Академия пурпурной розы

Мисс Роджерс пришла в женскую башню далеко за полночь, открыв ее своими ключами. У нее хранилась большая связка ключей — от большинства комнат и залов Академии пурпурной розы, кроме спален учеников. И это был еще один факт, который навел меня на мысли о кастелянше — ведь мисс Роджерс уже пользовалась ключом от женской башни при мне, когда принесла в общую гостиную нашу самую первую форму, еще в начале обучения в Академии.

А этой ночью… она тоже приходила в башню, чтобы принести форму. Особую форму — из ткани, пропитанной постепенно действующим ядом. Его следов не должны были обнаружить — скорее всего, решили бы, что девушки просто заболели какой-то кожной болезнью. Эту дрянь достал откуда-то мистер Пим.

Мэри-Энн, должно быть, слишком волновалась перед завтрашним испытанием, поэтому плохо спала. Услышала шум в общей гостиной, накинула халат и отправилась проверить, что там такое.

Ее удивило, что кастелянша раскладывает форму, держа ее осторожно в плотных перчатках. Да еще и среди ночи. На вопрос девушки мисс Роджерс буркнула что-то про новый стиральный порошок, раздраживший кожу. Но это объяснение было шито белыми нитками. Кастелянша занервничала, не выдержала и совершила глупость.

Предложила девушке забрать свою форму сразу же, а когда та наклонилась к дивану, стукнула ее связкой ключей по голове. И только потом сообразила, что если оставить Мэри-Энн лежать в гостиной рядом с аккуратными стопочками новой одежды, кто-то умный наверняка свяжет это между собой. Поэтому мисс Роджерс струсила и решила принести форму в другой раз, забрала обратно. Но на всякий случай, прежде утащила бесчувственную девушку в спальню, подальше от места, где ее ударили.

Кастелянша была очень сильной от постоянного физического труда женщиной, да к тому же высокой, жилистой — она без труда унесла худенькую Мэри-Энн в ее спальню и уложила на кровать. По счастью, не догадалась проверить, точно ли девушка уже не дышит — слишком спешила и боялась, что кто-то еще может проснуться и заметить ее. Вообще даже не подумала посмотреть, что с ней — ведь для нее это был не человек, а мерзкий маг.

Также из-за спешки мисс Роджерс не стала тратить время на то, чтобы смыть пятно крови с пола — она просто подвинула тяжелый ковер, забрала форму с дивана и убралась восвояси.

Кстати, Леди Ректор тут же приказала вынести диван, на котором лежала эта форма, из общей гостиной женской башни. Обивка с дивана со следами яда, как и пропитанная им форма, найденная в кладовой мисс Роджерс, послужат доказательствами в суде.

После того, как подозреваемая прямо на месте преступления показала, что и как происходило в ту ночь, ее и остальных заговорщиков увезли в Королевскую тюрьму для особо опасных преступников. Суд состоится, как только Тайный сыск закончит следствие и прояснит все детали заговора.

Леди Темплтон на правах Ректора Академии пурпурной розы и старой подруги начальника Тайного сыска, Бульдога Шеппарда, имела доступ ко всем следственным материалам. Но сейчас, когда она рассказывала нам все это, я видела не облеченную властью представительницу Его величества в Академии, а усталую пожилую женщину, которая винила себя за то, что чуть было не потеряла Мэри-Энн Смит и навсегда потеряла Аврору де Меритон, умницу и гордячку, фанатичную до самопожертвования девочку, одну из лучших своих учениц.

В холл первого этажа мы с Морвином вышли молча, когда стало очевидно, что леди Темплтон хочет побыть одна.

У меня тоже просто немилосердно болела голова. Накатила жуткая усталость — такой длинный, такой тяжелый день! С самого утра, когда мы узнали новость о подруге, а потом ввязались во все это расследование. Да еще столько магических сил израсходовала в парке… А в голове безостановочно прокручивались детали того, что мы только что услышали. Что было бы, если б Мэри-Энн не проснулась этой ночью? Страшно было представить Мы получили бы новую форму…

А еще что-то беспокоило меня очень сильно, когда я думала об этом заговоре против магов. Но я никак не могла понять — что именно. Как будто мы упустили какую-то деталь. Что-то важное. Но мои уставшие мозги просто отказывались сообщать мне, что именно.

Поскольку весь день шли допросы, да и вообще обитатели Академии пурпурной розы были сильны выбиты из колеи, второе испытание Турнира семи замков снова отложили на следующий день.

Учитывая обстоятельства и заслуги парнишки-менталиста, а также то, что состязание покинули, таким образом, уже две пары по обстоятельствам, не связанным с Турниром, их с Сол пару возвратили на испытания. Мы с Морвином в красках расписали, как неоценима была помощь Гордона, и Леди Ректор согласилась, что такое рвение нужно поощрить.

Теперь только три пары претендовали на победу. Скоро все решится.

И волнение добавляло причин для головной боли.

Я подняла лицо, посмотрела на лестницы и застонала.

— Я этого не выдержу. До башни просто не дотащусь.

— Послушай, Ледышка — а у меня идея! — оживился Морвин. — Давай я тебя отнесу! Мне понравилось. И лучше в мою комнату — до нее не так высоко, как до твоей…

— Так, стоп! Знаю я твои идеи гениальные, — вспыхнула я. — Сама уж как-нибудь. А еще лучше…

Я хлопнула в ладоши и в который раз за день позвала пушистую заразу. Ну а что? Бросил меня когда-то в чужом мире, предатель хвостатый, пусть теперь отрабатывает.

Подпрыгивая в нетерпении, Тушкан выпал прямо из воздуха на каменный пол и задрал любопытную морду.

— Отнеси-ка меня… — начала я, но закончить не успела.

Пол плывет из-под ног, легкое головокружение…

И я оказываюсь в комнате.

Не своей. Чужой. И здесь всего одна кровать, небрежно застеленная коричневым покрывалом. Стол девственно-чистый, без единой книжки или бумажки. Пара стульев, расставленных кое-как прямо посреди комнаты. Красивые шторы на окнах небрежно связаны узлом и обернуты вокруг карниза — чтобы не закрывали обзор из окна. Совершенно пустые полки на стенах. Зато на подоконнике — гора яблок, пара кругов колбасы, буханка хлеба и здоровенное блюдо, на донышке которого среди крошек сиротливо завалялась одна-единственная печенька.

— О! — голос Морвина за спиной лучился энтузиазмом. — А этот коврик недоделанный тоже иногда полезным бывает! Догадался все-таки по правильному адресу тебя доставить.

Тушкан прострекотал что-то, довольный, что его похвалили, и тут же исчез на радостях, чтоб не припахали к чему-нибудь снова.

Я резко обернулась и ослепла от не менее довольной улыбки одного огненного мага.

— Проходи, располагайся, Ледышка, будь в моей комнате как дома!

Я приложила ладонь ко лбу.

— Нет, ну этот бесконечный день закончится когда-нибудь, или нет…

Впрочем, он уже заканчивался. Закатные краски ярко полыхали за окном, возвещая скорое наступление сумерек, которые уже подкрадывались по углам.

— Устала? — заботливо поинтересовался Морвин. Слишком заботливо. Подозрительно заботливо.

— Допустим?.. — осторожно ответила я, выглядывая из-под ладони.

— Тогда зачем тебе вообще куда-то уходить? Спи тут!

Я невольно бросила взгляд на единственную кровать и сглотнула.

— Нет уж, моим нервам на сегодня испытаний хватит!

Мой огненный маг был на расстоянии двух шагов. Не шевелился, стоял, заложив руки за спину — и только глаза… его пылающий взгляд прожигал насквозь, медленно бродил по мне с головы до ног и обратно, скользя по очертаниям фигуры, лаская через одежду.

— И куда тебя отпускать-то с такими взвинченными нервами, а, Ледышка? Я думаю, что тебя надо срочно отвлечь от всех этих интриг и заговоров! И кста-ати…

О нет.

Нет, нет, нет, нет.

— …я тут вспомнил — ты же должна мне желание!

Глава 51

Глубокий вдох. Медленный выдох. Успокоиться.