Невеста Тёмного Лорда

Сейчас же её охватывало полное безразличие ко всему. К своей больничной рубашке, к едва расчёсанным волосам, к ногтям, остриженным коротко и небрежно. Её силой наклоняли в ванну и мыли голову в горячей воде, не позволяя даже остаться в ванной одной. Кире не надевали смирительную рубашку после первых дней, когда она слишком бурно хотела убежать, отползти и спрятаться, но она до сих пор не чувствовала, что её руки были свободны.

Особенно теперь, когда её магия была почти истощена, и при одной мысли о том, чтобы попробовать хотя бы проговорить простейшую формулу, у Киры начинала раскалываться голова.

Всё её тело казалось ей скованным и беспомощным, и совсем не так, как в те дни, когда она обнажённой, живой и свободной лежала в ритуальном круге, отдаваясь под власть профессора. Сама, с радостью и удовольствием – и он умел вызывать в ней это удовольствие.

Эта мысль вызвала у неё слабую вспышку эмоций.

Но едва осветившись, её глаза угасли вновь.

Глава 2

Дверь открылась совершенно бесшумно.

Взгляд Киры сначала упал на пол, и она увидела чёрную мантию и длинный чёрный плащ, стелящийся по полу.

Кто-то нарушил конспирацию, подумала она. И очень зря: мир людей был под запретом. Магический мир существовал отдельно, и Протекторы стирали память всем людям, кто случайно попадался на пути. Магов же за нарушение запрета ждало крайне жестокое наказание.

Но Тёмному Лорду, кажется, законы были не писаны, подумала Кира, поднимая голову и чувствуя, как перехватывает дыхание.

– Вы, – прошептала она. – Как вы посмели сюда явиться?

Неподвижная фигура в чёрном с льдистыми глазами холодно смотрела на неё, изучая и оценивая.

У мага, стоящего перед ней, было лицо профессора Деннета. Его руки, его взгляд.

Вот только теперь она смотрела на него совсем по-другому.

– Понятно, – наконец произнёс он. – Значит, вы знаете.

– Знаю, – прошептала Кира. – Поняла во время ритуала. Перстни на вашей руке. В вашем воспоминании… и в воспоминании Тёмного Лорда.

– Много же вам понадобилось времени, чтобы это понять.

Кира перевела взгляд обратно в окно. Она не хотела на него смотреть. Просто хотела, чтобы он ушёл и оставил её…

… С вечной апатией, под тяжёлыми нейролептиками, во власти Протекторов. Но даже это было лучше общества Тёмного Лорда.

Он подошёл к ней. Чёрный плащ зашуршал по полу.

– Оставлять вас здесь я не собираюсь, – прозвучал ледяной голос. – Вы мне нужны, и вы пойдёте со мной по своей воле. Громко заявив врачам, что вы дееспособны, не представляете угрозы для окружающих, и требуете, чтобы вас выпустили.

– Я никуда с вами не пойду. Ни за что.

– Не желаю ничего слышать. Вы прервали ритуал, мисс Риаз: мы оба это ощутили. Вы случайно догадались, кто я, хотя шансов на это не было вообще. – По его лицу промелькнула тень. – Вы не должны были догадаться в решающую минуту, этого не мог предвидеть никто; знай я, что это возможно, знай я, что вы так рискнёте собой… Но этого уже не поправишь. Вы не пожелали разрывать связь между мистером Хили и мной, чтобы меня спасти. Вы уже выбрали мою сторону. Осталось лишь подтвердить это.

Кира закрыла лицо руками.

– Нет. Вы Тёмный Лорд, и я останусь здесь.

Он раздражённо выдохнул воздух.

– Я не Тёмный Лорд, мисс Риаз. Не говорите чушь. Его память мне недоступна, его личность – тем более. Что до моего прошлого, оно вас не касается.

Что-то от прежней Киры зажглось в ней. Она опустила ладони и смерила его возмущённым взглядом.

– Это с каких пор?

Холодное выражение на его лице не изменилось.

– Я не собираюсь с вами препираться. Более того, сейчас я не собираюсь использовать вас ни в каком качестве, если это вас заботит. Ваше тело мне не нужно. А для ритуалов вы слишком слабы.

– Врёте, – устало сказала Кира. – Как же вы – и без моего тела?

Ледяной взгляд смерил её от ног до головы, и она знала, что он не пропустил ни потускневших волос, ни тёмных кругов под глазами, ни больничной рубашки с пятнами от супа, больше похожей на рубище.

– Я был с другими женщинами, и каждая умела больше, чем вы. Не говоря о том, что выглядели они куда лучше.

Ей вдруг сделалось больно. Очень больно.

Но она никогда не призналась бы ему в этом.

– Вы знали, – прошептала она, снова отворачиваясь и смаргивая слёзы. – Вы знали, кто вы, и не сказали мне. Я не была бы с вами, не отдала бы вам всю себя, если бы знала правду.

– Я предупреждал, что буду лгать вам, – последовал холодный ответ.

– Думаете, я знала, насколько вы будете мне лгать?

Она услышала резкий вдох.

– Мне это надоело.

В следующий миг его руки схватили её за плечи и развернули. Она ничего не успела сказать, ничего не успела сделать: он рванул её на себя и впился в неё губами.

Все её желания были приглушены препаратами. Она была ослабевшей, безразличной, сонной. Но магия, связывающая их двоих, отозвалась. И, связанная с профессором кровью, Кира почувствовала его эмоции и откликнулась на них.

На тёмную страсть, владевшую им сейчас.

У неё против воли вырвался тонкий стон. Её губы приоткрылись, и он пил её рот остро и жадно, сминая её губы, прикусывая их и заставляя её подаваться к нему, выгибаться и раскрываться перед ним. Он завёл руку ей за спину, дёрнул за завязки её рубашки, резко, с силой – и она почувствовала, как больничный наряд сползает с плеч. Не отрываясь от её губ, он потянул вниз рукава – и она осталась совершенно обнажённой перед ним. Впервые за эти дни – не сухой медицинской наготой, а настоящей, женской и желанной.

Он опустил её не на кровать – на жёсткие доски пола, не прекращая с неистовством голодного зверя целовать её. Её соски, напряжённые и твёрдые, оказались в его пальцах, и она застонала ему в рот, когда он грубо раздвинул её ноги и запустил два пальца в её влажное лоно.

– Я не… – прошептала она.

– Вы скажете «да», и скажете это «да» с радостью, – холодно и неумолимо прошептал он. – Сейчас.

Её голова кружилась, но она была не беспомощной куклой. Мощная и сильная магия поддерживала её, и она была почти прежней Кирой.

Способной резко дёрнуться и жадно впиться в его ухо, прикусив до крови.

– Да, – прошептала она. – И только посмейте уйти.

Ледяной довольный смех. Кто это смеялся – он или тот, другой, из прошлого?

Неважно. Мантия и плащ полетели в сторону, накрывая её голое колено. Брюки оказались расстёгнуты её же пальцами, и между ними не было больше преград.

– Как удачно, – прошептал он, наклоняясь над ней, – что вы не носите белья. Кто-то ещё прикасался к вам? Воспользовался этим? Вами?

Кира помотала головой.

Что-то было в его тоне…

Что он сожжёт всю больницу и найдёт виновных из-под земли, если это окажется так. И их не спасёт никто. Ни Протекторат, ни человеческое правосудие, ни даже небо.

– Моя девочка, – прошептал он, опускаясь на неё. – Я здесь. Всё страшное закончилось.

Всё только начинается, хотела было возразить она, но он вошёл в неё, закрыв ей рот поцелуем, и Кира могла только обнять его за шею, притягивая ближе, потому что в эту минуту она не хотела ничего другого.

Сумасшедшие, мелькнуло в голове. Что они делают? В любой момент их могли застать люди, профессору пришлось бы применить магию, и в глазах Протектората он был бы обречён.

– Быстрее, – только и прошептала она, и он повиновался. Повиновался ей, хотя только что было наоборот.

Она вздрогнула под ним. Она наконец-то почувствовала себя живой, и боль, которую она испытала за все эти дни, апатия и страх, все её несчастья разом встали перед ней. Кира начала громко всхлипывать, сотрясаясь в рыданиях. И одновременно притянула его к себе, обвив за спину руками так, словно от него, от него одного зависела её жизнь и спасение.

– Не останавливайтесь, – прошептала она. – Только не…

Она застонала. Его губы накрыли краешек её уха, и Кира почувствовала, как горячий язык на изгибах уха сводит её с ума. А мощные толчки, становящиеся всё сильнее и быстрее, подводят к пику.