Пустоши

Меньше вопросов, больше дела. Этот девиз я сформировал в себе прямо сейчас, хватаясь за тарелку. Сержант смотрела на меня, дожидаясь вопросов, но хрен ей. Что нужно, сама расскажет.

— Ты вчера неплохо держался.

Это было что угодно, кроме того, что я ожидал услышать.

— Это была проверка?

— Очевидно же, — оскалилась сержант.

Сегодня в её взгляде я не видел ненависти в свою сторону. Она выглядела… Обычной. Обычной, миловидной женщиной.

— Круто ты вчера Френчу врезал.

Френч — это видимо тот единственный мужчина, который стоял против меня в круге.

— Я Санта, — протянула она мне руку, — А ты Эрик?

— Да.

— Ну добро пожаловать в семью. Доедай, собирайся и выходи. Сегодня будет тяжелый день.

Сержант отправилась на выход, оставив меня в задумчивости.

— Ты ведь читал, что во многих культурах присутствовали обряды посвящения, принятия и инициации, — сказал Хол, — Так чему удивляешься? Жизнь бойцов секты полна опасностей. Не удивительно, что они жестоки.

— Я видел столько жестокости, но, кажется, всё никак не могу к ней привыкнуть.

— Просто ты с чего-то решил, что твоя жизнь резко изменилась.

Ага. А ещё мне казалось, что я вот-вот приближусь к моменту, когда смогу сделать что-то хорошее. Может помочь кому-нибудь. Изменить мир к лучшему. Думаю об этом и блевать хочется от утопичности собственных мыслей. Стоило выбраться на поверхность, увидеть солнце, как внутренний эдемовец вышел на передний план, с этой его дешевой моралью.

— Это Френч, — кивнула на мужчину Санта, — Это Сага, это Мола, а это Тара.

— Я Эрик.

— Ты сначала прояви себя, — рыкнула сержант, — Право на имя надо заслужить. Идешь за мной. Делаешь, что говорю. Никакого своеволия. Эту дурь у нас быстро выбивают.

Остальные члены группы смотрели на меня насмешливо. Ну да, очень весело. Опытная сержант строит новичка. Я ответил прямым взглядом, не собираясь показывать слабость.

Френч был единственным мужиком в команде. Ему лет двадцать пять на вид. Что о нём можно сказать? Ну, у него кучерявые черные волосы и даже на вид колючая щетина. Больше он ничем не выделялся. Сага носила кепку задом наперед и катала между зубов то ли спичку, то ли щепку. Мола выглядела самой худой, бледной, закутанной в ткани так, что одни только глаза видны. Про её бледность я сделал вывод по молочного цвета кистям. Тара… Это была из тех женщин, которая мужика разорвет голыми руками на две части, сожрет и высрет. Грубовато так про женщину говорить, но она сама была воплощением грубости. Резкие, крупные черты лица, маленькие и глубоко посаженные глаза, такой же маленький рот, который на фоне мощной челюсти терялся, как теряются надежды в этом мире. Ну и да, она крупнее Френча, а руки такие, что если она положит ладонь мне на голову, сожмет, то башка взорвется, как перезрелый фрукт.

Каждый в отряде одет в защитный костюм. У меня легкая его версия. У остальных гораздо более укрепленные доспехи. Защита покрывала тело не полностью, но жизненно важные органы защищала. Ещё у Санты, то есть сержанта, два пистолета, торчат по бокам на бедрах. У Френча удлиненная винтовка. У Тары — что-то массивное и на вид тяжелое. Мола шла без оружия. Если не считать рукояти ножа, который прицепила к поясу. Мне же выдали стандартную винтовку.

— Эй, парень, — сказала мне Санта, когда мы подошли к оружейному складу, — Если я увижу, что ты навёл оружие на кого-то — отберу и сломаю руки. А если стрельнешь без приказа — то лучше стреляй в себя. Поверь, тебе не понравится, что я сделаю с тобой в этом случае.

Моё воображение живо нарисовало, как то же самое говорит кто-то менее опасный и внушительный. При определенных обстоятельствах это выглядело бы смешно. Но почему-то я верил, что Санта не запугивает меня. Нет, она информирует, что будет в случае моих оплошностей.

Как вскоре я узнал, каждое утро из заставы выходило два отряда. Один шёл в левую сторону, второй в правую. Нам сегодня досталось право. Чисто технически, в задание нет ничего сложного. Надо пройти тропой по горам и проверить, не лазил ли там кто-то.

Но легко было только первые пять минут. А потом мы дошли до зоны скал. Здесь надо смотреть под ноги, цепляться и молиться святым, чтобы нога не соскользнула. Несколько раз опора подо мной уходила и я съезжал. Повезло, что не в опасных местах. Насыть не выдержала веса и я проскальзывал вниз.

У Френча на винтовке нашёлся мощный оптический прицел. Он то и дело останавливался и смотрел в него, оглядывая окрестности. Мола же регулярно приседала и водила руками над землей. Остальные просто шли и, как я, старались не улететь куда-нибудь вниз.

Тропа петляла среди скал, поднимаясь то вверх, то вниз. Мы прошли несколько километров, пока не уперлись в обрыв.

— Привал, — бросила отряду Санта.

Я аккуратно подошёл к краю и глянул вниз. Долго падать. Дна не видно.

— Что, мясо, устал по горам то бродить? — спросила Тара, усевшись на булыжник и вытянув ноги. Он неё сильно разило потом.

— Устал, — не увидел я смысла скрывать очевидное.

— Это нормально, — кивнула она, разглядывая меня, — Ничего, скоро привыкнешь. Все привыкают.

— А часто здесь кого-то ловят? — спросил я. Раз уж завязался разговор, то надо собирать информацию.

— Бывает, что ловят, — медленно проговорил Френч. — Бывает, что нет.

На этом разговоры закончились. Через пятнадцать минут двинулись обратно, но пошли по другой тропе и спустились где-то среди деревьев. А дальше по низу, вдоль поселочной зоны, пока не добрались до крепости.

С этого дня ходить в патрули стало моей обязанностью. Утром и вечером совершался обход, который занимал где-то по два часа. Остальное время я либо тренировался, либо отдыхал, либо стоял в карауле. Последнее самое скучное занятие на свете. Знай себе, стой на стене, да поглядывай вдаль.

Один раз на тропе выследили какую-то тварь. Мелкую и прыгучую. Мы поднимались наверх, когда Мола подала сигнал.

— Там. Один присосун.

— Точно один? — уточнила Санта.

— Насколько вижу, да.

— Новичок, ты знаешь, кто это такой?

— Да.

— Тогда он твой. Покажи себя и пристрели тварь.

Присосун — это такие мелкие твари, размером мне по колено, напоминающие пауков. Любят прыгать на лицо и присасываться, откладывать яйца внутри тел и таким образом размножаться.

Я проверил винтовку, собрал пучки злобы и отправился вперед, куда указывала Мола. Тварь засек метров за двадцать. Она засели среди верхних скал и поджидала добычу. У присосунов чуткий слух и монстр наверняка успел нас заметить. Хорошо, что с мозгами у них не очень, легкий противник.

Прицелившись, выстрел по укрытию твари. Та подскочила, как ужаленная, хотя её не задело. Второй выстрел достал монстра в полёте и откинул назад. Я ускорился, запрыгнул на выступ, ещё на один и поймал в прицел вяло трепыхающуюся тушу. Собрав усиленный заряд злобы, послал прямо в брюхо, от чего тварь… Взорвалась, забрызгав меня слизью.

— Неплохо! — крикнула Санта, — Но в следующий раз лучше мочи их на дистанции. Чище будешь.

Посмеиваясь надо мной, группа рассредоточилась и проверила оставшуюся территорию.

— Поздравляю, что ли, — раздался в голове голос Хол.

— С чем?

— С первым убийством злобная твари.

Да уж, успех так успех.

Солнце медленно клонилось к закату. Ещё час и окончательно стемнеет. Лучшее время для дозора. Уже не печет, но ещё не холодно. Ночью спускается прохлада и есть шанс замерзнуть до смерти.

— Хол, хочу поговорить.

— Уверен? — субличность всегда мониторила мысли и заранее знала, о чем пойдет речь.

— Да. Больше не вижу смысла откладывать. Расскажи мне всё, что оставила мать.

— Разговор длинным получится.

— А мне некуда спешить. На сегодня дела закончены. Какие именно она оставила закладки?

— На разные темы. — попыталась увильнут Хол, но, чувствуя мой серьезный настрой, сдалась, — Главное, что она оставила для тебя — задание.