Парень из ларца

– Вряд ли стоит за это платить, – усомнился сэр Клинтон.

– Вы будете удивлены, – возразил Эллардайс. – Но я думаю, что знаю, откуда у него берутся деньги. Все слышали о человеке по имени Кили?

– Джон Уоррен Кили? – спросил сэр Клинтон. – Филадельфийский чудак?

– Ашмун не называет его чудаком, – поправил Эллардайс. – По его словам, Кили нашел некий новый источник силы, который тот мог использовать, но не вполне мог контролировать.

– Припоминаю, что когда был молод, я читал о моторе Кили в «Нью-Ревю», – отметил сэр Клинтон. – Он играл пассаж на скрипке, так? А затем что-то происходило: пушечное ядро подымается в воздух, или еще что-нибудь занятное. Если у него был секрет, он умер вместе с ним.

– Ашмун так не считает. Он говорит, что в его руки попали какие-то бумаги Кили, и что он разрабатывал схожую схему, причем успешно.

– И для продолжения исследований ему нужны деньги? Кажется, я вижу свет, – прокомментировал сэр Клинтон. – «Гони бабло, и когда я доработаю свое изобретение, то деньги потекут рекой». В этом суть?

– Не могу поклясться, но, думаю, что-то в этом роде, – ответил Эллардайс.

– А он когда-либо демонстрировал Новую Силу подобно Кили? – со скептицизмом спросил сэр Клинтон.

– Да, – неожиданно ответил Эллардайс, – причем я так и не понял, как он это проделал.

– Звучит интересно, – отметил сэр Клинтон. – Это чем-то похоже на рассказ мисс Стэнуэй?

– Это было даже более странно, – заявил доктор. – Сперва это мне казалось всего лишь заскорузлыми суевериями, непригодными ни на что разумное. Но результат нельзя отрицать. Я перепроверил все, насколько смог. Вот что произошло: однажды вечером Ашмун задержал меня, тогда как все остальные ушли. Затем он завел разговор о Неведомых силах. Я избавлю вас от многословных речей, наполненных пустословной терминологией, призванной впечатлить безмозглый люд. Во всяком случае, для меня они звучали именно так. Он поставил на один уровень Кили с его пушечными трюками и что-то подобное. Затем он приплел сюда ведьм, летавших на помелах, и эльфийские заклятья, убивавшие людей, не оставляя следов. Затем он перешел к медиуму, выходившему в окно на третьем этаже и возвращавшемуся через другое окно.

– Д.Д.Хьюм? – прервал его Уэндовер.

– Да, он назвал именно это имя, – подтвердил Эллардайс. – Ашмун выяснил: Неведомые силы обнаруживались в разное время разными людьми: Кили, Хьюмом и парнями, олицетворявшими Дьявола в старинных культах. Затем секрет на какое-то время терялся – пока его не находил кто-то еще. Также он упомянул о феномене полтергейста. Кто-то находил способ, порождающий Силу, но не мог ее контролировать. Если коротко, то Ашмун упомянул множество случаев, в которых, по его словам, уже использовалась та же энергия. Затем он заявил, будто бы эта Новая Сила может действовать на огромном расстоянии. Затем он что-то говорил о новооткрытых стратумах, которые могут выступать в роли отражателей, резонаторов или усилителей. Думаю, что все это вздор. Шутки ради я спросил его, годится ли эта сила для шахтерских работ или бомбометания. Он ответил, что это лишь некоторые области, которые он имеет в виду. Конечно, я поинтересовался, есть ли у него какие-то доказательства, кроме разговоров. И он удивил меня, заявив, что у него есть доказательство. Более того, он обязался тут же рассеять мои сомнения, продемонстрировав, что не врет. Но, как он объяснил, нужно быть осторожным. Ведь речь идет о взаимодействии с опасными Силами, и если не соблюдать осторожность, можно вызвать слишком большую реакцию. Тем не менее, он считал, что сможет притормозить действие, нанеся как можно меньше урона.

– Он говорил всерьез? – спросил старший констебль.

– О, довольно серьезно, – ответил доктор. – Глаза, как блюдца, и улыбка во весь рот. Но вовсе не юмористическая улыбка. Скорее, как у парня, который добился своего, но чувствует, что перестарался. Как бы то ни было, я прижал его к стенке, и он предупредил меня, что все может закончиться ничем. Иногда его Сила не срабатывала. Он надеется довести все до ума, но пока что все весьма неопределенно. И так далее. Совсем как ученый, если тот не слишком уверен: пройдет ли эксперимент, как по маслу, или потерпит фиаско.

– И я так понимаю, что произошло фиаско, – скептично прокомментировал Уэндовер.

– Вы все услышите, – пообещал Эллардайс. – Наконец, Ашмун перешел к делу. Но он не предупреждал заранее, какой цели добивается. Сославшись на какую-то организационную работу, он на минуту вышел из комнаты. Затем, оставив дверь открытой, вернулся обратно со скрипкой в руке. Он принялся настраивать скрипку, но в том, как он подтягивал струны, я не нашел ничего особенного. Затем, когда он был готов, он попросил меня взглянуть на часы и записать время.

– Зачем? – полюбопытствовал Уэндовер.

– Позже узнаете, – заверил его доктор. – Я рассказываю вам, что произошло. Естественно, я обращаю внимание на подробности. Я посмотрел на часы. Затем Ашмун одарил меня особой ухмылкой, сыграл три длинных аккорда на открытых струнах… и ничего не произошло. Совсем ничего. Я думал Ашмун остыл. Но не тут-то было. Он отложил скрипку, усмехнулся и заявил, что нам нужно отойти подальше, чтобы увидеть результат. Объяснения он отложил на потом. Мы сели в мою машину, и он велел ехать к лагерю Цезаря. Когда мы прибыли туда, он остался в машине, чтобы я не заподозрил, что он как-то повлиял на результат. Я должен был выйти и осмотреться. Я спросил, что мне искать. «Кого-то мертвого», – ответил он. Было довольно темно, и тусклый фонарик не особенно помогал. Но все-таки я вскоре наткнулся на мертвого кролика. Ничего особенного, но, судя по его позе, он умер довольно болезненно. Затем я нашел еще одного кролика, потом еще одного… в конечном счете их было пятеро, и все мертвы.

– Они были у дороги? – спросил сэр Клинтон.

– Вы имеете в виду, не могла ли их сбить машина? Нет. Первый лежал прямо на дороге, два – в траве, еще один – у норы в двадцати ярдах от шоссе, а последний – на обочине, еще через сотню ярдов. Скорее всего, их было больше. Они были разрознены. Лежали порознь друг от дружки, так что каждого требовалось искать.

– Вы говорили о болезненной смерти. Вы имели в виду, что они были разодраны или изуродованы как-то еще?

– Вовсе нет. Ни капли крови. Они были просто мертвы. Я отнес их в машину. Ашмун рассмеялся. Знаете, как смеются африканцы. Он казался ужасно довольным собой. «Теперь заметьте время», – сказал он. Я посмотрел на часы. «И измерьте их температуру. Вы ведь врач, так что у вас должен быть термометр, не так ли?». Я измерил температуру тел и записал вместе со временем.

– Ясно, – прервал его сэр Клинтон. – Он хотел, чтобы вы измерили температуру для того, чтобы выяснить время смерти этих созданий. Но вам ведь была нужна справочная информация. Или вы знаете скорость охлаждения тела мертвого кролика?

– Я выяснил ее позднее, – сказал Эллардайс. – Я рассказываю вам о событиях в хронологическом порядке. Ашмун попросил меня принять все меры, которые я посчитаю необходимыми. Как он сказал, он хотел, чтобы я полностью удовлетворился. Он спросил, не возражаю ли я против того, чтобы описать для его группы все с моей точки зрения. Я не возражал. Правда есть правда. Я сказал, что не вижу, чем может повредить мой рассказ об увиденном. В конце концов, на эти эксперименты были потрачены их деньги. Денег у меня нет, а мой рассказ чем-то поможет.

– Вот почему он так быстро принял вас в лучшую группу, – предположил сэр Клинтон. – Ваша роль сбитого с толку человека науки порадовала бы его сторонников.

– Вероятно. И я не возражал против того, чтобы признать: я был в замешательстве. Ашмун отлично сыграл свою роль. Признаю это. Он отказался даже прикоснуться к мертвым кроликам. Могу поклясться – он не приближался к ним. Я сложил их на заднем сиденье, чтобы в свободное время осмотреть их и определить, от чего они умерли. Затем я отвел Ашмуна к нему домой. Поблагодарил его за интересный вечер. Ведь это так и было. Он, как обычно, усмехнулся. Затем я попрощался и поехал домой. Он не мог подменить кроликов, когда я повернулся спиной к нему.