Вольное братство

Хромой Зак в знак приветствия махнул мне рукой из-за прилавка. Я подошел, поздоровался.

— Давненько не заходил! — хозяин выглядел как-то кисло, пересчитывая в ящике бутылки, опутанные стружкой. — Тебя тут спрашивали недавно. Интересные у тебя кореша!

Зак хмыкнул, пристально глядя на меня. Пожимаю плечами, не понимая, куда клонит кабатчик.

— Кто такой любопытный?

— К нам на рейд встал торговец. «Скумбрия» пришла с острова Старцев, заходила на Рачий, а теперь к нам. Помощников отправил на причал, — Зак тянул с ответом, вытаскивая одну бутылку за другой, внимательно осматривая ее, и потом ставил обратно. — Товар прибыл, надо принять.

— Зак! — повысил я голос. — Не тяни за душу, чтоб тебе одни потроха камбалы жрать! Кто меня спрашивал?

— Мальчишка какой-то, — кабатчик зыркнул взглядом по полупустому залу. — Сидел здесь две склянки, потом куда-то убрался. Обещал вернуться к вечеру. Шустрый как понос. И ведь заплатил монетой! Никогда бы не подумал! Не твой сын, случаем?

— Очень смешно, брат! — я нахмурился. Кроме Босяка я никаких мальчишек на Керми не знал. — Как его зовут?

— Сказал, что он твой кореш. Пусть вспомнит Рачий, вот его слова, — Зак мотнул головой от удивления. — Ты понял?

— Да. Спасибо, — я хлопнул по плечу хозяина. — Ладно, раз такое дело, то схожу к подружке. Если этот малолетний нахал появится — предупреди меня.

— Игнат! Ты это…, - Зак остановил меня на полпути к лестнице. — Амира вчера к своей подруге на другой конец острова метнулась, ну и оставила девок на мое попечение. А какой из меня пастух? Просила приглядеть за вашими шлюшками. Как назло, я своих вышибал отправил на пристань помогать груз принимать.

Зак замолчал, строя непонятные гримасы и показывая глазами куда-то в потолок. Я раздраженно поторопил его:

— Говори же! Что-то случилось с Амирой?

— Нет! С этой муреной ничего не случится никогда! Со «Скумбрии» сюда приперся помощник капитана — крайне неприятный тип, ублюдок, одним словом. Шлюх пользует и избивает. За ним такая слава хреновая тянется, что упаси боже…

— И?

— Он к твоей Элис пошел. Половину склянки уже… Боюсь, от ее очаровательной мордашки ничего не осталось….

Кабатчик еще что-то говорил мне вслед, а посетители возбужденно загомонили, предчувствуя приключение. Я взлетел по лестнице вверх и бросился к знакомой двери и толкнул ее. Заперто. Ударил плечом. Тщетно, только синяки зарабатывать. Замок здесь в виде щеколды с запорным штырем, не хлипкий, но от мощного удара вылетит. Я примерился и врезал подошвой сапога впритык с косяком. Что-то жалобно звякнуло и отлетело, а дверь распахнулась, явив мне весьма неприятную картину.

Элис лежала в постели, скрючившись калачиком, а на ее левой скуле багрово светился огромный синяк, переходя на щеку. Губы распухли от удара, на подбородке видны следы крови. Одежда содрана самым варварским образом, даже ночная рубашка на груди испытала нешуточную атаку грубых мужских рук. На ногах и бедрах синяки.

В кресле сидел низкорослый бородатый мужик в одних штанах. Голый торс представлял собой живописную картину на морскую тематику. Мощные бицепсы бугрились под кожей, широкие плечи ходили ходуном, когда эта груда мяса и мышц приникала к бутылке с вином.

— Занято, мальчик! — рыгнув, сказал помощник шкипера. — В очередь становись. Я еще толком развлекаться не начал.

Нет, такую машину сходу не пробить. Блин, ну и что делать? Зарезать прямо здесь?

— Игнат! — всхлипнула вдруг Элис, поджимая под себя ноги. — Убей его, пожалуйста!

Ну, вот. Устами женщины, как говорится… сам дьявол разговаривает.

— О, так вы знакомы? — захохотал мужик. — Ты ей кто будешь, малыш? Муж или любитель присунуть? Муж — вариант очень пикантный, будет о чем рассказать парням вечерком за выпивкой! Выпьешь?

Он протянул мне бутылку. Я машинально взял ее, лихорадочно прокачивая варианты. Нет, убивать нельзя. Из-за шлюхи? Не смешите. Меня сразу же на корм рыбам пустят за смерть вольного брата. А с другой стороны закрывать глаза на то, что он сделал с Элис, не могу. Все-таки эта девочка оказалась доверчивой ко мне.

— Сначала я, а потом и ты, брат! — помощник шкипера подмигнул мне, и опершись на подлокотники руками, стал поднимать свое грузное тело. — Не серчай, что я твою подружку оприходовал. Сопротивлялась, сучка…

Тяжелая полупустая бутылка опустилась на голову моряка, лопнув с глухим звуком. Красное вино вперемешку с кровью из рассечённого лба залило лицо и грудь торговца. Тот пошатнулся и медленно стер кровь широченной ладонью. В глазах стояло изумление, но через секунду жуткая черная пелена застлала их, и я словил мощный удар кулаком в грудь. Очнулся в углу среди обломков мебели и стекла. Элис что-то заорала, но замолкла, получил оплеуху от осерчавшего на нас обоих моряка.

Улетев с кровати, девчонка ударилась головой о стену. Я видел, как закатились ее глаза, а тело, пару раз дернувшись, замерло. Что-то мне плохо стало. Адреналин мощной струей заполнил мои вены, и я мгновенно вскочил. В моей руке каким-то образом оказался обломок табурета. Размахнувшись, боковым ударом попробовал смести с пути ублюдка, но его рука встала на пути орудия. Табурет рассыпался окончательно. И тут я почувствовал, как мои губы расходятся, обнажая зубы. Раздался низкий рык из горла. Кулак свистит в воздухе и врезается сверху вниз в ухо. Моряк пошатнулся, оглушенный, и тут же в ответ бьет в живот.

Ухожу легким движением в сторону и двойным в печень заставляю эту машину почувствовать, что он не бессмертный. И тут же следует удар по сгибу колена. Снова упархиваю в сторону, доводя свой рык до звериного. Гора мышц тоже зарычала и рванула ко мне, стремясь снести с пути. Небольшой стол полетел в сторону, и я оказался на прямой линии с этим уродом.

«Малыш» ростом доходил мне до уровня груди, и этим я воспользовался. Шаг в сторону, правая нога всей ступней бьет по горлу, заставляя моряка захлебнуться ревом. Следующий удар по коленной чашечке мыском сапога. Бью, не жалея сил. Слышу, что-то неприятно хрустнуло. И тут же болезненный вой. Очень удачно получилось, что противник оказался напротив распахнутой двери. Кулак обрушивается на залитое кровью лицо, и выталкивает моряка в коридор. Еще один удар! Н-на, сука! Поплыл хряк! И вдобавок третий, от которого лопается кожа на костяшках пальцев. Торговец спиной ломает перегородку и летит вниз и с ужасным грохотом падает на пол. В зале оживление. Занавес.

У Элис оказалась свернута шея. Тварь не рассчитала свой удар и загубила девчонку. Я долго сидел рядом с ее телом и пил прямо из бутылки, которую мне принес Хромой Зак. Так паскудно я себя никогда не чувствовал. Получается, что Элис умерла из-за моего вмешательства. Ну, получила бы еще пару синяков или перелом носа на самый худой конец, но осталась бы жива. А я спровоцировал торгаша на излишнюю жестокость. Вот и попала под горячую руку.

— Хватит, Игнат, корить себя, — Зак тоже чувствовал свою вину, что упустил порядок в своем заведении. — Я тоже, дурак такой, отпустил всех ребят. Был хотя бы здесь один из них — этому уроду не прорваться наверх. Пошли вниз. Там к тебе пришел этот пацан.

— Что с этим торгашом? — я кинул взгляд на мертвенно-бледное лицо Элис. — Жива падаль?

— Жив, — поморщился кабатчик. — Уполз на свое корыто. Эскобето уже предупредили. Он таких вещей в своем доме не прощает. «Скумбрию» задержат в гавани до выяснения обстоятельств. За Амирой послали. Пошли. Я сказал девчонкам, чтобы все здесь прибрали, да приодели свою подружку.

— Давай хотя бы ее на кровать положим, — поморщился я. Неслабо мне прилетело. Челюсть болит, в груди какой-то клекот. Ребра бы не сломал, урод.

Мы вдвоем переместили несчастную девчонку на последнее ее ложе и вышли из комнаты. Зак куда-то исчез, а я спустился вниз и отыскал взглядом Босяка. Не ошибся. Это был именно тот самый Босяк, и никто иной. Приодет чуть ли не с иголочки. Куртка, правда, потрепанная, но еще добротная, штаны с заплатками на коленях, стоптанные башмаки. Молодец, правильно воспользовался моими деньгами. На человека стал похож.