Академия Колханд

Глава 1

Лидия как чувствовала, что дурацкую длинную косу нужно было давно отрезать. Во время дневных занятий в монастырской школе, чтобы не сразу заметили, короткие волосы можно закалывать заколками.

Сейчас, когда ветка яблони уже предательски дрожала под ногами девушки, а ребята, подвывали от смеха и подпрыгивали от нетерпения у подножия монастырской стены, она сто раз пожалела о своей слабости.

Одной рукой Лидия еще держалась за ствол дерева, а второй уже вытаскивала изящный женский клинок из небольших ножен на кожаном ремне. Несколько точных движений и она будет свободна не только от дурацкой ветки, за которую зацепилась косой, а также и от всех последующих проблем, связанных с укладкой, сушкой и мойкой волос. Но! Но Лидия обещала маме, что никогда не отрежет свою, тогда еще куцую косичку. Дала слово. А потом мама умерла, все умерли. И она осталась совсем одна. Она и ее слово.

Девушка цветасто ругнулась и рубанула воздух за спиной. Свободная от плена, тяжелая коса стукнула ее по спине, и Лидия выдохнула. А в следующий миг ее мир рухнул вниз, вместе со старой сухой веткой.

Удар, казалось, выбил из легких Лидии весь воздух. Сильнейшая боль, словно раскаленными иглами, пронзила каждую клеточку. Странный жар стал собираться внизу живота и, разливаясь волнами, затапливал сознание. Земля снова пришла в движение и задрожала. Мелкие веточки и листики, подпрыгивали в траве, как и плоды яблони, успевшие попадать на землю.

Девушка выгнулась, приподнимаясь над землей, ее рот открылся в беззвучном крике, а глаза, залитые ярким красным светом, распахнулись. Темноту ночи, наконец, разрезал дикий, нечеловеческий крик.

Вместе с этим жутким звуком в воздух взлетело все, что окружало в этот момент девушку. Яблоки начали прямо на глазах гнить и киснуть, мелкие веточки и листики вспыхивали, словно спичечные головки, стволы яблонь начали трескаться и исходить древесным соком.

Кирпичная стена, оставшаяся единственным свидетелем произошедшего, пошла трещинами. Мелкие крупинки песка и остатки скрепляющего камни раствора осыпались на землю, и тут же взлетали в воздух

Крик становился все громче, и сильнее, пока не достиг пика. В ту же секунду ближайшая башня монастырского Храма Всех Стихий дрогнула и начала заваливаться в бок. Из-за стены раздались возгласы ужаса, а через несколько ударов сердца в темноте, со стороны леса, появился огненный шар. Следом, по выжженной просеке, шли боевые маги.

Достигнув сада, мужчины замерли на месте, застав довольно пугающую картину. Один из них остановился на краю сада, он отличался от остальных не только более мощным телосложением, но и яркими красными нашивками. Маг развел руки в стороны, и, создав огненного вестника, отправил сообщение — "Началось".

Шагнув вперед, он подал своим сопровождающим сигнал и те, в свою очередь, стали по периметру обходить, замершую в метре от земли, девушку. Окружив ее с четырех сторон и приняв устойчивую, расслабленную позу, они одновременно выставили вперед правые руки, создавая подвижный вихрь перед собой и, одновременно с этим, формируя защитный кокон вокруг девушки.

Проходит одна минута, затем другая, и слишком сильное напряжение заставляет их руки дрожать, испарина выступает на лицах магов. Еще несколько ударов сердца и девушка, с глухим стуком, падает на землю, а вслед за ней и двое из стихийников.

— Лидия, девочка моя! Лидия, ты меня слышишь? — голос Матушки Сарры прорывался сквозь густую белую пелену, покрывающую сознание.

Ответить ей не получалось, язык прилип к пересохшему небу и отказывался двигаться. Издав какой-то полустой — полухрип, я дернула головой и попыталась открыть глаза. С усилием разлепила ресницы и, наконец, застонала от яркого света, причиняющего невыносимую боль.

— Тихо, девочка. Тихо, — зашептала Матушка Сарра, поглаживая меня по голове. — Главное, не волнуйся, все будет хорошо! Мы его уже вызвали. Скоро он прибудет!

Не волнуйся. Сложно не волноваться, когда тебе так плохо и больно.

— Пи-и-ихгх, — я попыталась прошептать заветное слово — пи-и-ить…

— Сейчас, девочка, — холодная рука Матушки пропала с моего лба, и я услышала, как о деревянную поверхность стукнул стакан. Затем раздался звук льющейся воды и, наконец моих губ коснулось прохладное стекло.

Первые глотки шли очень тяжело, но еще пара секунд и я жадно припала к стакану. Наконец, утолив первую жажду, я смогла начать говорить.

— Что произошло? — мой голос оказался тихий и скрипучий. — Кто прибудет, Матушка Сарра?

— Он приедет и все тебе объяснит, детка. А пока спи, — женщина коснулась пальцами моего лба, и я снова провалилась в белую пелену беспамятства.

Мы с братом часто играли вместе и, практически всегда, в боевых магов. Маркус был на пару лет старше меня, потому-то и игры выбирал он. Но я не жаловалась, ведь что может быть прекраснее, чем мчаться в полном боевом облачении на выручку Его Величеству? Или спасать соседскую девчонку, костлявую малышку Тильду, от разъяренного дракона? Что может быть важнее, чем оборонять крепость или Храм Всех Стихий от водного элементная? Ничего!

Вот и сегодня, я, облаченная в подаренные Маркусу доспехи, запрыгнула на косматую швабру и скакала по двору перед домом. Брат сидел большим нахохлившимся воробьем на перилах балкончика второго этажа и пускал в меня огненные искры. При этом он громко рычал, изображая разъяренного дракона.

Остановилась и поправила наручи, плотно прилегающие к обнаженной коже рук. Они были красивые, с выдавленными узорами, разбегающимися от кистей и до локтя. Вскинула руку и уже собиралась произнести пафосную речь о том, что дракону не поздоровится, как земля под ногами дрогнула. Меня подбросило в воздух и швырнуло назад. За секунду до того, как сознание померкло, я увидела огромные, распахнутые 8 ужасе глаза Маркуса. В последний раз.

Резко вынырнув из воспоминаний, попыталась сесть, но тело, скованное магической печатью, не подчинялось. Часто-часто дыша, словно после быстрого бега, я стала озираться по сторонам и, наконец увидела, как в зал, в котором я очнулась, вплывает сайка девушек-служительниц Храма Всех Стихий.

Прикрыла глаза и расслабилась. Нет смысла даже пробовать сбросить магические оковы, один раз, давно, я уже пыталась. Безрезультатно.

Служительницы принесли большие чаши с водой и стопки пушистых простыней, аккуратно обмыли, а затем и вытерли насухо мягкой материей мое тело, словно готовя к погребению. Они всегда молчали, игнорируя любые вопросы и только грустно улыбались. А я ненавижу их и всегда ненавидела. Эти взгляды полные тоски и сожаления.

Закончив свое дело, девушки медленно удалились. На этот раз, в зал вплывает Матушка Сарра. Легкое движение руки магички и с меня спали оковы печати.

— Вы? Но как? Откуда? — я была растеряна и шокирована тем, что она имеет столь высокий статус и может накладывать высшую печать, доступную лишь приближенным Его Величества.

Женщина только грустно улыбнулась и сложила на небольшую скамейку, что стоит рядом с каменным ложем, стопку одежды.

— Одевайся, Лидия, и следуй в мой кабинет, я буду ждать тебя там.

— А-а-а? — в моей же голове бесконечным хороводом крутятся миллионы мыслей и вопросов, но она снова, сделав легкий пасс рукой, заставила мой рот сомкнуться.

— Дитя, сейчас тебе надо чуточку помолчать и подумать. Приходи в мой кабинет, и я расскажу тебе все, что знаю, — немного помолчав, она добавила: — и все, что имею право тебе открыть.

Когда Матушка удалилась, а я торопливо спрыгнула с постамента и схватила свою одежду. На самом верху стопки оказалось мое белье. Быстро надела нижнюю рубашку без рукавов из тонкого белого сатина и хлопковые бриджи. Сверху простая рубаха на завязках, потом кожаные штаны, так же с тонкими шнурками по бедрам и голени, сапоги. Кожаная жилетка и замшевая куртка до середины бедра. Я замерла и сглотнула: это дорожный костюм. Я что, уезжаю?