Страница 19 из 31
− Как вам угодно, − дернул плечом Холт, едва взглянув на окровавленное оружие. – Ни я, ни мой сын Генрих в глаза не видели этого кинжала.
− Хорошо, − Аминан все еще старался себя сдерживать. – Гвардейцы в таком случае приведут сюда Генри Холта – как мне известно, он недавно прибыл в Вету с границы, и теперь находится в вашем особняке. При необходимости вы оба будете препровождены в Апимортен для дальнейшего дознания и возможно подвергнуты пытке при упорстве. Вы понимаете это?
− Как нельзя лучше.
− Отлично, − Аминан устало посмотрел на раскрасневшихся от волнения и быстрой ходьбы гвардейцев. – Двое из вас, господа, должны выполнить приказ, а остальные останутся при особе неано Льюиса – да поможет ему Творец.
Шагнувший в приоткрытые двери комнаты Адис, хмурый и мрачный, заставил всех вздрогнуть своим внезапным появлением. В намерения Аминана точно не входило пугаться дорогого друга, только Бедиль на него и не посмотрел; взгляд был прикован к притихшему Холту, и в темных глазах нехорошо сверкал яростный огонь, словно южанин знал то, чего не мог знать западник. Два гвардейца торопливо, словно скрываясь от грядущей бури, вышли за дверь и из коридора донесся тяжелый звук удаляющихся шагов.
− Ты поймал преступника, Аминан? – без обиняков спросил Бедиль, теперь пристально глядя ему в лицо.
− Не знаю, − тот вздохнул и поморщился. – Нельзя обвинять невинных. Пока причастность не доказана…
− Стало быть, Холт будет гнить в Апимортен месяцами и успеет сойти с ума, прежде чем начнется суд, − подытожил Адис, всего за мгновение, успев стать кем-то чужим и незнакомым. – Не кажется ли тебе, мой друг, что это недопустимо? Юного Найто пытались обвинить в чем-то подобном полгода назад, если мне не изменяет память. Но ты вступился за него. Позволишь ли совершиться произволу сейчас?
− О юном Найто ли ты? – с подозрением уточнил Анвар, − или о том мальчишке, которого я убил?
− Какая разница? Не о Кэйнах, и то замечательно, правда? – задал вкрадчивый вопрос Адис.
Аминан лишь вздохнул, вспомнив, что его руки по локоть в крови, пусть даже и косвенно. Лишив жизни невиннейшего из своих вассалов, позволяя твориться беззаконию вокруг себя и топчась на месте, словно старый немощный пес, он только отягчает положение королевской семьи. Надо что-то делать: расследовать изо всех сил преступления или ехать на войну, как Дальгор, если окажется бесполезным здесь. Хватит с него есть и пить задарма, пора принимать верные решения!
Он посмотрел на поникшего Холта и понял, что не знает, кому верить. Обвиняемый не отрицал своей вины, но и не давал против себя показаний, Адис же, его лучший друг давил либо на жалость, либо на честь. И как тут выбрать лучший вариант из всех имеющихся? Притом, что отправить Холта в тюрьму и пытаться скрасить его заключение – идиотский выход из положения, он, Анвар, не менестрель, как и Гай Силиван, чтобы развлекать неано Льюиса.
− Скоро сюда доставят Генриха Холта, − наконец сказал Аминан, − и мы допросим обоих.
− В этом нет никакого смысла, неано Анвар, − подал тихий голос арестованный. – Сегодняшним утром мой сын отправился обратно в свой полк, и я уезжал провожать его до городских предместий. Потом заезжал домой, вернулся во дворец, и был задержан гвардейцами.
− Почему же вы не сказали, что я отправляю их в ваш особняк напрасно? – Аминан с огромным трудом удержался от приступа гнева.
− Но вы и не интересовались, − скучающим тоном объяснил Холт.
Если он чего-то и боялся, то явно не возможности отправиться под конвоем в Апимортен, это видно невооруженным глазом, и герцог Юга испытал смешанные чувства. С одной стороны, происходящее могло быть заранее спланировано, с другой же – он напал на невиновного человека. А не сказал о местонахождении сына граф Холт нарочно, желая досадить южанам. Или королю или следствию в целом… кто их, этих западников, разберет? Вассалы, те, что постарше, брали пример со своего герцога Эртона, неприятного и брюзгливого человека, а младшие либо остались в Эртвесте, либо уехали на войну. Даже родня не слишком желает общаться со стариком!
В конце концов, Аминан подумал, что он чуть ли не точно такой же, как и Фрэнсис Эртон, и злорадствовать здесь не над чем. Надо разбираться с нависшей над его головой проблемой и как можно скорее, а что может быть надежнее тюремного заключения для Льюиса Холта? Только заключение во дворце, без права покидать его личные покои в Западном крыле и приема гостей. На случай предосторожности к нему не станут пускать даже самого герцога Эртона, и пусть тот хоть возненавидит Аминана!
Когда вернулись отправившиеся за младшим Холтом гвардейцы, расстроенные от плохого результата, за окнами уже начало смеркаться, и южанину пришлось отдать последний приказ: проводить графа Холта до его покоев и охранять в них до дальнейших распоряжений. Больше ничего не изменилось, он все так же оставался бессильным.
Или нет?
Окровавленный кинжал остался на столе, брошенный чьей-то усталой рукой, и чем дольше смотрел на него Анвар, тем сильнее казалось ему, что оружие могло использоваться против не короля, а кого-то другого. Но это лишь догадки, нужны выводы, основанные на правде, Падший побери!..
− Что ты думаешь об этом, Адис? – спросил он друга, чуть помолчав.
− Во дворце или в столице завелась банда предателей, − предположил граф Бедиль, − но они очень хорошо скрываются. Но ты не беспокойся, мой друг, − на губах Адиса появилась знакомая усталая улыбка. – Если не ты, то Фрэнсис Эртон выведет их на чистую воду. Только я верю больше в тебя – тебе так славно раньше удавалось раскрывать заговоры.
− И, правда, − вздохнул Аминан приободрившись. – Ведь я еще не совсем старый.
За окном чужого кабинета багровел прекрасный и одновременно жутковатый своим сходством с кровью закат, и, глядя на него, герцогу Анвару меньше всего хотелось думать о том, что он с завидным постоянством совершает одну ошибку за другой. Только не верить в грядущий успех было нельзя, ведь никакие блага не приходят сразу – даже к потомку наместника легендарного Мирита.
Глава 12. Грета Ларсон
Две тяжелые корзины немилосердно оттягивали руки Греты, когда она возвращалась с рынка медленным шагом и останавливалась время от времени, чтобы поставить их на землю и передохнуть. Сзади семенил маленький Жак с корзиной поменьше, но замедлял шаг лишь для того, чтобы подождать хозяйку. Дышалось Грете тяжело и устали отекшие от приближающейся старости ноги, но она не переставала уверять себя в том, что еще вполне молода. Хотя, отчасти это было правдой. Ее покойная матушка в сорок лет уже поседела и обзавелась морщинами, плохим сном и всем прочим, что так беспокоит стариков, а Грета чувствовала себя вполне неплохо для такого возраста. И когда она не уставала от тяжести корзин, то вполне могла бы идти быстрее, не озирайся Жак с любопытством по сторонам.
− Жак, не мешкай, − велела она, не оглядываясь, и пошла дальше после очередной вынужденной остановки.
Городские узкие улицы выглядели безлюдно и пусто, ведь в осеннюю пору перестают бегать задорные смеющиеся мальчишки и чинно прогуливаться благовоспитанные девицы. Изредка в домах раздавались разные голоса, но Грета не прислушивалась. Сегодняшний день обещал обойтись без дождя, но заволокшие небо серые тучи так и не рассеялись, и от пасмурной погоды непрерывно хотелось спать – хоть и некогда было. По приходу в таверну нужно будет пересчитать деньги, прикинуть, получится ли в этом месяце оплатить отрез ткани на новое платье и портного, а еще помочь Лизель разобрать покупки – и это только малое из предстоящих забот!