется в него, как только слышит сирену. Я слышал об этом от Макса и его сестры. У них это стало предметом для семейных шуток. Можете ее исключить.

– Ну, это не доказательство, – заметил сэр Клинтон.

– Если хотите, можете взять показания у ее служанок, – предложил Уэндовер. – Она всегда настаивает, чтобы они также прятались в убежище, и когда она обнаруживает, что забыла платок, книгу или что-то еще, то немедленно отправляет их за забытой вещью. Юный Макс как-то провел ночь в ее убежище, он мне и рассказал все это. Он хорошо скопировал ее манеры, и получилась просто салонная комедия. Ох, вы легко можете получить показания о ее местонахождении, ведь это было в ночь налета.

– Хорошо, – отметил сэр Клинтон. – А что насчет самого Макса Стэнуэя? О нем у меня нет никаких сведений.

– А мне они и не нужны, – заявил Уэндовер. – Он немного осел, но убийца из него не выйдет.

13

Кому это выгодно (латынь)