Страница 28 из 41
- Не надо, не надо, полковник! Теперь-то, собственно нам и грозит настоящая опасность. Мы сделали большую глупость, что не захватили лошади для мистера Дюпрэ. Ну, да теперь поздно горевать об этом... Стойте здесь!
И бывший траппер не спеша вышел один из палатки и, точно не замечая краснокожих, которые смотрели на него широко открытыми от удивления глазами, направился к чудному мустангу, покрытому заменявшей ему седло ягуаровой шкурой. Это служило признаком, что мустанг принадлежит самому вождю племени. Он был привязан к врытому в землю столбику в нескольких шагах от вигвама. Карроль подошел к мустангу, погладил его, отвязал, вскочил на спину, подъехал к вигваму и, спрыгнув с лошади, сказал, улыбаясь, Эжену:
- Ну, молодой человек, пожалуйте, я помогу вам взобраться на лошадь... Вождь дарит вам этого коня.
И, подхватив Эжена Дюпрэ под руку, он помог ему сесть на лошадь, а затем вернулся и, снова грозя краснокожему револьвером, сказал ему:
- Слушай, Тигровый Хвост, ты пойдешь нас провожать пешком и скажешь твоим воинам, что ты хочешь идти с нами один, и чтобы никто из них не смел навязываться тебе в провожатые. Мой друг Стротер тоже хочет пройтись немного пешком и кстати посмотрит за тобой. Если ты вздумаешь удрать или позвать на помощь своих разбойников-воинов, он в ту же минуту отправит тебя охотиться в прерии великого духа, а если он почему-нибудь промахнется, тогда это сделаю я и прострелю твою глупую башку. Ты меня понимаешь?
- Да, - отвечал Тигровый Хвост голосом уже гораздо более твердым, так как он видел, что жизни его не грозит никакая опасность.
Но прежде чем подать сигнал к отъезду, Ваш Карроль счел необходимым сказать еще несколько слов своему пленнику.
- Ты видишь теперь сам, - сказал он, - что мы не хотим делать тебе ничего дурного, и если тебе дорога жизнь, ты должен и сам ничего не предпринимать против нас. Скажи же твоим воинам, чтобы они дали нам дорогу и, главное, чтобы они не преследовали нас.
Тигровый Хвост утвердительно кивнул головой, после чего старый мустангер попросил полковника Магоффина стать во главе отряда и ехать шагом. За ним следовал Стротер, который шел пешком рядом с пленником; с одной стороны от них ехал верхом Ваш Карроль, ведя за собою на поводу лошадь управляющего, а с другой - Эдуард Торнлей, готовый стрелять в краснокожего при первой попытке его к бегству. Что же касается остальных всадников, то они составляли общий арьергард.
Им пришлось идти между двумя рядами воинов, бросавших на них свирепые взгляды и, видимо, готовых взяться за оружие. Ваш Карроль дал знак Тигровому Хвосту, и тот сказал своим воинам, чтобы они расходились по своим палаткам и не боялись за него, потому что он по доброй воле согласился служить заложником для бледнолицых.
К этому старый траппер прибавил еще от себя, что вождю не будет грозить ни малейшей опасности, если воины не вздумают напасть на маленький отряд, но если они обнаружат враждебные намерения, то жизни его, особенно если он попытается бежать, придет конец. Семинолы отвечали на эту короткую речь криками гнева, но, тем не менее, все-таки исполнили приказание вождя и один за другим разбрелись в разные стороны.
- Ну, пока все идет хорошо! Прибавьте шагу, полковник, и все смотрите хорошенько, чтобы пленник не убежал! Если краснокожие пустятся за нами в погоню, я убью пленника, а сами мы постараемся тогда ускакать от них.
Стротер левой рукой держал индейца, а в правой у него был заряженный револьвер. Индеец, впрочем, не обнаружил ни малейших попыток к бегству и с опущенной головой шел быстрыми шагами, обдумывая, по всей вероятности, как отомстить так жестоко насмеявшимся над ним бледнолицым.
Ваш Карроль не спускал с него глаз ни на одну минуту и через известные промежутки отряжал кого-нибудь из ехавших в арьергарде всадников узнать, не следуют ли за ними индейцы. Но краснокожих не было видно, они, по всей вероятности, даже не покидали лагеря.
Когда они были приблизительно в миле от лагеря. Ваш Карроль приказал остановиться, считая, что они настолько удалились от стана индейцев, что им нечего уже бояться их, а странствование пешком слишком замедляло возвращение в блокгауз, где их ждали с нетерпением. Он объявил пленнику, что он свободен, но Стротер считал необходимым, прежде чем выпустить индейца, сделать ему приличное внушение.
- Только помни, на плантацию больше не смей являться, иначе тебе плохо придется, - сказал он грозным тоном.
Тигровый Хвост бросил на него взгляд, полный такой свирепой ненависти, что управляющему пришло в голову, что они, пожалуй, поступают не совсем благоразумно, отпуская на свободу пленника. Но затем, вспомнив, что они дали слово отпустить его живым и невредимым, он отвел его на несколько шагов от стоявших неподвижно всадников и, повернув лицом в ту сторону, где виднелся лагерь индейцев, дал ему такого пинка ногой, что краснокожий отлетел от него шагов на десять и растянулся. Вскочив на ноги и крикнув какую-то угрозу на гортанном языке семинолов, он скрылся в кустах.
- Вы нажили себе смертельного врага, мистер Стротер, - сказал Карроль. Тигровый Хвост никогда не забудет и не простит вам этой обиды.
- Не беспокойтесь, я тоже никогда не забуду его.
В то время, как маленький отряд, пустив лошадей в галоп, спешил как можно скорее добраться до блокгауза, вождь во весь дух летел к становищу краснокожих, где у самого въезда в ущелье его ждали стоявшие группами воины. Тигровый Хвост еще издали кричал им:
- На коней! На коней! Смерть бледнолицым! Смерть всем бледнолицым!
Через минуту большинство воинов были уже на конях и с громкими воинственными криками размахивали оружием. Наиболее пылкие из них, не имея терпения ждать, пока выступит весь отряд, сейчас же бросились вдогонку за эмигрантами. Они очень скоро догнали эмигрантов, которые в первый раз ехали по незнакомым им лесным тропинкам и, держась на довольно почтительном, впрочем, от них расстоянии, обстреливали их из ружей, хотя и не причиняя вреда, но, тем не менее, все-таки сильно их задерживая. Ваш Карроль несколько раз останавливался и стрелял из своего дальнобойного карабина в индейцев, и почти каждый выстрел попадал в цель, а затем догонял своих товарищей, которые стремились в это время как можно дальше оторваться от врагов.