Верь и чувствуй

Он открыл пультом дистанционного управления ворота гаража. Сощурился и надвинул кепку ниже на глаза, когда яркий дневной свет стал проникать внутрь. Опустил руку на руль, плавно нажал на педаль. И чуть не кончил, когда зверюга под ним тронулся, едва сдерживая мощь.

– Куда едем?

Девушка придвинулась к нему ближе и с издевкой проговорила:

– На Кудыкину гору воровать помидоры.

Ждан откинул голову и улыбнулся, обнажив плотный ряд белых зубов. Поездка обещает быть какой угодно, только не скучной!

Глава 6

Сусанна откинулась на спинку и посмотрела на Ждана. Она не ожидала его увидеть, тем более в качестве своего водителя. Отец только сегодня поставил ее перед фактом своего решения. Ну и пусть! Ей же проще! Теперь не надо выстраивать маршруты по пробкам города. Теперь пусть у него об этом голова болит.

– И где эта твоя Кудыкина гора находится?

А у него красивый голос. Протяжный, с хрипотцой и как будто с еле заметным акцентом. Он приезжий что ли? Сусанна велела ехать на основную магистраль. Некоторое время ехали в тишине. Потом Ждан настроил радио и из колонок, встроенных по всему салону, заиграла песня группы Aerosmith.

– Мне не нравится эта песня, – капризно заявила девушка.

– Она закончится и зазвучит другая.

– Я не хочу ждать окончания.

– Тогда убавь у себя звук.

– Я все равно буду слышать ее из твоих колонок.

Ждан вздохнул:

– Послушай, что плохого тебе сделал Стив Тайлер? У него отличный голос, он классно поет. А фильм, саундтреком к которому играет эта песня, просто отпадный. Великий и могучий Брюс Уиллис спасает планету и все человечество, жертвуя собой. Может, ты не видела? Так посмотри. Тогда и песня зайдет.

Сусанна только фыркнула в ответ и отвернулась к окну. Она смотрела «Армагеддон», и даже всплакнула в конце фильма. Да и песня ей нравилась. Это она так ляпнула, чтоб лишний раз указать парню на его место. А он смотри-ка, не пасует.

– А вообще по твоей внешности и не скажешь, что у тебя нелады с роком, – продолжил он, когда вырулил на главный проспект.

– И какая у меня внешность? – вскинулась Сусанна. Вся такая колючая и ершистая. Ждан повернул зеркало заднего вида так, чтобы видеть ее. Она перекинула все косы на одну сторону, и открылось ее левое ухо, сплошь усеянное пирсингом по всей раковине и мочке. Он встретился с ней глазами:

– Не попсовая.

Сусанна вздернула четко очерченную перманентным макияжем бровь, и колечко блеснуло холодом металла. Ждан вновь перевел взгляд на дорогу, но она успела разглядеть его глаза – глубоко посаженные, голубые, густого насыщенного цвета. В гараже они казались просто светлыми, а при свете дня заиграли всеми бликами топаза.

– На светофоре направо.

– Скажи, куда ехать, а дорогу я сам выберу.

Сусанна назвала адрес. Ждан снял кепку за козырек, почесал светлые, коротко стриженые волосы, слежавшиеся под кепкой, и водрузил ее обратно.

– Ну, и время ты выбрала ехать на другой конец города.

– Слушай, парень. Если тебе что-то не нравится, не зачем было соглашаться на эту работу.

– Ждан. Хочешь ко мне обратиться, обращайся по имени. – Он включил поворотник и перестроился через три полосы в крайний левый ряд, чтобы повернуть налево, вопреки ее указу. – За ту оплату, что предложил твой отец, только дурак отказался бы.

– Понятно. Значит, ты один из тех, кто готов трудиться на ненавистной работе, лишь бы платили хорошо, – она скрестила руки под грудью.

– Я может, открою тебе какой секрет, но очень многие так делают, – он посмотрел на нее в зеркало. – Большая удача, когда человеку нравится то, чем он занимается, да еще и бабки нормальные за это получает. Но так повезло далеко не всем. Вот, может чувак плотник от Бога, или там, слесарь отличный. И руки у него из того места растут, и соображает, и душу вкладывает. А платят копейки. А у него семья: жена шубу просит, сына на хоккей отдать хочет, дочку к музыке тянет. На все это деньги нужны. Вот и приходится бедолаге устраиваться каким-нибудь менеджером по продажам. Каких сейчас, как собак нерезаных. И которым быть у него нет ни желания, ни таланта. Впаривать людям, в общем-то, ненужные им вещи или услуги. Разводить их. И все для того, чтобы заработать столько, сколько за любимое ремесло не платят.

Сусанна взъерепенилась:

– А я бы осталась плотником, и чихать, сколько за это платят. Главное, делать то, к чему лежит душа.

– Просто об этом рассуждать, когда ты ни разу не сталкивалась с такой ситуацией. Когда перед тобой не стоял выбор: жить в достатке или посвятить себя любимому делу, а оба эти понятия не совместимы.

– Да что ты так взъелся за эти деньги? Это всего лишь разменная валюта. Они не стоят того, чтобы ради них положить всю свою жизнь. Не в них счастье!

Ждан усмехнулся и повернул в проулок, о котором Сусанна и не подозревала.

– Легко так говорить, сидя в Роллс-ройсе. Ты никогда не знала недостатка в деньгах. Ты бывала в таких местах, о которых люди, как я, даже не слышали. Ты училась в таких учреждениях, о которых простые смертные даже не знают. И гораздо проще говорить, что деньги – это мусор, когда их навалом. А взгляни на ту женщину. – Ждан вырулил на оживленную улицу и указал на остановку. Там стояла молодая женщина. В одной руке она держала большой и видно, что тяжелый пакет с продуктами. Другой пыталась удержать за руку неугомонного мальчугана, и голосом пыталась приструнить другого сорванца, который явно не желал успокаиваться. – Она ведь не от скуки стоит на остановке под солнцепеком и ждет общественный транспорт. Значит, лишних денег на такси нет. В ее руке огромный пакет продуктов, значит, она сама заботится о пропитании своего семейства. Либо потому, что у нее нет мужа. Либо есть, но такой, что лучше б и не было. Мелюзга выкачивает из нее последние силы. И что-то мне подсказывает, что работает она далеко не на любимой работе и уж тем более не по зову сердца. – Ждан остановился на светофоре и посмотрел в глаза Сусанне через зеркало. – Попробуй ей сказать, что не в деньгах счастье. Вот прямо сейчас опусти стекло и крикни ей это. Да она запустит в тебя пакетом, не задумываясь. Или ребенком. Тем, что покапризнее.

Ждан тронулся, когда загорелся зеленый. Сусанна заметила, что он как-то странно елозил на сиденье. Поморщился, чуть передвинув ногу в бандаже, и она ощутила укол совести. А что, если он сейчас вынужден заниматься нелюбимым делом и не столько из нужды, сколько по ее милости? Ведь из-за нее он на некоторое время стал недееспособным.

Но она быстро одернула себя. У него всего лишь временные трудности. У него целая жизнь впереди…

– Ну, а чем ты занимался до того, как прилип здесь? Любимым, но не выгодным делом или был одним из тех мужей, что не в состоянии принести домой пакет еды?

Ждан сощурился и улыбнулся одной половиной рта. Ох, и язва же она!

– Своим любимым делом я смогу заняться еще не скоро. Благодаря некоторым, – он многозначительно посмотрел не нее в зеркало. – А работал я IT-специалистом.

– Для меня это что-то из области фантастики.

– Как и для многих. Приехали. – Он остановил машину, наклонился к рулю и окинул взглядом небоскреб с названием торгового центра через лобовое стекло.

– Прекрасно! Жди меня здесь.

– Долго?

– Сколько придется.

Она вышла из машины, закинула сумку на плечо и выплюнула жвачку прямо на асфальт. Тряхнула своими розово-голубыми косичками и пошла к зданию, виляя смайлом на заднице. Ждан вышел из тачки размять ноги и покурить. Сигарета еще не кончилась, а он уже взмок от жары. Вернулся в прохладу салона и стал ждать. Вариантов-то немного.

Глава 7

Сусанна вошла через помпезные двери торгового центра, раскинувшегося аж на семьдесят два этажа. Минуя презентабельный холл и пестрящий разнообразной рекламой первый этаж, она направилась к неприметной круговой лестнице, ведущей в «Подземелье».