Страница 7 из 13
«То ли с укором, то ли с сожаленьем…»
То ли с укором, то ли с сожаленьемЗвучит твоя задумчивая речь.Неужто впрямь не смог я уберечьСебя когда-то в боевых сраженьях?Мог или нет – да разве в этом дело?!Ведь в час, когда я подымался в бой,Я чувствовал все время за спинойМою страну, что на меня глядела.И где бы мне беда ни угрожала —Не уступал ни смерти, ни огню.Ведь Родина мне верила и знала,Что я ее собою заслоню.И, если сердце честное дано,Ну как, скажи, иначе поступить:Себя упрятать – Родину открыть!Вот то-то, дорогая, и оно…1976Дым отечества
Как лось охрипший, ветер за окошкомРевет и дверь бодает не щадя,А за стеной холодная окрошкаИз рыжих листьев, града и дождя.А к вечеру – ведь есть же чудеса —На час вдруг словно возвратилось летоИ на проселок, рощи и лесаПлеснуло ковш расплавленного света.Закат мальцом по насыпи бежит,А с двух сторон, в гвоздиках и ромашках,Рубашка-поле – ворот нараспашку,Переливаясь, радужно горит.Промчался скорый, рассыпая гул,Обдав багрянцем каждого окошка,И рельсы, словно «молнию»-застежку,На вороте со звоном застегнул.Рванувшись к туче с дальнего пригорка,Шесть воронят затеяли игру.И тучка, как трефовая шестерка,Сорвавшись вниз, кружится на ветру.И падает туда, где, выгнув талиюИ пробуя поймать ее рукой,Осина пляшет в разноцветной шали,То дымчатой, то красно-золотой.А рядом в полинялой рубашонкеГлядит в восторге на веселый плясДубок-парнишка, радостный и звонкий,Сбив на затылок пегую кепчонку,И хлопая в ладоши, и смеясь.Два барсука, чуть подтянув штаныИ, словно деды, пожевав губами,Накрыли пень под лапою сосныИ, «тяпнув» горьковатой белены,Закусывают с важностью груздями.Вдали холмы, подстрижены косилкой,Топорщатся стернею там и тут,Как новобранцев круглые затылки,Что через месяц в армию уйдут.Но тьма все гуще снизу наползает,И белка, как колдунья, перед сномФонарь луны над лесом зажигаетСвоим багрово-пламенным хвостом.Во мраке птицы, словно растворяются,А им взамен на голубых крылахК нам тихо звезды первые слетаютсяИ, размещаясь, ласково толкаютсяНа проводах, на крышах и ветвях.И у меня такое ощущенье,Как будто бы открылись мне сейчасДуша полей, и леса настроенье,И мысли трав, и ветра дуновенье,И даже тайна омутовых глаз…И лишь одно с предельной остротойМне кажется почти невероятным:Ну как случалось, что с родной землейИные люди, разлучась порой,Вдруг не рвались в отчаянье обратно?!Пусть так бывало в разные века,Да и теперь бывает и случается.Однако я скажу навернякаО том, что настоящая рукаС родной рукой навеки не прощается!Пускай корил ты свет или людей,Пусть не добился денег или власти,Но кто и где действительное счастьеСумел найти без Родины своей?!Все, что угодно, можно испытать:И жить в чести, и в неудачах маяться,Однако на Отчизну, как на мать,И в смертный час сыны не обижаются.Ну вот она – прекраснее прикрас,Та, с кем другим нелепо и равняться,Земля, что с детства научила насГрустить и петь, бороться и смеяться.Уснул шиповник в клевере по пояс,Зарницы сноп зажегся и пропал,В тумане где-то одинокий поезд,Как швейная машинка, простучал…А утром дятла работящий стук,В нарядном первом инее природа,Клин журавлей, нацеленный на юг,А выше, грозно обгоняя звук,Жар-птица лайнер в пламени восхода.Пень на лугу, как круглая печать,Из-под листа – цыганский глаз смородины.Да, можно все понять иль не понять,Все пережить и даже потерятьВсе в мире, кроме совести и Родины!1978«Нет, не льщусь я словом „ветераны“…»
Нет, не льщусь я словом «ветераны»,Хоть оно почетно, может быть.Только рано, абсолютно раноМне такое звание носить!Есть в том слове что-то от усталости,От поникших плеч и тишины,От морщин, от грустной седины,А короче – от дороги к старости.Ну а мне такое нужно слово,Чтобы в нем – стрижи и поезда,Буйный гром из тучи чернобровой,И рассвет вишнево-васильковый,И любви восторженное «да»!Нет, не с тем, чтоб мне подмолодиться(Глупости я вечно не любил),Мне играть в мальчишку не годится.Только ведь обидно и стыдитьсяВсех своих еще упрямых сил.Ветеран – светлейшее из слов.Но, пока есть гроздья винограда,Есть друзья, сраженья и любовь,Мне подобных почестей не надо!А усталость, хвори да покой —Для поэта это не годится.Я уйду, как улетают птицыДо прихода стужи снеговой.Будет сумрак розоветь слегка,Будут спать еще цветы и дети.И лишь я однажды на рассветеРастворюсь, как тают облака…1979