Страница 22 из 31
После того как, распрощавшись, Либерман ушел в свое подполье, Крылов спросил Смолянского:
- А где Валентин?
- Здесь, в соседней комнате. Я не хотел, чтобы они встречались. Пока, во всяком случае.
- Разумно.
- Рад, что мне удалось заслужить ваше одобрение. Но давайте подведем итоги.
- Давайте.
- Показания Либермана значительно упрочат позиции Валентина...
- Но ведь Либерман может только засвидетельствовать участие милиционеров в краже его машины, а отнюдь не машины Котова.
- На самом деле это не столь важно. Наша задача - бросить тень на личности обоих милиционеров, а эта цель достигается и в этом случае. Как говорится - единожды солгав, кто тебе поверит? Тут скорее проблема в другом.
- В чем же?
- А в том, что, пока этот Сева на свободе, мы не можем вытащить Либермана из подполья, а пока Либерман в подполье, он не может полноценно включиться в процесс. А без этого я не могу осуществить явку Валентина с повинной.
- Что же делать?
- Попробуйте помочь уголовному розыску в поисках этого Севы. Кое-что вы о нем уже знаете.
- Боюсь, что начиная с сегодняшнего дня меня уголовка будет разыскивать интенсивнее, чем этого Севу, о существовании которого они даже и не подозревают, - уныло заметил Крылов.
- Ну, Сергей, придумайте что-нибудь, вы же хороший сыщик, - льстиво закончил Смолянский подведение итогов.
Ему очень не терпелось блеснуть, возможно на всю Россию, в суде присяжных своим ораторским искусством.
Вздохнув, он взял толстый фолиант и пошел перечитывать любимые места из подборки судебных речей адвоката Плевако.
* * *
Сев в машину и не заводя двигателя, Крылов попытался собраться с мыслями. По-хорошему, конечно, следовало обратиться к Иванову. Но все рассказывать ему пока нельзя: Смолянский еще не дал Лемешеву команду на явку с повинной. А частичный рассказ Иванова вряд ли устроит. Может еще хуже получиться. И Либермана можно подставить. Нет, от общения с Ивановым пока лучше воздержаться.
Нужно попробовать как-нибудь самому выйти на этого Севу.
Тут Крылову пришла в голову счастливая, как ему показалось, мысль. Если гора не идет к Магомету, то, может быть, Магомет пойдет к горе? Нельзя ли каким-либо образом привлечь внимание этого Севы к нему, к Сергею Крылову?
Заведя двигатель, он направился в редакцию одной из местных газет. По дороге он сочинил объявление, которое оставил для срочной публикации в этой, а также в трех других редакциях.
Это объявление гласило:
"Господину по имени Сева, не имеющему возможности носить обручальное кольцо на общепринятом месте и ставшему невольным свидетелем начала неприятного инцидента, происшедшего десятого июня, в то время как он проезжал мимо на автомобиле "ВАЗ-21099" вишневого цвета в обществе ее хозяина, просят позвонить по тел. (далее следовал номер телефона "Шерхана") частному лицу, заинтересованному в доказательстве его непричастности к исходу данного инцидента".
Особенно надеяться на то, что Сева клюнет и как-то откликнется на эту наживку, не приходилось, но попытаться стоило. Вполне возможно, что запаниковавшие бандиты каким-то образом проколятся, пытаясь получить по указанному телефону столь необходимую в их сложном положении информацию.
Заручившись в редакциях обещанием опубликовать объявление в завтрашнем номере, Крылов решил, что на сегодня он потрудился вполне достаточно, и отправился домой.
Утром, собираясь на работу, Крылов с грустью обнаружил, что правое переднее колесо житковской "шестерки", которую он почти уже привык считать своей, было спущено. Дополнительный драматизм ситуации придавало то обстоятельство, что три дня тому назад с ним уже случилось нечто подобное, и тогда он поставил запаску. Отремонтировать проколотое колесо он, естественно, забыл.
К счастью, удалось одолжить запаску у соседа. Но только на полчаса. Пришлось срочно ехать на станцию техобслуживания, ремонтировать два колеса и возвращаться домой.
В контору, таким образом, он попал только к половине двенадцатого.
В вестибюле здания, где располагалась контора "Шерхана", у парнишки-лоточника Крылов приобрел все газеты, редакции которых посетил вчера вечером, и с удовольствием, не отходя от лотка, прочитал свой опус, представлявший собой уникальный пример использования эзопова языка в газетных объявлениях.
У лоточника не оказалось сдачи, но Крылов не стал ждать, сказав, что заберет ее, когда пойдет назад.
В конторе, еще раз прочитав каждый экземпляр по два раза, он решил, что, несомненно, зарывает в землю огромный писательский талант. Но сумел успокоиться тем, что обещал сам себе в самое ближайшее время начать работу над личными мемуарами.
После этого он решил прослушать автоответчик. В контору ворвался громоподобный голос капитана Иванова:
- Ах ты, хренов сыщик! Я, конечно, понимаю, что зря сейчас надрываюсь, потому что даже у такого идиота, как ты, не хватит наглости припереться в контору. Иначе я бы выслал за тобой туда наряд милиции, который не обнаружил тебя дома, и тебя приволокли бы наконец ко мне в наручниках. Но я надеюсь, что когда-нибудь, через много-много лет, когда тебя выпустят из тюрьмы, которая по тебе плачет сейчас горючими слезами, твои состарившиеся друзья дадут все-таки послушать тебе эту пленку. Сейчас передо мной лежит газета с твоим идиотским объявлением. И теперь я понимаю наконец, какой ты негодяй. И зачем вдруг понадобились старику Лемешеву лыжные палки. Ты с самого начала сунул свой длинный нос в это убийство, и скоро я тебе его прищемлю. Ты сделал еще большую глупость, удрав с места убийства твоего клиента Котова. И скоро я узнаю, зачем ты это сделал. Если у тебя все-таки хватит наглости и глупости заявиться в контору, то выслушай внимательно мой совет, который я делаю в непонятном мне самому припадке слюнявого гуманизма и гнилого альтруизма: сломя голову беги к ближайшему постовому милиционеру и слезно проси его надеть на тебя наручники и отвести в отделение. Потому что те сотрудники милиции, которые, как, например, я, имеют сомнительное удовольствие знать тебя в лицо, откроют огонь без всякого предупреждения, как только увидят на горизонте твою наглую борода, тую физиономию. До скорой и радостной встречи!