Страница 40 из 71
Шакал ждал, сохраняя свое положение, хотя босые ноги стучали друг о друга, кинетическая энергия текла через все его мускулы, энергия, которую невозможно было долго сдерживать.
Вскоре после этого они снова вернулись. Он не знал, была ли это проверка того, сменил ли он положение, или же простое выполнение своих обязанностей. Это не имело значения. И на этот раз они продолжили путь вдоль ряда камер, их шаги звучали все тише, а потом и вовсе исчезли.
Шакал сбросил книгу с кровати и сел. Из своего тайника с одеждой он достал новые штаны и натянул на бедра. Когда он завязал пояс, в дверном проеме появился волк.
На этот раз Лукан не улыбался.
— Все перекрыли. Все периферийные туннели. И отменили рабочие смены.
Шакал резко поднял глаза.
— Они никогда не делали этого раньше.
— Сколько охранников ты убил в частном секторе?
— Это риторический вопрос? — Когда волк просто уставился на него, Шакал пожал плечами. — Четверых точно. Затем еще четверых мы сковали наручниками на полу. Aпекс был на зачистке.
— Квартет был еще жив, когда он пришел к ним?
— Возможно, это не он их нашел.
— Если он, то они тоже мертвы…
Шакал застыл. Глубоко вздохнул. Понизив голос, он прошептал:
— Возвращайся в свою камеру. Сейчас же.
— Послушай, если твоя маленькая подружка, владеющая навыками обращения с ножом, потеряется в этом месте, ее ждут большие проблемы…
Шакал хлопнул своего товарища по плечу.
— Иди! Тебя здесь быть не должно.
Волк открыл рот, как будто собирался возразить, но затем наклонил голову набок, словно он тоже явно уловил запах.
— Черт. Будь осторожен.
Лукан исчез, когда Шакал бросился к своей кровати. Он снова натянул на себя одеяло, когда высокая фигура, с головы до ног закутанная в черное, вошла в его камеру.
Но это был не Кейн.
Запахло сандаловым маслом.
Желудок Шакала сжался, и ему пришлось проглотить поднявшуюся к горлу желчь. В частности, не из-за запаха. Из-за того, что представлял этот аромат.
Он посмотрел на фигуру, пристально рассматривая плотную сетку, закрывавшую лицо.
— Да?
Голос Надзирателя был глубоким и низким.
— Насколько я понимаю, ты был в запретной зоне и тебе приставили пистолет к голове. Заключенный угрожал тебе. Это правда?
Тюремная туника. Он заставил Никс надеть тунику.
Охрана не знала, что она пришла извне. Но зачем блокировать тюрьму, если они думали, что она одна из них?
— Так и было, — ответил он. — Но все закончилось.
— Кто это был? Где я могу найти ее и пистолет?
— Я не знаю.
Последовала пауза, и он чертовски хорошо знал, что Надзиратель проверяет воздух на запахи, все, что могут отличаться от его собственного.
— Ты насладился купанием?
— Не завидуй. Тебе не идет.
— Следи за словами, Шакал. Сегодня у меня нервы ни к черту.
— Тебе не по нраву происходящее? Очень жаль…
К Надзирателю подбежал охранник.
— Женщина в тюремном снаряжении загнана в угол у западного блокпоста. Она вооружена, но ее почти обезоружили.
Надзиратель повернул голову к Шакалу.
— Хорошо. Похоже, наша маленькая проблема решилась сама собой. Какие объяснения ты хочешь предложить, прежде чем я с наслаждением ее допрошу?
Шакал прислонился спиной к стене, снова положив руку на стопку книг. Когда «Макбет» вернулся на свое место по центру его груди, он пожал плечами.
— Я не знаю ее и откуда она родом. — Это правда. — У нее был пистолет. Я сделал то, что она мне сказала. Затем она заставила меня повернуться лицом к стене и сосчитать до десяти, прежде чем я смогу повернуться. На всякий случай я считал до пятнадцати, а потом обнаружил, что она скрылась. Она — твоя проблема, не моя. В конце концов, ты управляешь этим местом.
— Что она просила тебя сделать?
— Отвести ее к Стене.
Последовала пауза, и он представил хмурое выражение на лице Надзирателя.
— Зачем?
— Искала какого-то умершего. Я не знаю.
— Так она не заключенная?
— Как я уже сказал, у нее был пистолет, поэтому я не был склонен вдаваться в подробности. Я сделал то, что она требовала. Она не тронула меня. Это все, что я знаю.
Черный рукавов поднялся по направлению к нему, как будто Мрачный Жнец указывал на Шакала.
— Я узнаю, если ты лжешь. Боль развязывает языки, особенно у женщин.
— Делай с ней, что хочешь. Мне все равно.
— Ожидай, тебя призовут позднее.
— Не торопись за мной.
Надзиратель пошатнулся под мантией, его тело сменяло положение.
— Не играй со мной. Тебе не идет.
Шакал мрачно покачал головой.
— Напротив, это единственная причина, по которой я тебе нужен.
— О нет. — Смех под капотом был низким и сексуальным. — Ты сильно ошибаешься на этот счет.
Когда Надзиратель отвернулся, Шакал не сводил глаз с книги и своего тела так долго, как только мог.
Дражайшая Дева, Никс впору завидовать мертвым.
Глава 27
Никс смотрела на строй вооруженных охранников перед ней и чувствовала, как отдаляется от реальности. Учитывая их количество, ментальный ступор казался вполне разумной реакцией, хотя и был совершенно бесполезной. С другой стороны, у нее не было никаких мыслей о том, как справиться с ситуацией. Договариваться о выходе тоже не приходилось. Проложить дорогу стрельбой не получилось.
— Брось оружие, — приказал один из мужчин в форме. — Или мы пристрелим тебя на месте.
Никс очень хотелось сказать им, что она принимает эту опцию номер два, даже если это и означало ее безоговорочный конец. Она не хотела умирать, но знала, что лучше сделать последний вздох здесь, в этом туннеле, чем попасть живой в их руки.
— Брось оружие, — повторил мужчина.
Слишком много охранников. Слишком много оружия у них, которым они так хорошо умели пользоваться…
Побеждает тот, кто знает, когда вступать в бой, а когда — нет.
Из ниоткуда в голове возник голос ее учителя по самообороне, вариации этой фразы снова и снова всплывали в голове: Если не можешь победить, не сражайся. Уклоняйся.
Сунь-цзы. Искусство войны.
Глубоко вздохнув, Никс медленно опустила оба пистолета. Затем закрыла глаза и представила купель с водопадом, свежим ароматом и свечами на полу. Она представила себя сидящей рядом, на каменном диване, в тепле и безопасности.
Недостаточно. Она была недостаточно спокойной…
— Брось оружие на счет три! Один, два…
Из ниоткуда в ее воображении появился Шак, такой же, как накануне вечером, наблюдал за ней своими удивительными голубыми глазами…
Никс дематериализовалась прямо на глазах охраны.
В одну секунду она стояла перед ними, их пистолеты были направлены ей прямо в лицо. А в следующую она стала скоплением молекул, летящих мимо них по воздуху, невидимая.
Неприкасаемая.
В самом начале, когда все только началось, когда она пришла в ту старую, ветхую церковь, она не могла дематериализоваться внутри нее с того места, где находилась, потому что не знала планировки. Теперь, по крайней мере, она хоть в какой-то степени понимала систему туннелей, хотя и молилась, чтобы с потолка на нее не свалилось еще больше стальных преград. Ведь в ином случае она просто врежется во всю эту сталь и умрет, расплющенная до состояния тонкого блина.
Приказав своим частицам вернуться назад, Никс приняла форму примерно в двадцати ярдах от того места, где, как ей казалось, находился вход в коридор потайной купели. Ее сердце колотилось, а мозг рассыпался, и ей пришла в голову мысль, что ее способность дематериализоваться была последней соломинкой. Она не могла сделать это снова. Теперь все, что касалось спокойствия и сосредоточенности, шло мимо кассы.
Левая сторона. Разве выход на свободу был не с левой стороны?
Она отложила один из пистолетов и похлопала ладонью по резному камню. Она не знала, что ищет, и пожалела, что не уделила больше внимания тому, как эта чертова штука выглядела…