Страница 11 из 74
— Здравствуй, кит-рыба! — поздоровался Трем-сын.
— Здравствуй, Трем-сын! Куда идешь, куда путь держишь?
— Иду к матери Солнца.
— Зачем?
Узнать, отчего в нашем царстве три дня затмение было.
— Вспомни там, пожалуйста, Трем-сын, и обо мне: доколе мне здесь лежать на одном месте? Я даже не могу на другой бок повернуться.
— Ладно, вспомню.
Покатился клубок дальше и попал в дремучую дубраву. А там, в дубраве, хатка стоит, вся обгорелая да обожженная...
Катится клубок прямо в хатку, а Трем-сын за ним следом идет. Встретила его на пороге старенькая, седая бабуля, мать Солнца.
— Трем-сын, — спрашивает его бабуля, — по доброй воле иль поневоле пришел ты сюда?
Поклонился Трем-сын старенькой бабуле:
— Поневоле, матушка. Велел мне мой царь узнать, почему в нашем царстве три дня затмение было. А не узнаю — царский меч, а моя голова с плеч...
Разговорилась бабуля с хлопцем, и рассказал он ей, кого встречал по дороге: о выдре с вороном рассказал, о ките.
— Ладно, — говорит бабуля, — я тебе помогу. Когда вернется мой сын, я его обо всем расспрошу, а ты примечай.
Взяла бабуля воловью шкуру, завернула в нее Трем-сына и положила его в большой сундук, а сама постелила себе и сыну на сундуке постель.
Начало вечереть. И вдруг вкатилось в хату само Солнце.
— Добрый вечер, матушка! — поздоровался сын.
— Добрый вечер, сынок. Где ты ходишь, где ты все бродишь? Я одна без тебя скучаю.
— Ах, матушка, и не спрашивай! Большая у меня забота.
Дала ему мать на ужин чугун картошки да миску кислого молока. Наелся сын и лег спать на сундуке.
Мать немного полежала, потом как схватится, будто спросонок.
Сын спрашивает:
— Чего это ты, матушка, испугалась?
— Ах, сынок, приснилось мне, будто в некотором царстве было затмение света. Почему это так?
— Да, — говорит сын, — это правда. А причина тому такая. Живет в окиян-море Настасья-Красавица. Я хотел окиян-море сжечь и взять ее себе в жены. Три дня жег я его, да не сжег. Вот какая беда у меня!
Мать опять полежала немного и снова схватилась.
Сын спрашивает:
— Чего это ты, матушка, испугалась?
— Ах, сынок, приснился мне сон, будто лежит на море кит-рыба. А по нем люди на повозках ездят, даже колеи на боках повыбивали. А он, бедняга, лежит и сдвинуться не может. Тяжко ему. Почему это так, сынок?
— Это потому, — отвечает сын, — что он корабли с людьми проглотил. Выплюнет он их — тогда и сможет на другой бок повернуться.
Полежала мать немного и опять схватилась.
— Матушка, чего ты нынче все пугаешься?
— Ах, сынок, видела я во сне: выдра с вороном бьются, аж кровь течет. Отчего бы это?
Оттого, — отвечает сын, — что выдра взяла себе в кумовья ворона, а он понес крестить дитя да потерял его. Тогда она стала его бить, а потом они и забыли из-за чего бьются. А дитя выдры живет на озере у трех верб. Пусть ворон найдет его там и отдаст ей, тогда они и перестанут биться.
Поговорили они так да и уснули.
Утром, когда Солнце вышло из дому, Трем-сын поднялся, поблагодарил добрую бабулю и пошел домой. Зашел по дороге к киту-рыбе и к выдре с вороном, рассказал им, что слыхал он от Солнца. Выплюнула кит-рыба все корабли с людьми и сразу легко перевернулась на другой бок. Нашел ворон потерянное им дитя выдры, и они биться перестали.
Пришел Трем-сын к царю.
— Ну что, Трем-сын, узнал, почему три дня не светило солнце?
— Узнал, — отвечает Трем-сын. — Живет в окиян-море Настасья-Красавица, и вот Солнце хотело окиян-море сжечь и взять ее себе в жены. Три дня жгло его, да не сожгло. Оттого и не светило оно в то время.
Обрадовался царь, что узнал наконец о причине затмения света и говорит:
— Чем же вознаградить тебя за это, Трем-сын?
— Ничего, царь, мне не надо — только хочу при своей службе остаться.
— Ладно, оставайся.
Пошел Трем-сын на конюшню и давай там конюхов бранить за их поклеп на него. А конюхи так и трясутся от злости. Собрались и опять начали думать, как бы им от Трем-сына избавиться.
— Один говорит:
— Пойдем, братцы, к царю да скажем ему, что Трем-сын хвастался, что, мол, может достать со дна окиян-моря Настасью-Красавицу. ..
Пошли к царю, так ему и сказали.
Зовет царь к себе Трем-сына:
— Ты что, Трем-сын, вчера спьяна говорил?
— Ничего не говорил, — отвечает Трем-сын. — И пьян я не был.
— Врешь! Ты говорил конюхам, что можешь достать со дна окиян-моря Настасью-Красавицу и мне привезти.
Стал Трем-сын спорить:
— Да как это можно? И само Солнце не могло ее выжечь оттуда, а я что сделаю?
— Сделаешь! — крикнул царь. — Смотри: не достанешь, мой меч — твоя голова с плеч!
Пошел Трем-сын, заплаканный, из дворца прямо в чисто поле. Крикнул-свистнул своего доброго коня. Конь бежит, копытами землю роет:
— Зачем, хозяин, меня беспокоишь?
— Беда, конек мой! Велел проклятый царь достать ему Настасью-Красавицу со дна окиян-моря. Посоветуй, как это сделать?
— Это не беда, — отвечает конь. — Скажи царю, чтоб сшил он шелковый шатер и собрал заманчивого товару: цветистых платков, лент да ленточек... Возьми все это и езжай к окиян-морю. Как приедешь, раскинь шатер да разложи в нем товары заманчивые. Настасья-Красавица будет гулять на лодке по морю. Первый раз проедет — ничего не скажет, а будет назад возвращаться — спросит у тебя: "Пан купец, какими товарами ты торгуешь?" А ты ей скажи: "Коль угодно, Настасья-Красавица, плывите к берегу, я вам свои товары покажу". Она подплывет, а ты хватай ее за косы, сажай в карету и вези в царский дворец. А теперь прощай, Трем-сын, — говорит конь. — Если будет что надо еще, позови меня.
Как сказал добрый конь, так все и случилось.
Привез Трем-сын Настасью-Красавицу в царский дворец. Понравилась она царю.
— Ну, Трем-сын, — говорит царь, — теперь проси у меня какую хочешь награду.
— Ничего мне, царь, не надо: пойду опять на конюшню служить.
И пошел.
Сильно полюбилась царю Настасья-Красавица. Старая его жена умерла, и вот захотелось ему на молодой жениться. Настасья ему говорит:
— Кабы знала я, что придется мне выходить замуж за самого царя, то взяла б я из окиян-моря всю свою красу, а то у меня при себе и половины ее нету.
Взволновался царь, призывает Трем-сына:
— Достань со дна окиян-моря всю красу Настасьи-Красавицы!
Нахмурился Трем-сын:
— И что ты надумал, царь? Да разве можно достать красу?
Царь затопал ногами, застучал своим посохом об пол:
— Молчать! Делай, что велено! А нет, мой меч — твоя голова с плеч!
Вышел Трем-сын за город, в чисто поле. Крикнул-свистнул там своего коня буланого:
— Конь мой добрый, конь мой милый! Где б ты ни был, а ко мне чтоб прибыл!
Прибегает к нему его буланый конь:
— Ты зачем звал меня, хозяин?
— Опять не дает мне царь покоя, — говорит Трем-сын.
— Хочет, чтобы я достал красу Настасьи-Красавицы. А где же достать-то ее.
Отвечает буланый конь:
— Ступай на окиян-море, там увидишь кит-рыбу. Скажи ему, чтоб выбросил он со дна моря золотой ларчик. В том ларчике утка, в утке — золотое яйцо, — это ее краса.
— Да ну ее! — нахмурился Трем-сын и направился к окиян-морю.
Долго шел он иль коротко, пришел наконец к киту-рыбе. Лежит он теперь на другом боку и беды не ведает.
— Здравствуй, кит-рыба! — поклонился Трем-сын.
— Здравствуй, Трем-сын, — отвечает кит-рыба. — Где ты бродишь, что ты ищешь?
— Да вот, — говорит Трем-сын, — пришел я к тебе за помощью. Выбрось-ка мне со дна окиян-моря золотой ларец Настасьи- Красавицы.
— Это можно. Только ты стань, братец, на семь верст от берега: если нырну я на дно, то большой прибой сделаю.
Отошел Трем-сын на семь верст от берега. Нырнул кит на дно и враз затопил весь берег.
Долго блуждал кит по дну, наконец вынес оттуда золотой ларец, подал его Трем-сыну.