Зеленая машина

Как это ни кажется невероятным, однако у дикарей Астрана собственность играет колоссальную роль и приобретается она исключительно в результате насилия. Таким образом собственник не связан с обществом никакими обязательствами; он избавлен также от необходимости работать. Работа считается у этих дикарей чем-то унизительным. Огромные массы этих дикарей совершенно лишены собственности, и им внушают, что их долг — трудиться. Люди Астрана называют свою собственность «деньгами», и единственной целью их жизни является приобретение последних. У них существует также совершенно противоестественный и абсурдный обычай, который они называют «наследованием». Дело в том, что по смерти данного собственника деньги последнего почему-то переходят к его потомству. Коротко говоря, у этих жалких созданий последний негодяй, выродок в физическом и умственном отношениях пользуется всеобщим уважением, если только он имеет деньги; в то же самое время самые талантливые и самоотверженные труженики науки принуждены у них умирать с голода. Нам, как существам истинно культурным, трудно понять психологию таких примитивных созданий. Достаточно сказать, что эта разновидность «хела-хела» считает эгоизм высшим достоинством. На первом плане у них стоят интересы индивидуума, которым приносятся в жертву интересы всей породы. И такого рода положение вещей считается на Астране нормальным и естественным. Какое разумное создание станет ставить единицу выше коллектива? Все понятия у этих созданий перевернуты и извращены в корне. Из ложности основных принципов, положенных в основу их общественной жизни, вытекает целый ряд самых чудовищных и бессмысленных следствий. На Астране ненавидят труд, работают не для общего блага, а ради личной наживы. Бедняки завидуют богачам: последнее печальное явление оказывается неизбежным результатом абсурдности основных принципов социальной жизни. Кроме того, на Астране производится гораздо больше работы, чем это необходимо для удовлетворения насущных потребностей всех его обитателей. Богачи оказываются у них также обладателями и политической власти. Эти бездельники являются естественными врагами своего племени, так как в их интересах всеми способами понижать уровень общественного благосостояния. В целях своей наживы они затевают войны между племенами и заставляют бедняков убивать друг друга. В своем чудовищном лицемерии они маскируют благородными торжественными лозунгами свои хищнические побуждения. Они стремятся подействовать на известного рода примитивные чувства, существующие у земных «хела-хела». Коротко говоря, эти варвары извратили в самом корне естественный порядок вещей, принося священные интересы породы в жертву узким и эгоистическим интересам отдельной особи.

Однако, невзирая на все вышеуказанное, приходится признать, что дети Астрана не лишены проблесков разума.

Необходимо упомянуть также о следующем факте, доказывающем невежество людей Астрана в области позитивных наук. Этим существам неизвестна наука об улучшении породы (евгеника)… если даже они и обладают некоторыми зачатками этой доктрины, то далеки от применения ее к жизни.

Однако людьми Астрана в их нежелании прекратить рождаемость руководит вполне сознательное, хотя и абсурдное, побуждение: дело в том, что, по словам Оха, они, отказываясь дать жизнь себе подобным, боятся оскорбить Великого Небесного Старца. Они утверждают, что последний горячо любит их породу и не желает, чтобы она уменьшалась в своем числе… Всякому, конечно, ясно, что в данном случае дикари приписывают свои собственные побуждения воображаемому существу, являющемуся их верным отражением. Свои предрассудки они возвели в абсолютное. Большинство из них почитает человека, сошедшего, по их словам, с неба ради блага всех пород людей Земли. Характерно, что дикари сперва убили этого человека, а затем начали воздавать ему божеские почести. Вероятно, они желали поскорее избавиться от его поучений и отослать его на небо, откуда он к ним пришел. Религия людей имеет своих служителей, жрецов, которые, получая в молодости свой сан, дают обет, что никогда не изменят своего отношения к Великому Небесному Старцу, т. е. другими словами, они добровольно отказываются от дальнейшего умственного развития. У людей Астрана существует также так называемое «воспитание», которое состоит в том, что они обучают подрастающее поколение делать известные вещи, противные его природе, и ограничивают его в проявлении естественных склонностей.

Таковы, в общих чертах, сведения об Астране, полученные нами от прибывшего на Айзоту (Марс) животного. Приходится признать, что вышеупомянутые создания нельзя считать обычными обезьянами ввиду присущего им зачаточного разума. Однако они употребляют разум во зло и настолько извратили свою природу, что их, строго говоря, нельзя отнести ни к животным, ни к культурным созданиям. Они обладают всеми пороками, порождаемыми цивилизацией, и всеми примитивными свойствами дикаря. Несомненно, само существование подобных созданий является оскорблением великой матери-природы, в планы которой никогда не входило порождение существ столь зловредных и извращенных».

Таков был доклад муравья Эрауэка.

ХРАМ РАЗУМА

Первым моим побуждением по прочтении необыкновенного доклада насекомого было навести критику по целому ряду пунктов. Однако я счел более благоразумным воздержаться от высказывания своего искреннего мнения, так как опасался впасть в немилость муравья. Поэтому я ограничился заявлением, что доклад в основном представляется мне соответствующим действительности, хотя до известной степени и шаржирует положение вещей на Земле. Волей-неволей мне пришлось согласиться с критикой наших общественных учреждений. По правде сказать, я никогда не сочувствовал этим последним. Я попытался, однако, смягчить резкие отзывы муравья о Земле, сказав, что многие особенности нашего общественного устройства, так беспощадно им заклейменные, являются на Земле предметом ненависти и нападок со стороны наиболее передовых мыслителей. Желая вызвать участие муравья, я охарактеризовал ему в общих чертах современные доктрины социализма. Казалось, мое последнее сообщение несколько удовлетворило ученое насекомое, которое обещало мне высказаться на общем совещании в мою пользу. Оно прибавило, что без его личной защиты мало шансов рассчитывать на благоприятное для меня постановление совета муравьев.

Само собой разумеется, я ожидал с тревогой и нетерпением решения о себе. У меня были достаточные основания опасаться смертного приговора. Обращение со мной приставленных ко мне муравьев доказывало, что они считают меня низшим существом, и даже более того — преступником, заслуживающим сурового наказания. Все это время меня содержали под строгим надзором. Предоставленный самому себе, я предавался мрачным размышлениям об ожидающей меня судьбе. Какой пощады мог я ждать со стороны насекомых? Для них я был варваром-чужеземцем, дерзко проникнувшим в их город и убившим безобидного муравья — их брата. Разве мы, люди Земли, оказали бы милосердие подобному субъекту? Я вспомнил о том, как безжалостно застрелил самку первого встреченного мною «хела-хела». Сознание нависшей надо мной неминуемой ужасной смерти заставило меня задуматься над собственными поступками и понять их бессмысленность и жестокость.

Очутившись сам в положении жертвы, я невольно испытывал острую жалость к своим прежним жертвам. Во всяком случае, я надеялся встретить быструю смерть в какой-нибудь лаборатории насекомых и избежать ужасов вивисекции. У меня были, конечно, основания предположить, что эти безжалостные животные довели искусство нанесения боли до высокого развития. Мне вовсе не хотелось проверить на своей шкуре справедливость утверждения Хезерингтона о том, будто муравьи применяют к своим жертвам самые дьявольские пытки. Я принял решение предотвратить самоубийством голодную смерть в случае, если бы меня изгнали в пустыню.

Прошло около двух недель, и ко мне снова явился Эрауэк. Я обрадовался его появлению; однако муравей вел себя крайне сдержанно и подал мне знак следовать за ним. Мы молча пошли по нескончаемым подземным коридорам, соединяющим дортуары муравьев. Вскоре до меня долетел шум, производимый какими-то машинами. Еще немного, и мы очутились в обширном здании, служившем, по всей вероятности, мастерской. Муравьи достигли высокого искусства в машиностроении, создавая великолепные летательные аппараты, а также подводные лодки для прочистки каналов. Однако Эрауэк прошел по гигантской мастерской, не оглядываясь по сторонам, погруженный в какие-то глубокие размышления. Я следовал за ним с замирающим сердцем. Пройдя по целому ряду коридоров, мы очутились, наконец, в небольшой комнате. Здесь Эрауэк остановился. Я вопросительно взглянул на него, ожидая услышать приговор. Однако он вместо слов указал щупальцами на какой-то предмет, находившийся около меня. Обернувшись, я, к своему удивлению, увидел зеленый мотоциклет.